Глубокая печаль - Син Кёнсук

но, как только вошла в туалет, тут же без сил опустилась на корточки.

Какая-то женщина красила губы у зеркала над умывальником. Она на мгновение обернулась посмотреть на незнакомку, осевшую на пол, и снова продолжила наносить на бледные губы помаду винного цвета, но, заметив, что Ынсо так и сидит на полу, обратилась к ней:

– С вами все в порядке?

– Да, ничего, – ответила Ынсо, не вставая.

Накрасив губы, женщина осторожно обошла ее и вышла из туалета, тогда Ынсо медленно встала.

За окном туалета росло дерево гинкго. Оно уже стряхнуло с себя половину листвы. На фоне желтизны гинкго сияло голубое небо. Дул ветер, и листья разлетались по воздуху. В глазах Ынсо все закружилось: дерево гинкго, небо, листья, разлетающиеся по ветру, закружилось и серое здание рядом с гинкго.

Она встряхнула головой и посмотрела в зеркало, у которого недавно стояла женщина с помадой. Лицо побелело. Ынсо приложила ладони к щекам и снова опустила. Стоило убежать в туалет: она открыла кран с водой и долго-долго мыла руки, вынула платок и стала неторопливо вытирать мокрые руки, – здесь ей было спокойно. Затем она достала из сумочки пудру и замазала выступивший на носу пот.

Действительно, она не могла и представить, что встретит его здесь, хотя и желала в глубине души когда-нибудь случайно с ним встретиться, где угодно, хотя бы раз, но только не здесь, поэтому и пришлось бежать в туалет.

Ынсо положила пудру в сумочку, снова посмотрела в зеркало и так, замерев, постояла какое-то время.

Когда она вышла из туалета, Вана уже не было. Сэ курил сигарету, а когда к нему подошла Ынсо, затушил ее и выкинул в мусорку. Ису неловко улыбнулся.

– Может, пообедаем вместе? – спросил его Сэ.

– У меня нет времени, – ответил Ису.

– А что так? Куда-то едешь?

– Ну да. Поеду домой автобусом, который заказали для гостей родственники Намсу.

– Все равно они тоже после свадьбы будут обедать. Может, пойдем в какой-нибудь ресторан поблизости и поедим? А?

Сэ пошел вперед, Ису и Ынсо ничего не оставалось делать, как только последовать за ним. Когда они вышли из свадебного холла, Ынсо обернулась назад. «Там мужской туалет?» Кто-то из окна третьего этажа смотрел им вслед. Не видя лица из-за своего плохого зрения, подумала – это Ван, поэтому быстро догнала Сэ и взяла его под руку.

Они перешли дорогу и вошли в ресторан прямо напротив свадебного холла, заказали суп из горбыля. Сэ сказал, что у него нет аппетита, он съел всего пару ложек риса и отложил ложку в сторону. Ису чувствовал себя неловко, низко наклонившись над тарелкой, он так и не притронулся к супу, только молча ел рис и салаты, поставленные рядом с ним. Ынсо, чтобы составить компанию Ису, несмотря на то что Сэ уже перестал есть, своей ложкой достала из супа рыбу и переложила ее на ложку брату:

– Ешь нормально, не стесняйся, – сказала Ынсо.

Ису усмехнулся, зачерпнул ложку риса и съел вместе с рыбой, которую положила ему сестра. Наблюдая за ним, Ынсо заметила, что рукава его старого костюма совсем износились. Тут перед ней всплыл новенький костюм Вана с сероватым блеском.

– Неужели у тебя нет другой одежды?

– Да мне же не нужны костюмы, где я их буду носить?

Они поели, расплатились, выпили по чашке кофе в кофейне, и до тех пор, пока Ису не засобирался на автобус домой, Сэ не проронил ни слова. Когда же Ису стал садиться в автобус, Сэ бросил:

– Еще бы погостил пару дней в Сеуле.

Ису замешкался, не зная, что ответить, и пошел к автобусу. Сэ остался стоять на тротуаре. Ынсо, сделав вид, что хочет посидеть в автобусе вместе с братом, пошла за ним. И тут Ису угрюмо обратился к ней:

– Знаешь?

– Что?

– Ты сегодня впервые увидела Вана? Ну, впервые после своей свадьбы?

– Да.

– Тебе же хорошо живется с Сэ?

– Конечно.

– Береги Сэ, он выглядит таким покинутым.

Когда автобус отъезжал, сидевший около окна Ису, вместо того чтобы помахать руками, приложил обе ладони к стеклу. Ынсо, стоя около Сэ, помахала ему в ответ. Она махала и махала, до тех пор, пока автобус не скрылся из виду.

С места отъехавшего автобуса просматривалась вращающаяся входная дверь здания – там стоял Ван. Он стоял и смотрел на Ынсо, провожающую Ису. Заметив его, она отвернулась, быстро опустила руку и потянула Сэ в сторону.

– Здесь не было места на парковке, я поставила машину вот там в переулке. Пойдем.

Когда они вернулись домой и стали открывать двери, то услышали скрежет когтей Хваён, которая целый день провела в одиночестве и теперь прыгала от радости и скребла входную дверь. Когда дверь отворилась, Хваён радостно бросилась к Сэ, но тот лишь оттолкнул ее. Испугавшись, собачка поджала хвост, заскулила и, словно обидевшись, потянула за брюки, но и тут Сэ крикнул:

– Иди прочь! – и в сердцах отбросил ее от себя.

– Ну что ты?! За что собаку-то?

Открыв двери и отбросив собаку, он посмотрел на Ынсо.

С того времени, как они встретились сегодня с Ваном, он впервые посмотрел на нее. И в машине, которую вела Ынсо, когда ехали домой, он не проронил ни слова, только смотрел на улицу.

Ынсо тоже посмотрела на него, но он уже отвел глаза и вошел в комнату.

– Иди сюда! – Ынсо подозвала к себе загрустившую Хваён и обняла, погладив по спине.

Хваён очень чутко все воспринимала. В любой ситуации Ынсо была на ее стороне, и собака знала это. Хваён всегда наблюдала за Сэ и в зависимости от его к ней отношения была то оживленной, то понурой. От этого Ынсо было нехорошо на душе, но она не могла сказать всего Сэ, словно что-то мешало.

– Ничего, ничего.

Долго-долго гладила Ынсо собаку по спине. А та с жалким видом, опустив хвост, лизала руку Ынсо.

– Бедненькая, ну извини.

До самого вечера Сэ не выходил из комнаты.

Ынсо накормила Хваён, и первая вернулась туда, где сидел он. Он с момента, как пришел, так и лежал на кровати, не переодевшись, лежал с открытыми глазами, но, как только она вошла, тут же закрыл их. Ынсо попросила его переодеться в домашнюю одежду, но Сэ не реагировал. Ынсо подошла к нему:

– Переоденься и умойся.

Но Сэ не двигался. Она открыла шкаф, переоделась, снова подошла к нему и спросила:

– Так и ляжешь спать?

Но тот ничего не ответил. Ынсо села на кровать к нему. Почувствовав на себе ее взгляд, он отвернулся к стене и еще