Лимеренция - Х. К. Долорес

нет, нет, — отмахивается она. — Все образуется само собой. Кроме того, тебе пора возвращаться в ту большую, модную школу-интернат, не так ли? Беспокойся о бесплатных массажах и маникюре-педикюре, милая. Я могу позаботиться о себе. — Я вздрагиваю, когда она отворачивается.

Последнее слово всегда остается за ней.

Мама снимает декоративный фартук — тот, на котором написано «Лучшие бургеры в Мобиле!» — на спинку кухонного стула как раз в тот момент, когда в поле зрения появляется Рик.

— О, милый! — Мама заметно оживляется и наклоняется, чтобы поцеловать его в щеку. — Как прошел твой день? Дом выглядит великолепно. Было так мило с твоей стороны прибраться.

Рик хмыкает в знак согласия, и после всего, что произошло сегодня, мне на удивление легко избавиться от приступа раздражения из-за того, что Рик приписывает себе то, что я сделала.

— Что у нас на ужин? — Спрашивает Рик.

— Ну… — Мама поворачивается ко мне. — Что ты хочешь, милая? Это твоя первая ночь дома. Выбирай сама.

Я пожимаю плечами.

— Подойдет что-нибудь простое. Как насчет жареного сыра? — Прошло несколько месяцев с тех пор, как я ела кусок хлеба без глютена.

Ее улыбка становится шире.

— Что ж, тебе повезло. У меня осталось как раз столько американского сыра, как раз для готовки.

Это я знаю. Я заглянула в шкафы, когда убиралась на кухне, так что я знаю, насколько у нас мало продуктов.

Она бросает взгляд на Рика.

— Звучит нормально, милый?

— Ты же знаешь, мне не нравится вводить это дерьмо в свой организм, — хрипло говорит он, как будто его пивной живот не раздувался, как баскетбольный мяч, последние четыре года. — Ты сказала, что собираешься приготовить куриные ножки.

Мама хмурится.

— Ну, у нас закончилась курица, и мне бы хотелось настоящих булочек…

Рик открывает банку пива.

— Но я могла бы сбегать в магазин, — продолжает она. — Посмотреть, есть ли у них что-нибудь в продаже. — Ее взгляд метается ко мне. — Тебя устроят ножки с сыром на гриле, Поппи?

Это не должно меня расстраивать.

Уступить — это такая мелочь, за исключением того, что я всегда уступаю.

И не только для Рика. Как бы мне ни хотелось верить, что он выделяет отравленные никотином феромоны, чтобы держать мою мать под своим очарованием, она всегда так делала. С Эдом. Со Стивеном. С Джеймсом. Первое место в маминой жизни никогда не принадлежало мне.

Но я проглатываю свой гнев и натягиваю улыбку, потому что у меня осталось три недели в этом доме, и, как бы мне этого ни хотелось, занять второе место — не моя самая большая проблема прямо сейчас.

— Ножки — это прекрасно. На самом деле, почему бы мне не сходить за тобой в магазин? Ты только что с работы. Ты явно устала. Нет никаких причин, по которым тебе нужно выбегать из дома из-за чьих-то предпочтений на ужин.

Даже Рик улавливает этот намек, но что бы он ни бормотал себе под нос, направляясь в гостиную, я не слышу.

— Это было бы очень здорово, дорогая.

Я киваю и беру ключи от машины, но она хватает меня за рукав.

— А Поппи?

— Хм?

Она наклоняется ближе, ее губы поджимаются в хмурой гримасе.

— Я знаю, вы двое не всегда ладите, но ты только что вернулась. Пожалуйста, не раздражай своего отчима.

Как будто в теле Рика есть отцовская кость.

Требуется значительное усилие, чтобы я промолчала.

Это не самая большая моя проблема, помнишь?

Итак, вместо того, чтобы пытаться убедить маму принять мою сторону, я направляю разговор в полезное русло.

— Ты знаешь, почему Йен Кризи помогает Рику с некоторым его… — Я не решаюсь назвать металлолом, лежащий в гараже, работой. —… барахлом?

Она моргает, услышав смену темы.

— О. Йен. Точно! Рик уже месяцы пытается завести этот винтажный байк. Я говорила тебе, помнишь? По телефону?

Я смотрю на нее непонимающим взглядом. Если бы она упоминала имя Йена в последние несколько лет, я бы запомнила.

Она снова вздыхает.

— Ты никогда не слушаешь меня, Поппи. Он дружит с Джоном Кризи, который порекомендовал Йена. Он смышленый парень и, по-видимому, реставрирует старые автомобили за дополнительные деньги.

— Я понимаю.

— Ты увидишь, Поппи, — продолжает она. — Я имею в виду, они добились такого большого прогресса. Рик считает, что все это благодаря участию Йена, но я думаю, что он просто слишком скромен, чтобы…

Я отключаюсь от ее восторженных похвал Рику, зная, что это больше, чем она когда-либо расточала по поводу чего-либо, что я когда-либо делала, и спрашиваю:

— Итак… Йен. Он часто здесь бывает? В гараже?

Рик сказал, что пару раз в неделю, но мама — гораздо более надежный источник, чем он когда-либо будет.

— По понедельникам, средам и пятницам, — отвечает она. — По словам Рика, с тех пор, как школу закрыли на каникулы, у него появилось гораздо больше времени, чтобы посвятить себя работе.

Я киваю.

Три дня в неделю. Это не ужасно.

Я уверена, что смогу избегать его три дня в неделю.

— И вообще, почему ты так интересуешься Йеном? — Спрашивает она, и затем ее глаза загораются. — Ты думаешь, он симпатичный или что-то в этом роде?

Я яростно качаю головой.

Последнее, что мне нужно, это чтобы мама пыталась играть в сваху с Йеном-гребаным-Кризи.

— Вовсе нет. Я просто не ожидала увидеть подростка, шныряющего по гаражу, вот и все. — Я звякаю ключами от машины и направляюсь к двери, полная решимости поскорее уехать.

Мама хмыкает, как будто переваривая это объяснение, прежде чем спросить:

— Разве вы двое раньше не ходили в школу вместе?

Я замираю в пяти футах от входной двери.

— Не в Лайонсвуде, конечно, — продолжает она, — Но в средней школе или что-то в этом роде, верно?

Последнее, что я хочу делать, это подтверждать, что я вообще знакома с Йеном Кризи, но некоторые районы округа Мобиля меньше других, и это будет выглядеть только более подозрительно, если я буду полностью это отрицать.

— Да. — Я потираю затылок. — Просто учились в школе. Мы не были друзьями или что-то в этом роде. Мы даже не учились в одних классах.

Что является правдой. Пока остальные ломали головы над элементарной алгеброй, Йена отправили в местную среднюю школу на вторую половину дня, где он уже успевал на уроки геометрии.

Я знаю это, потому что, хотя я никогда и словом не обмолвилась с Йеном Кризи, я точно знаю, насколько он умен.

* * *

Я провожу большую часть четверга, пытаясь рисовать в своей комнате, но меня гораздо больше тянет к телефону,