Холод и яд - Виктория Грач
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Чтобы сказать, что они расстаются.
Артёма не покидало ощущение чего-то упущенного, как дуновение ветра. Он забрался на верхнюю койку и, закинув руки за голову, принялся анализировать все прошедшие дни, начиная с приглашения Ильи. Только сознание почему-то подбросило воспоминание годичной давности.
***
декабрь 2017
Артём косился то на часы, то по сторонам. Он назначил Муромцеву встречу здесь ровно в полпятого. Время неумолимо приближалось к пяти минутам шестого, а Илья всё ещё не соизволил появиться. Артём слегка продрог. Пальцы рук уже не сгибались: перчатки оставил дома, впопыхах собираясь. Как оказалось, торопиться не стоило. «Ну конечно, начальство ведь у нас задерживается, а не опаздывает!» – Артём засунул руки подмышки и сердито оглянулся.
– Привет, прости, задержался! – Илья вырос перед ним как из-под земли.
Причёсанный, в перчатках и чёрном пальто.
– П-привет, – кивнул Артём, стряхивая оцепенение. – Ну что, поговорим про Леру.
– М-м-м, как насчёт кафе? Лучше, чем на улице, что скажешь?
Артём через плечо покосился на вывеску кофейни и с трудом подавил страдальческий вой: в этом месяце он все карманные потратил на ремонт ноута. А из денег на квартиру и еду брать не собирался. Вот и ходил впроголодь. Пришлось решительно отказаться, хотя тело отчаянно просило кофе. Даже больше, чем душа. Илья беззлобно осклабился и шутливо ткнул Артёма кулаком в грудь:
– Да ладно тебе, Родионов. Это ж просто кофе.
Но потом, словно испугавшись, спрятал руки в карманы и требовательно выгнул бровь. Артём многозначительно глянул на Илью сверху вниз и неопределённо пожал плечами:
– Ладно, как хочешь.
Артём не понял, как Илья уломал его принять чашку кофе в качестве угощения. Просто через пятнадцать минут с удовольствием прихлёбывал свой любимый американо, постепенно начиная чувствовать собственное тело. Илья помешал латте трубочкой и неуверенно начал:
– Давай начистоту, Родионов. – Артём пожал плечами. – Я к Лерке не приставал. Она вообще не мой типаж, если уж на то пошло. Ни по части лица, ни по части… Короче, не то.
– А она сочиняет, да? – сдержанно кашлянул Артём. – Её за руки никто не хватает, по жопе никто не шлёпает.
– Не я. За остальную придурь я не в ответе.
– Не-ет, Илья. Ты вот как раз в ответе, – Артём постучал указательным пальцем по столу. – Ты в школе и неофициальная, и официальная власть. Понимаешь? И если что-то происходит – ты за это в ответе. Я тебе сейчас как командир класса говорю. Если кто-то что-то вытворяет в школе или в школьной компании, я об этом знаю и могу за это ответить. А ты?
– Молодец, Артём, – фыркнул Илья, пятернёй причёсывая волосы. – Я тоже. Но твоя Лерка, кстати, тоже не ангел. Змеистая она. Неприятная. Всё крутится что-то, нюхает, узнаёт. В первую же неделю пыталась в банду вступить и даже взнос где-то надыбала первоначальный.
Артём постарался не выдать удивления. Хотя вопросов, которые следовало задать девушке, стало больше. Сделав вид, что всё под контролем, он спокойно ответил, что она пыталась таким образом защитить себя от любых неприятностей в новой школе: всё-таки, наверное, приятно приходить в коллектив и чувствовать свою силу. А не прятаться по углам. Илья отвернулся к окну, словно обдумывая слова Артёма.
Но по всему было видно, что есть что-то ещё, что у Муромцева ещё не кончились ядовитые словечки, что не кончились претензии. При этом, впрочем, он был удивительно спокоен и настроен на диалог.
– Что-то ещё?
– Да. Родионов. Ты мне не противен как человек. Ты адекватнее и уравновешенней Шаховского. Пойми меня сейчас правильно, ага? Я просто хочу, чтобы ты был в курсе. Лерка твоя пыталась на меня вешаться. И ещё на пару пацанов из банды. Не знаю, чем это кончилось. Просто я не удивлюсь, если у неё, кроме тебя, ещё трое. Ну, для широты выбора. Или один для души, второй для защиты, третий для постели…
Ложечка грохнула об пол. Артём глубоко вдохнул, поднимая её и отсчитывая до восьми. Не хватало ещё сейчас подраться. Илья смотрел с высокомерной полуухмылочкой, об которую так хотелось почесать кулак. Артём сдержался.
– Зачем ты мне сейчас это говоришь? – вопрос получился пропитанным злобной вибрацией.
– Чтобы ты был в курсе, – Илья пожал плечами. – Как девчонка твоя Лера мне вообще параллельна. Если я к ней и приставал, то исключительно как к новому человеку. Мне надо было знать, что она, кто она. Будет тусить. С кем. Ты сам сказал: я же глава.
– Посмотрел? – рыкнул Артём, отставляя пустую кружку из-под кофе. – Свободен. Чтобы я от Леры о тебе больше не слышал.
– Посмотрел, – спокойно кивнул Илья и вдруг скривился: – Мне показалось, что она непростая. С двойным дном как будто. С виду милая, но есть в ней что-то… Она чего-то хочет. От всех. Странно, что ты не понял.
***
«Фил бы не поверил, – усмехнулся Артём. – Я согласен с Муромцевым! Да ладно! Снег точно пойдёт! Лера действительно с двойным дном оказалась. Блин! Мне ж Виктор даже намекал, а я… Правду говорят: влюблённые глухи, слепы и туповаты». Тихий смех рвался из груди вместе с покалывающим жжением в носу. Пальцы теребили переносицу, растирали глаза, хлопали по щекам, приглаживали истрепавшийся пластырь, а грудь сдавливали короткие спазмы.
– Эй, студент, ты чего там? – зашипел Дима, и Артём подавился смешком. – Может, уже мастера вызывать тебе крышу чинить?
– Не надо, – откашлявшись, выдохнул Артём.
– О! Заговорил! Я думал, ты совсем того. Что: допрашивали?
– Хуже.
– Били?
Артём отрицательно мотнул головой и цыкнул:
– Девушка приходила.
– Ооо… А почему «хуже»?
– Потому что приходила, чтобы сказать, что мы расстаёмся.
Эта фраза слетела так просто и буднично, словно и не было ничего, кроме очарования симпатичной внешностью и импульсивность Лерки. Дима сочувственно промолчал. В тишине было слышно, как набирается вода в санузле.
– М, а почему расстались, если не секрет? – через некоторое время всё-таки полюбопытствовал Дима.
– Скажи, между девушкой и другом кого надо выбирать?
– Между девушкой и другом… Девушку. – Дима пожал плечами и затараторил, когда Артём страдальчески простонал. – Ну что поделать: такая жизнь, студент. Друзья они на века, а девушек надо ловить.
– Вот поэтому и расстались, – глубоко вздохнул Артём. – А я даже не уверен, что другу это было надо. Дай покурить, а.
– Ты ж не куришь, – фыркнул Дима. – Да и ночь уже.
– Точно…
Артём, не меняя позы, устало закрыл глаза.
Оставалось пережить два дня неизвестности.
