Любовь без размера - Стефани Эванович

вечеринки, а Холли все не было. Логан приехал один и заверил Аманду, что говорил с Холли и что все в порядке.

– Она просто задерживается. Небольшая простуда, – сказал он хозяйке дома сквозь ватные тампоны за щеками, чувствуя, как кожу стягивает клеем для усов Крестного отца.

Аманде ничего не оставалось, как поверить Логану и закрыть тему. Надо было развлекать гостей и руководить обслуживающим персоналом. Ей нравилось отвечать за что-то самой и пожинать плоды своего труда. Чейз поначалу без восторга отнесся к идее костюмированного бала, но, глядя на то, как он топал по дому своими огромными зелеными ступнями в тоге из листвы, она поняла, что ее старания были не напрасны и оно того стоило. Они как раз позировали фотографу из «Daily News», когда появилась Холли.

К счастью, их только что сфотографировали, и улыбки оставались на их лицах будто приклеенные. Как по заказу, Холли вошла как раз перед тем, как закончилась концертная программа диджея и зажегся свет. Увидев Логана, она, не обращая больше ни на кого внимания, пошла прямо к нему. Люди, заметив ее, расступались.

Логан не успел обрадоваться появлению Холли, так как рассмотрел ее. На ней было платье, похожее на печально знаменитый наряд, в котором Бьорк явилась на вручение премии «Оскар». Оно было ей мало и буквально лопалось по швам, над лифом и по бокам свисали складки. Голые ляжки были испещрены рябью целлюлита. Она несла пластиковую упаковку от кока-колы, где с колец еще свисала пара банок, а сам пластик был опутан жутким лебяжьим боа, да еще с головой и клювом. Глаза птицы были в виде буквы «X». К клюву был липкой лентой приклеен картонный кусок пиццы с настоящими ломтиками «пепперони». Печенье «Твинкиc» и «Девил Догс»[38] прилипли к подолу платья, их крошки запутались в перьях. Остальные перья были измазаны шоколадом. Присутствующие не сводили с нее глаз. Тут и там мелькали вспышки фотоаппаратов. Ее вид был воплощением неопрятности. Но Холли внимания не обращала. Она впилась глазами в Логана, рот застыл в той же безжизненной улыбке, с которой она почти не расставалась всю неделю, когда приходилось общаться с кем-то из них.

Логан почувствовал, как залилась краской его шея, быстро оглянулся и заговорил с Холли дрожащим голосом Вито Корлеоне.

– Что за повод для такого наряда, детка?

– Я лебедь. Ясно?

И тогда на виду у всех приятелей Логана, его коллег и прессы Холли размахнулась и ударила его. Начался ад.

По залу прокатилось оглушительное «ах», и он осветился, как от гигантской фотовспышки. Краем быстро опухающего глаза Логан заметил Радостного Зеленого Великана и Бетти Буп с отвисшими челюстями. Лица других участников вечеринки с выражением изумления – у каждого по-своему – заплясали вокруг размытыми пятнами. У него в голове запели птицы и звезды закружились в вихре, он увидел остатки вымазанного в помадке хвоста, ковыляющего вразвалочку в туман, откуда и появился. Перед тем как рухнуть, Логан сказал:

– Костюмчик что надо, могла и победить.

Глава 23

Вечеринка закончилась, в прямом и в переносном смысле этого слова. Холли была знакома с внутренним расположением особняка, поэтому, когда она вышла в боковую дверь, всем показалось, что она, как по волшебству, просто испарилась. Она успела уйти до того, как могла быть схвачена охраной, за ней тянулись лишь след из кусочков печенья и кромешный ад. Логан на самом деле не терял сознания, и когда ему задавали вопросы, он настоял, чтобы делу не дали дальнейшего хода. Чейз с Амандой тоже не хотели, чтобы этим занимались. Слух об инциденте распространялся быстро, как пожар в сухом кустарнике. Но все произошло так стремительно, а вокруг было много гостей, которые приходили и уходили, что к концу вечера рассказы переросли в следующую историю: будто Логан застал какую-то одетую черт знает во что женщину, пытавшуюся прихватить с собой столовое серебро, и завязалась драка.

По крайней мере, ему была отведена роль героя, а не негодяя, которым он себя ощущал.

Теперь они остались втроем: Логан, Чейз и Аманда. Они сидели в берлоге, и Чейз за стойкой бара разливал на всех крепкие напитки, которые они сегодня явно заслужили. Логан сидел на диване, приложив к глазу пакет со льдом. Аманда сидела рядом, ее сильно накрашенное лицо выражало явную озабоченность. Логан выглядел несчастным не только из-за неминуемого фонаря, с которым придется ходить всю следующую неделю. Он знал, что облажался. Черт возьми, да они все хороши.

– Кажется, опухоль немного спала. – Аманда старалась, чтобы слова прозвучали ободряюще.

– От двадцати четырех до тридцати шести часов, но все равно спасибо. – Логан немного сместил пакет со льдом.

– Хорошо еще, что ты не стал называть ее Франкенштейном – а то ведь могла и кости переломать. – Аманда вяло усмехнулась, и все трое, задумавшись над справедливостью ее замечания, обменялись многозначительными взглядами.

Чейз вышел из-за стойки бара с тремя напитками и поставил два на стол, продолжая держать свой.

– Как думаешь, это был хук справа?

– Не-а. Она выставила левую ногу. Определенно, это был кросс, и, надо признать, идеальный. По-моему, я даже видел, как она в самом конце повернула кисть. Так и думал, что еще припомню все эти тренировки по кикбоксингу. – Логан посмеялся своей шутке, невзирая на причиняемую смехом боль. Он вздохнул: – А ведь предположительно все ссылки на птиц и зверей – это весьма по Дзену. Это работает на идею «человек – неотъемлемая часть природы».

Аманда откинулась на диване, сняла туфли и положила ноги на журнальный столик. Она отхлебнула бурбона.

– Логан, пожалуйста, прости, что я тебе не сказала, – серьезно сказала она. – Она, когда узнала, вообще-то отреагировала спокойно. Ты мог бы попробовать покончить со всем этим по ходу дела. Как минимум принял бы побои не на глазах у посторонних.

– Кстати, у нас с тобой назначено. – Чейз чуть нагнул стакан в ее сторону и осушил его.

– Ты спятил? Разве не видишь, что у нас в разгаре кризис? – тут же возразила она и бросила взгляд на Логана. – К тому же у нас гость.

Логан закатил один здоровый глаз.

– Кризис в результате твоего вмешательства. А Логан вовсе не гость. – Чейз указал на дверь. – Бетти, наверх!

Аманда, явно бунтуя, даже не двинулась с места.

– Ничего подобного. Умерь свой пыл, слаггер[39].

– Нет? Ты что, мне отказала? – Он шагнул к ней с грозным видом – во всяком случае, настолько грозным, насколько это возможно для зеленого великана. – Я думаю,