Полное собрание стихотворений - Александр Блок

6 октября 1909

«В эти желтые дни меж домами…»

В эти желтые дни меж домамиМы встречаемся только на миг.Ты меня обжигаешь глазамиИ скрываешься в темный тупик...

Но очей молчаливым пожаромТы недаром меня обдаешь,И склоняюсь я тайно недаромПред тобой, молчаливая ложь!

Ночи зимние бросят, быть может,Нас в безумный и дьявольский бал,И меня, наконец, уничтожитТвой разящий, твой взор, твой кинжал!

6 октября 1909

Песнь ада

День догорел на сфере той земли,Где я искал путей и дней короче.Там сумерки лиловые легли.

Меня там нет. Тропой подземной ночиСхожу, скользя, уступом скользких скал.Знакомый Ад глядит в пустые очи.

Я на земле был брошен в яркий бал,И в диком танце масок и обличийЗабыл любовь и дружбу потерял.

Где спутник мой? – О, где ты, Беатриче? —Иду один, утратив правый путь,В кругах подземных, как велит обычай,

Средь ужасов и мраков потонуть.Поток несет друзей и женщин трупы,Кой-где мелькнет молящий взор, иль грудь;

Пощады вопль, иль возглас нежный – скупоСорвется с уст; здесь умерли слова;Здесь стянута бессмысленно и тупо

Кольцом железной боли голова;И я, который пел когда-то нежно, —Отверженец, утративший права!

Все к пропасти стремятся безнадежной,И я вослед. Но вот, в прорыве скал,Над пеною потока белоснежной,

Передо мною бесконечный зал.Сеть кактусов и роз благоуханье,Обрывки мрака в глубине зеркал;

Далеких утр неясное мерцаньеЧуть золотит поверженный кумир;И душное спирается дыханье.

Мне этот зал напомнил страшный мир,Где я бродил слепой, как в дикой сказке,И где застиг меня последний пир.

Там – брошены зияющие маски;Там – старцем соблазненная жена,И наглый свет застал их в мерзкой ласке

Но заалелся переплет окнаПод утренним холодным поцелуем,И странно розовеет тишина.

В сей час в стране блаженной мы ночуем,Лишь здесь бессилен наш земной обман,И я смотрю, предчувствием волнуем,

В глубь зеркала сквозь утренний туман.Навстречу мне, из паутины мрака,Выходит юноша. Затянут стан;

Увядшей розы цвет в петлице фракаБледнее уст на лике мертвеца;На пальце – знак таинственного брака —

Сияет острый аметист кольца;И я смотрю с волненьем непонятнымВ черты его отцветшего лица

И вопрошаю голосом чуть внятным:«Скажи, за что томиться должен тыИ по кругам скитаться невозвратным?»

Пришли в смятенье тонкие черты,Сожженный рот глотает воздух жадно,И голос говорит из пустоты:

«Узнай: я предан муке беспощаднойЗа то, что был на горестной землеПод тяжким игом страсти безотрадной

Едва наш город скроется во мгле, —Томим волной безумного напева,С печатью преступленья на челе,

Как падшая униженная дева,Ищу забвенья в радостях вина...И пробил час карающего гнева'

Из глубины невиданного снаВсплеснулась, ослепила, засияламной – чудесная жена!

В вечернем звоне хрупкого бокала,В тумане хмельном встретившись на мигС единственной, кто ласки презирала,

Я ликованье первое постиг!Я утопил в ее зеницах взоры!Я испустил впервые страстный крик!

Так этот миг настал, нежданно скорый.И мрак был глух. И долгий вечер мглистИ странно встали в небе метеоры.

Но был в крови вот этот аметист.И пил я кровь из плеч благоуханных,И был напиток душен и смолист...

Но не кляни повествований странныхО том, как длился непонятный сон...Из бездн ночных и пропастей туманных

К нам доносился погребальный звон;Язык огня взлетел, свистя, над нами,Чтоб сжечь ненужность прерванных времен!

И – сомкнутых безмерными цепями —Нас некий вихрь увлек в подземный мир!Окованной навек глухими снами,

Дано ей чуять боль и помнить пир,Когда, что ночь, к плечам ее атласнымТоскующий склоняется вампир!

Но мой удел – могу ль не звать ужасным?Едва холодный и больной рассветИсполнит Ад сияньем безучастным,

Из зала в зал иду свершать завет,Гоним тоскою страсти безначальной, —Так сострадай и помня, мой поэт:

Я обречен в далеком мраке спальной,Где спит она и дышит горячо,Склонясь над ней влюбленно и печально,

Вонзить свой перстень в белое плечо!»

31 октября 1909

Двойник

Однажды в октябрьском туманеЯ брел, вспоминая напев.(О, миг непродажных лобзаний!О, ласки некупленных дев!)И вот – в непроглядном туманеВозник позабытый напев.

И стала мне молодость сниться,И ты, как живая, и ты...И стал я мечтой уноситьсяОт ветра, дождя, темноты...(Так ранняя молодость снится.А ты-то, вернешься ли ты?)

Вдруг вижу – из ночи туманной,Шатаясь, подходит ко мнеСтареющий юноша (странно,Не снился ли мне он во сне?),Выходит из ночи туманнойИ прямо подходит ко мне.

И шепчет: «Устал я шататься,Промозглым туманом дышать,В чужих зеркалах отражатьсяИ женщин чужих целовать...»И стало мне странным казаться,Что я его встречу опять...

Вдруг – он улыбнулся нахально, —И нет близ меня никого...

Знаком этот образ печальный,И где-то я видел его...Быть может, себя самогоЯ встретил на глади зеркальной?

Октябрь 1909 (26 августа 1914)

«Поздней осенью из гавани…»

Поздней осенью из гаваниОт заметенной снегом землиВ предназначенное плаваньеИдут тяжелые корабли.

В черном небе означаетсяНад водой подъемный кран,И один фонарь качаетсяНа оснежённом берегу.

И матрос, на борт не принятый,Идет, шатаясь, сквозь буран.Всё потеряно, всё выпито!Довольно – больше не могу...

А берег опустелой гаваниУж первый легкий снег занес...В самом чистом, в самом нежном саванеСладко ли спать тебе, матрос?

14 ноября 1909

На островах

Вновь оснежённые колонны,Елагин мост и два огня.И голос женщины влюбленный.И хруст песка и храп коня.

Две тени, слитых в поцелуе,Летят у полости саней.Но не таясь и не ревнуя,Я с этой новой – с пленной – с ней.

Да, есть печальная усладаВ том, что любовь пройдет, как снег.О, разве, разве клясться надоВ старинной верности навек?

Нет, я не первую ласкаюИ в строгой четкости моейУже в покорность не играюИ царств не требую у ней.

Нет, с постоянством геометраЯ числю каждый раз без словМосты, часовню, резкость ветра,Безлюдность низких островов.

Я чту обряд: легко заправитьМедвежью полость на лету,И, тонкий стан обняв, лукавить,И мчаться в снег и темноту,

И помнить узкие ботинки,Влюбляясь в хладные меха...Ведь грудь моя на поединкеНе встретит шпаги жениха...

Ведь со свечой в тревоге давнейЕе не ждет у двери мать...Ведь бедный муж за плотной ставнейЕе не станет ревновать...

Чем ночь прошедшая сияла,Чем настоящая зовет,Всё только – продолженье бала,Из света в сумрак переход...

22 ноября 1909

Сусальный ангел

На разукрашенную елкуИ на играющих детейСусальный ангел смотрит в щелкуЗакрытых наглухо дверей.

А няня топит печку в детской,Огонь трещит, горит светло...Но ангел тает. Он – немецкий.Ему не больно и тепло.

Сначала тают крылья крошки,Головка падает назад,Сломались сахарные ножкиИ в сладкой лужице лежат...

Потом и лужица засохла.Хозяйка ищет – нет его...А няня старая оглохла,Ворчит, не помнит ничего...

Ломайтесь, тайте и умрите,Созданья хрупкие мечты,Под ярким пламенем событий,Под гул житейской суеты!

Так! Погибайте! Что в вас толку?Пускай лишь раз, былым дыша,О вас поплачет втихомолкуШалунья девочка – душа...

25 ноября 1909 (1911)

«Как из сумрачной гавани…»

Как из сумрачной гавани,От родимой землиВ кругосветное плаваньеОтошли корабли, —Так и вы, моиЗолотые года —В невозвратноеОтошли навсегда.

Ноябрь (?) 1909

Стихотворения 1910 года

«С мирным счастьем покончены счеты…»

С мирным счастьем покончены счеты,Не дразни, запоздалый уют.Всюду эти щемящие нотыСтерегут и в пустыню зовут.

Жизнь пустынна, бездомна, бездонна,Да, я в это поверил с тех пор,Как пропел мне сиреной влюбленнойТот, сквозь ночь пролетевший, мотор

11 февраля 1910 (25 декабря 1914)