Холод и яд - Виктория Грач

Глава 11

Варя призналась. Маме – что стала девушкой Фила, на что в ответ получила многозначительное многоточие, а потом шокированный смайлик. Папе – что по собственной детской самоуверенности ввязалась в неприятную историю и теперь без него едва ли справится, и наконец-таки обрела покой даже после вчерашнего суматошного дня. Себе – что с Тёмой всё будет хорошо, что Илья не виноват. И что она любит Фила.

Именно поэтому они сейчас сидели в пустом кафетерии рядом с кинозалом, сами стены которого словно были пропитаны сладкими ароматами карамельного попкорна и колы, и безудержно болтали обо всём на свете, кажется. Фил широко улыбался, смущённо смеялся то над собственными кривляниями, то над Вариными нелепыми фразами, а ей было совсем не обидно. Внутри всё парило и рвалось из груди безудержным теплом и глуповатыми смешками.

Пожалуй, решение вместо киносеанса остаться в кафетерии, посидеть за попкорном и коктейлями было воистину лучшим. Они двадцать минут не могли прийти к соглашению, на какой сеанс идти. Фил настаивал на ужастике, словно бы ему в реальной жизни не хватало кошмаров: задержание Артёма, наркоман, наркотики и полиция. Варя предлагала мультфильм как самый нейтральный и спокойный вид киноискусства. Фил скептически смотрел на неё.

Спор разжигать не хотелось, как, впрочем, и смотреть ужастик. Варя в шутку предложила посидеть в кафетерии: они ведь всё равно пришли поесть, попить и поболтать, а не за фильмом. А Фил неожиданно согласился.

Мигнул телефон, оповещая о сообщении: Машка потеряла подругу. Варя, не отводя взгляд от Фила и монотонно кивая на его оживлённый рассказ о музыкальной школе (кто бы мог подумать: Фил и скрипка!), набрала ответ, что её сегодня можно не ждать. Заблокировав телефон, подалась вперёд и не удержалась:

– То есть ты прям играть умеешь?

– Нет! – Фил мотнул головой. – Типа. Уже нет. Это Артемон у нас музыкант.

– А сможешь сыграть?

– Нет. Варь, ну я уже всё забыл. Это ж сколько лет назад было! – Фил прищурил один глаз, очевидно, подсчитывая годы, кивнул: – Лет пять.

Варя удивлённо выдохнула и, откинув две косички на спину, тихонько усмехнулась. Не верилось, что с Филом они знакомы всего ничего: полтора года. Ей почему-то казалось, что они знают друг друга целую вечность. От этого ощущения, наивно-глуповатого, больше похожего на размышления героинь мелодрам, становилось стыдно, неловко и смешно. «Осталось ещё в соулмейтов поверить и карму», – фыркнула Варя в сторону и из-под ресниц взглянула на парня. Он взял паузу и теперь тихо потягивал коктейль, задумчиво постукивая подушечками пальцев по экрану умных часов.

Фил был сам не свой: едва Варя на ступенях кинотеатра встретилась с его глазами, в которых словно бы клубилась буря, как тут же ощутила неприятную необоснованную тяжесть на сердце. Как будто кто-то с садистским удовольствием мял его, как игрушку-антистресс. Фил был натянут до предела, как пружина, вот-вот готовая выскочить из механизма. Держался. Его что-то тяготило, но все Варины попытки в процессе диалога вывести парня на откровения были тщетны. Фил отшучивался или вовсе отвечал вопросом на вопрос.

– А что ты ещё умеешь? Ну там… Вышивать и на машинке тоже… – протянула Варя, вырисовывая на красной столешнице пальцем цветок.

Мотнула головой, чувствуя трепетный жар, подымающийся к горлу. «Ну и ерунду я сморозила, конечно!» – Варя подняла взгляд на Фила. Он словно и не слышал её слов. Задумчиво смотрел на что-то в экране часов и только после третьей Вариной попытки привлечь внимание откликнулся. Потерев уже еле заметный синяк на скуле, он вяло улыбнулся.

– Что там? – поинтересовалась Варя, пытаясь разглядеть через стол экран часов.

– Да, – Фил небрежно поморщился и смахнул что-то с экрана. – Родаки. Нинка, оу, пардон, Янина Сергевна, уже настучала, что меня нет в школе. Дома мне устроят… В общем, забей.

Варя недоумённо вскинула бровь и с трудом сдержала недоверчивую ухмылку: это звучало чрезвычайно абсурдно. В конце концов, они ведь не пятиклассники, чтобы классная руководительница жаловалась родителям на их пропуски. Конечно, отношения Янины Сергеевны и Фила были не безоблачными. Да что уж греха таить, Фил был совершенно неуправляем, но Варя не могла вспомнить дня, когда он прогуливал просто так, потому что ему захотелось: пропуски школы почти всегда были связаны или с семейными разборками, или с внешними факторами. По крайней мере, так говорил Артём. «А сегодня из-за меня прогулял. У него и так отношения с семьёй не сахар, а сейчас ещё хуже будут», – Варя потупила взгляд и нервно покусала губу.

– Варь, ты чего загрузилась? Из-за Нинки, что ли? – хохотнул Фил, но, столкнувшись с виноватым взглядом Вари, поперхнулся воздухом. – Ты серьёзно? Пра-ав был Артемон: у тебя бесценный талант раздувать из мухи слона. Не парься.

– Но это ж из-за меня…

– Ещё чего! Они сами. Виноваты. – Фил осклабился и взъерошил пятернёй волосы. – Я им пытался сказать, про Артёма, про тебя – бесполезно. Меня как будто… Нет! Ну или я настолько мало значу, что… – между тёмными бровями пролегла глубокая складка не то гнева, не то разочарования; Фил помолчал и не стал заканчивать мысль. – Счастливая ты, Варь.

– Почему это? – склонив голову к плечу, выдохнула Варя.

– Тебе отец твой обещал помочь. Хотя, честно сказать, я вчера, когда его увидел – испугался знатно. У него взгляд такой, как будто он не только моё настоящее знает, но и прошлое, и, блин, будущее!

Варя нервно хихикнула и многозначительно повела бровями: она не удивилась, если папа угадал, что Фил – её парень, но снова предоставил ей возможность самой распоряжаться жизнью и информацией. А вот Фил её оптимизма не разделил и посетовал, что боится представить, какое будущее нарисовал ему Олег Николаевич. Варя шутливо отмахнулась от Фила, который продолжал хвалить её семью так, что можно было действительно уверовать в идеальность Ветровых.

– А мама у тебя – так вообще огонь! Всегда рада нам, шутить умеет, тебя подкалывает, – Фил окинул Варю каким-то мечтательным взглядом с головы до ног и широко улыбнулся. – Хотя, наверное, всё правильно. Ты ж Варя. А я…

Фил многозначительно крякнул, словно проглатывая ругательство. Варя заметила, как шевельнулись его губы в какой-то неуверенной шутке, прозвучавшей только для него, и нахмурилась. Кажется, наконец-то нашлась червоточинка, из которой во все стороны расползались неуверенность и угрюмость Фила. «Господи, ну это же родители! Так ведь быть не может… Не должно», – Варя с грохотом выползла из-за стола и бухнулась на стул рядом с Филом, мизинцем скользнув по ребру его ладони.

– Я никогда не была простым ребёнком. Всегда