Полное собрание стихотворений - Александр Блок

4 июня 1909

Spoleto

Эпитафия фра Филиппо Липпи[20]

Здесь я покоюсь, Филипп,живописец навеки бессмертный,Дивная прелесть моей кисти – у всех на устах.Душу умел я вдохнуть искусными пальцами в краски,Набожных души умел – голосом бога смутить.Даже природа сама, на мои заглядевшись созданья,Принуждена меня звать мастером равным себе.

В мраморном этом гробу меня упокоил ЛаврентийМедичи, прежде чем я в низменный прах обращусь.

17 марта 1914

«Кольцо существованья тесно:…»

Кольцо существованья тесно:Как все пути приводят в Рим,Так нам заранее известно,Что всё мы рабски повторим.

И мне, как всем, всё тот же жребийМерещится в грядущей мгле:Опять – любить Ее на небеИ изменить ей на земле.

Июнь 1909 (19 марта 1914)

Через двенадцать лет

К. М. С.

1

Всё та же озерная гладь,Всё так же каплет соль с градирен.Теперь, когда ты стар и мирен,О чем волнуешься опять?

Иль первой страсти юный генийЕще с душой не разлучен,И ты навеки обрученТой давней, незабвенной тени?

Ты позови – она придет:Мелькнет, как прежде, профиль важный,И голос, вкрадчиво-протяжный,Слова бывалые шепнет.

Июнь 1909 (Май 1911)

2

В темном парке под ольхойВ час полуночи глухой

Белый лебедь от веслаСпрятал голову в крыла.

Весь я – память, весь я – слух,Ты со мной, печальный дух,

Знаю, вижу – вот твой след,Смытый бурей стольких лет.

В тенях траурной ольхиСладко дышат мне духи,

В листьях матовых шурша,Шелестит еще душа,

Но за бурей страстных летВсё – как призрак, всё – как бред,

Всё, что было, всё прошло,В прудовой туман ушло.

Июнь 1909 (Май, 1911)

3

Когда мучительно воссталиПередо мной дела и дни,И сном глубоким от печалиЗабылся я в лесной тени, —

Не знал я, что в лесу девичьемПроходит память прежних дней,И, пробудясь в игре теней,Услышал ясно в пеньи птичьем:

«Внимай страстям, и верь, и верь,Зови их всеми голосами,Стучись полночными часамиВ блаженства замкнутую дверь!»

Июнь 1909 (27 февраля 1914)

4

Синеокая, бог тебя создал такой.Гений первой любви надо мной,

Встал он тихий, дождями омытый,Запевает осой ядовитой,

Разметает он прошлого след,Ему легкого имени нет,

Вижу снова я тонкие руки,Снова слышу гортанные звуки.

И в глубокую глаз синевуПогружаюсь опять наяву.

1897-1909. Bad Nauheim

(19 марта 1914)

5

Бывают тихие минуты:Узор морозный на стекле;Мечта невольно льнет к чему-то.Скучая в комнатном тепле...

И вдруг – туман сырого сада,Железный мост через ручей,Вся в розах серая ограда,И синий, синий плен очей...

О чем-то шепчущие струи,Кружащаяся голова...Твои, хохлушка, поцелуи,Твои гортанные слова...

Июнь 1909 (3 января 1912)

6

В тихий вечер мы встречались(Сердце помнит эти сны).Дерева едва венчалисьПервой зеленью весны.

Ясным заревом алея,Уводила вдоль прудаЭта узкая аллеяВ сны и тени навсегда.

Эта юность, эта нежность —Что для нас она была?Всех стихов моих мятежностьНе она ли создала?

Сердце занято мечтами,Сердце помнит долгий срок,Поздний вечер над прудами,Раздушенный ваш платок.

25 марта 1910

Елагин остров

7

Уже померкла ясность взора,И скрипка под смычок легла,И злая воля дирижераПо арфам ветер пронесла...

Твой очерк страстный, очерк дымныйСквозь сумрак ложи плыл ко мне.И тенор пел на сцене гимныБезумным скрипкам и весне...

Когда внезапно вздох недальный,Домчавшись, кровь оледенил,И кто-то бедный и печальныйМне к сердцу руку прислонил...

Когда в гаданьи, еле зримый,Встал предо мной, как редкий дым,Тот призрак, тот непобедимый...И арфы спели: улетим.

Март 1910

8

Всё, что память сберечь мне старается,Пропадает в безумных годах,Но горящим зигзагом взвиваетсяЭта повесть в ночных небесах.

Жизнь давно сожжена и рассказана,Только первая снится любовь,Как бесценный ларец перевязанаНакрест лентою алой, как кровь.

И когда в тишине моей горницыПод лампадой томлюсь от обид,Синий призрак умершей любовницыНад кадилом мечтаний сквозит.

23 марта 1910

Утро в Москве

Упоительно встать в ранний час,Легкий след на песке увидать.Упоительно вспомнить тебя,Что со мною ты, прелесть моя.

Я люблю тебя, панна моя,Беззаботная юность моя,И прозрачная нежность КремляВ это утро как прелесть твоя.

Июль 1909. Москва

(Февраль 1914)

«Чем больше хочешь отдохнуть…»

Чем больше хочешь отдохнуть,Тем жизнь страшней, тем жизнь страшней,Сырой туман ползет с полей,Сырой туман вползает в грудьПо бархату ночей...

Забудь о том, что жизнь была,О том, что будет жизнь, забудь...С полей ползет ночная мгла...Одно, одно —Уснуть, уснуть...Но всё равно —Разбудит кто-нибудь.

27 августа 1909 (Весна 1911)

«„Дым от костра струею сизой…“«

«Дым от костра струею сизой...»

Не уходи. Побудь со мною,Я так давно тебя люблю.

Дым от костра струею сизойСтруится в сумрак, в сумрак дня.Лишь бархат алый алой ризой,Лишь свет зари – покрыл меня.

Всё, всё обман, седым туманомПолзет печаль угрюмых мест.И ель крестом, крестом багрянымКладет на даль воздушный крест...

Подруга, на вечернем пире,Помедли здесь, побудь со мной.Забудь, забудь о страшном мире,Вздохни небесной глубиной.

Смотри с печальною усладой,Как в свет зари вползает дым.Я огражу тебя оградой —Кольцом из рук, кольцом стальным.

Я огражу тебя оградой —Кольцом живым, кольцом из рук.И нам, как дым, струиться надоСедым туманом – в алый круг.

Август 1909

«Всё это было, было, было…»

Всё это было, было, было,Свершился дней круговорот.Какая ложь, какая силаТебя, прошедшее, вернет?

В час утра, чистый и хрустальный,У стен Московского Кремля,Восторг души первоначальныйВернет ли мне моя земля?

Иль в ночь на Пасху, над Невою,Под ветром, в стужу, в ледоход —Старуха нищая клюкоюМой труп спокойный шевельнет?

Иль на возлюбленной полянеПод шелест осени седойМне тело в дождевом туманеРасклюет коршун молодой?

Иль просто в час тоски беззвездной,В каких-то четырех стенах,С необходимостью железнойУсну на белых простынях?

И в новой жизни, непохожей,Забуду прежнюю мечту,И буду так же помнить дожей,Как нынче помню Калиту?

Но верю – не пройдет бесследноВсё, что так страстно я любил,Весь трепет этой жизни бедной,Весь этот непонятный пыл!

Август 1909 (Весна 1911)

«Как прощались, страстно клялись…»

Как прощались, страстно клялисьВ верности любви...Вместе тайн приобщались,Пели соловьи...

Взял гитару на прощаньеИ у струн исторгВсе признанья, обещанья,Всей души восторг...

Да тоска заполонила,Порвалась струна...Не звала б да не манилаДальня сторона!

Вспоминай же, ради бога,Вспоминай меня,Как седой туман из логаВстанет до плетня...

5 сентября 1909

«Всё на земле умрет – и мать, и младость…»

Всё на земле умрет – и мать, и младость,Жена изменит, и покинет друг.Но ты учись вкушать иную сладость,Глядясь в холодный и полярный круг.

Бери свой челн, плыви на дальний полюсB стенах из льда – и тихо забывай,Как там любили, гибли и боролись...И забывай страстей бывалый край.

И к вздрагиваньям медленного хладаУсталую ты душу приучи,Чтоб было здесь ей ничего не надо,Когда оттуда ринутся лучи.

7 сентября 1909

«Из хрустального тумана…»

Из хрустального тумана,Из невиданного снаЧей-то образ, чей-то странный.(В кабинете ресторанаЗа бутылкою вина).

Визг цыганского напеваНалетел из дальних зал,Дальних скрипок вопль туманныйВходит ветер, входит деваВ глубь исчерченных зеркал

Взор во взор – и жгуче-синийОбозначился простор.Магдалина! Магдалина!

Веет ветер из пустыни,Раздувающий костер.

Узкий твой бокал и вьюгаЗа глухим стеклом окна —Жизни только половина!Но за вьюгой – солнцем югаОпаленная страна!

Разрешенье всех мучений,Всех хулений и похвал,Всех змеящихся улыбок,Всех просительных движений, —Жизнь разбей, как мой бокал!

Чтоб на ложе долгой ночиНе хватило страстных сил!Чтоб в пустынном вопле скрипокПерепуганные очиСмертный сумрак погасил.

6 октября 1909