На землях рассвета - Алексей Ефимов

Лэйми охватил дикий страх, он забился. Только не в огонь… пусть его кусают, душат, рвут на части, но это… в нос ударил отвратительный смрад горелого мяса, он уже слышал как шипит, обугливаясь, его кожа. Можно ли как-нибудь самому, изнутри, оборвать свою жизнь? Наверное… А если у него не выйдет… нет, лучше не думать об этом!

Внезапно он ощутил вонь — но не сожженной плоти, нет. Из туннеля разило прокисшим и ядовитым разложением — словно там, в зале, громоздилась чудовищная гора падали. Рот Лэйми приоткрылся, нагая грудь судорожно вздымалась. Да как же можно терпеть такую вонищу? Ну да ему недолго осталось…

Когда его внесли в зал, Лэйми увидел широкую террасу. Её освещали факелы пламени, вырывавшиеся прямо из камня — похоже, там горел газ. Темные стены — из неровной естественной скалы. А впереди…

Его несли к самому краю террасы. За ним было какое-то болото — густая, перемешанная грязь, из которой торчали странные предметы, подозрительно похожие на обтянутые кожей костяки. Может быть, не совсем человеческие, но Лэйми не стал особенно всматриваться — смрад, поднимавшийся оттуда, заставлял слезиться глаза.

Несшее его существо остановилось на самом краю болотины, до которой было ещё метра три; Лэйми качнули раз, другой, третий — и он полетел вниз.

Юноша успел только крепко зажмуриться; потом он плашмя плюхнулся в грязь, брызнувшую во все стороны из-под его живота. Удар вышиб из легких весь воздух.

С чудовищным усилием Лэйми приподнялся на локтях, лишь чудом не захлебнувшись в кишащей червями буро-коричневой мерзости. Раздирая легкие вдохнул… и тут же мучительно закашлялся — словно ему в нос сунули вату с нашатырным спиртом. Однако именно адская вонь привела его в себя — он кое-как отдышался и попробовал встать, но тут же провалился до бедер. Дна не было!

Ощутив под ногами одну вязкую, податливую грязь, Лэйми бешено забился, инстинктивно попробовал высвободиться, — но тут же провалился еще глубже. Отчаянно уперся ладонями… и погружение прекратилось. Что-то в грязи щипало и грызло его кожу, однако, к счастью, без особого успеха. Но Лэйми понимал, что это ненадолго — скоро червяки доберуться до его плоти и начнут его есть — заживо, медленно, понемногу. Он сможет сопротивляться, но это только растянет агонию на несколько дней. Зачем же тогда было рассказывать ему страшилки о твари, которая живьем высосет из него кровь? Что значат пусть даже несколько минут боли по сравнению с ЭТИМ? Да появись здесь чудовище, он завопит от радости!

Нет, не завопит. Темная куча впереди, вначале показавшаяся ему просто бугром, вдруг шевельнулась и на удивление резво поползла к нему. Лэйми оторопело смотрел на нее. Тварь не была похожа ни на что — разве что на порождение безумного бреда. Огромное круглое тело, — больше его роста в диаметре, — было покрыто, как ананас, выпуклой ромбовидной броней. Из него росли три пары коротких, толстых щупальц, расплющенных на конце. Две нижних работали как ласты, толкающие непомерную тушу (сколько же она весит? И почему не проваливается?) лопасти передней были усажены мерзкими, похожими на язвы присосками. На полукруглом бугре бронированной головы тускло блестели три мутных глаза — один, величиной в блюдце, в центре, два других, поменьше, — по бокам. Под ними — кожистый клапан, вздымавшийся и опадавший с натужным сипением. А еще ниже…

Целый ряд мясистых, слизисто-багровых хоботков, кольчатых, с венцами крючьев на концах. Они отвратительно подергивались. Это — для него?

Лэйми бешено рванулся. Грязь вокруг слитно колыхнулась, чавкнула, однако, не подалась. Собственно в твари не было ничего особенно страшного — скорее, она внушала жалость своей нелепостью. Юноша инстинктивно чувствовал, что такое гротескно-жуткое создание не могло быть плодом естественной эволюции — но он не мог не бежать, ни защищаться. Влип.

Лэйми истерически хихикнул и тут же сжал зубы. Тут с ума сойдешь…

В следующий миг чудовище бросилось на него — быстро, гораздо быстрее, чем можно было ожидать от нелепой туши. Лэйми успел лишь инстинктивно вскинуть руки — и расплющенные концы щупалец ударили его по спине, швырнули лицом в грязь. Сзади кто-то придушенно вскрикнул… Охэйо! — потом в кожу пониже лопаток словно вцепились сотни пальцев и вмиг вырвали его из болота. Лэйми потащило вперед, навстречу ощетинившимся венцам крючьев и он сделал последнее, что ему оставалось — сжав пальцы, выбросил вперед правую руку, изо всех сил ударив в желтый, с расплывшимся зрачком глаз.

Гладкая поверхность оказалась на удивление твердой — пальцы скользнули по ней и воткнулись в щель между глазом и краем глазницы. Тварь издала какой-то свист, из хоботков на голую грудь юноши выплеснулись струи ядовито-желтой, обжигающей мерзости… а могучие щупальца кошмарным рывком толкнули его навстречу им. Лэйми почувствовал, как его ладонь, разрывая ткани, входит вглубь. Он сжал зубы, зажмурился, его мышцы превратились в камень. Глаз с гадким чмоканьем вывернулся из орбиты, рука погрузилась в горячую пульсирующую плоть почти по локоть. Щупальца вновь резко дернулись, отбросили его назад — Лэйми пролетел шагов пять, приземлился на задницу и, проскользив так еще шаг, уперся плечами в стену. Из зияющей дыры на бледный шар, свисавший на жгуте-нерве, извергся настоящий поток крови — яркой, такой же ослепительно-алой, как и у юноши — потом громадная туша с плеском осела в грязь и больше не двигалась.

Размышлять о случившемся Лэйми не стал. Ощутив за спиной твердую опору, он мгновенно вцепился в нее, кое-как встал, развернулся… и неожиданно быстро полез вверх, цепляясь за выступы камня пальцами рук и босых ног. Через несколько секунд он миновал край террасы и выпрямился, осматриваясь. Тут было на что посмотреть.

Очевидно, зрелищу полагалось быть назидательным. Здесь собралась целая толпа, причем, на диво пёстрая. Лэйми увидел добрый десяток людей — самых обычных на вид, правда, нагих и довольно-таки грязных. Тут же были глянцевито-черные создания, похожие на бочонки, снабженные четырьмя толстыми ногами — у них были трубчатые уши и длинные рыла муравьедов, из-под которых свисали трогательно-тонкие, гибкие, как плети, ручки. Но самыми странными были два существа, превосходившие всех прочих размерами — они были ростом метра в три, словно сделанные из мокрой, глянцевито-серой резины. У них было по четыре столбообразных ноги — каждая выше человеческого роста и толщиной в полметра. Туши их формой походили на сплюснутые капли — массивные в задней части, они выдвигались далеко вперед, нависая изогнутыми глыбами. Из-под них свисало по дюжине хлыстообразных щупалец — некоторые кончались булавовидными бугристыми утолщениями, острыми роговыми пиками или же венчиками гибких отростков — это напоминало Лэйми инструментальный набор. И ничего привычного, характерного для живого существа — ни глаз, ни ноздрей, ни даже ртов. На передней части — как, впрочем, и на спине, и на боках — торчали гибкие мясистые воронки — то ли дыхала, то ли уши, то ли и то, и другое сразу. Одна из этих диковинных тварей стояла праздно, вторая держала нагого Охэйо — ноги его были на земле, но хлыстообразные щупальца оплетали ему руки и шею. Тем не менее, лицо Аннита отражало несомненное восхищение случившимся.