Круглый год с литературой. Квартал третий - Геннадий Красухин

Однажды уже при Горбачёве в «Литературную газету», где я работал, пришло письмо. Мне его показал Андрей Мальгин, только что пришедший к нам в отдел литературоведения.

Письмо писала дочь некоего А.А. Боде, обрусевшего немца, сочинившего ещё во время Первой Мировой войны стихи «Вставай, страна огромная! / Иди на смертный бой / С германской силой тёмною / С тевтонскою ордой». Стихи были длинными, я их не запомнил. Дочь писала, что отец безуспешно пытался их напечатать, а в 41-м, перед войной отправил их на отзыв Лебедеву-Кумачу, чтобы тот помог с публикацией. Кажется, в письме была ещё и нотная страничка: тот же Боде (или кто-то другой?) положили стихи на музыку.

Каково же было состояние дочери, когда по радио исполнили слегка подправленную песню отца, объявив, что слова её принадлежат Василию Ивановичу Лебедеву-Кумачу, а музыка – композитору Григорию Александрову.

Ясно, что ни во время войны, ни после при Сталине дочь об авторстве отца не заикалась. Я вообще не помню, откуда она писала: не была ли как немка депортирована во время войны?

Мы с Мальгиным взялись проталкивать это письмо. Но его «патриотическая» заведующая Селиванова нашла, что оно опорочивает священное советское понятие и наш общий куратор – зам главного Кривицкий с ней согласился.

Однако время было непредсказуемое. Мальгин ушёл из «Литгазеты» в «Неделю», а оттуда избрался Народным депутатом Москвы и возглавил только что созданный литературно-художественный журнал Моссовета «Столица».

Теперь уже никто не мог бы запретить Мальгину напечатать это письмо. И он его напечатал.

И тут выяснилось, что обвинения в плагиате Лебедева-Кумача раздавались и прежде.

В частности, доктор искусствоведения, профессор истории музыки Московской консерватории Е.М. Левашов приводил примеры плагиата Лебедева-Кумача в своей работе «Судьба песни. Заключение эксперта». Приведя примеры неоднократного плагиата Кумача у разных песенников, Левашов сообщает, что после официальной жалобы одного из тех, у кого украл строфу Лебедев-Кумач, Фадеев даже созвал пленум, на котором обсуждалось 12 случаев плагиата Кумача, но по звонку «сверху» дело спустили на тормозах. Есть о кумачёвском плагиате и в «Книге прощаний» Юрия Олеши, изданной в 1999 году «Вагриусом». Вот – из записи, датированной 1939 годом: «Позавчера в Клубе писателей Фадеев разгромил Лебедева-Кумача. Сенсационное настроение в зале. Фадеев приводил строчки, говорящие о плагиате, причем плагиат сделан у третьесортного поэта и украдены ужасные строчки о каких-то ножках-невидимках. В публике крики: позор!… (обратите внимание на сноску, она перешла из той же книги при цитировании)». А Левашов тоже утверждал, что Лебедев-Кумач приписал себе песню Боде. Да и авторство Александрова ставил под сомнение: музыка была прислана тем же Боде.

В конце концов, точку под этим делом поставил в 1988 году Мещанский муниципальный суд, который рассмотрел иск внучки Лебедева-Кумача. «Текст песни принадлежит Лебедеву-Кумачу», – заявил суд, отказавшийся учесть мнения экспертов.

Ну, если уже тогда мнения авторитетных экспертов ничего не значили для судьи, то сейчас это будет подтверждено и подавно. Дело о плагиате легло на полку до лучших времён!

А главное, совершенно непонятно, для чего Лебедеву-Кумачу, родившемуся 5 августа 1898 года, было воровать строчки? Избранный депутатом Верховного Совета СССР он каждую свою речь произносил в стихах. Писать их для него труда не составляло. В мае 1941 года критик журнала «Октябрь» писал о нём, что тот, «как никто из советских поэтов, передаёт песенной строкой чувство молодости, присущее людям сталинской эпохи. Его бесспорной заслугой является создание жанра весёлой, жизнерадостной песни. Бодростью, молодостью веет от каждой её строки». И это было правдой.

Песни из кинофильмов «Весёлые ребята», «Волга-Волга», «Цирк», «Дети капитана Гранта». А «Широка страна моя родная»? А «Легко на сердце от песни весёлой»? А «Утро красит нежным цветом Стены древние Кремля»? А «Ну-ка солнце, ярче брызни»? А «А ну-ка девушки, а ну, красавицы!»? А «С той поры, как мы увиделись с тобой»? А «Как много девушек хороших»? А «Удивительный вопрос: Почему я водовоз?»?

Рука устаёт перечислять все добротные песни. Недаром Кумач получил за них сталинскую премию ещё в 1941 году и три ордена – в 1937-м, 38-м и 40-м.

В последнее время стали цитировать дневник заболевшего и умирающего Кумача. К примеру, его запись от 1946 года: «Болею от бездарности, от серости жизни своей. Перестал видеть главную задачу – всё мелко, всё потускнело. Ну, ещё 12 костюмов, три автомобиля, 10 сервизов… и глупо, и пошло, и недостойно, и не интересно…» Ну, а прежде, в чём видел Кумач свою главную задачу? Фадеев ведь рассказывал, что «в период битвы за Москву Лебедев-Кумач сразу попытался бежать из города, привёз на вокзал два пикапа вещей, не мог их погрузить в течение двух суток и психически помешался».

Запись больного Кумача: «Рабство, подхалимаж, подсиживание, нечистые методы работы, неправда – всё рано или поздно вскроется…» Золотые слова! Будем же их помнить, оценивая стихотворные речи Василия Ивановича на сессии Верховного Совета СССР, бесконечные упоминания имени вождя в песнях и песни, иллюстрирующие высказывания вождя, запечатлевшие сказочную жизнь при нём. Думаю, что Лебедев-Кумач готовил и подарок к семидесятилетию вождя. Но если и готовил, то передать ему уже не смог: умер 20 февраля 1949 года.

«Блажен, кто смолоду был молод», – написал автор «Евгения Онегина». Эти слова хорошо приложить к произведениям француза Ги де Мопассана, родившегося 5 августа 1850 года и умершего 6 июля 1893 года. Его книги надо читать вовремя – в молодости. На себе испытал. Открыл недавно роман «Милый друг» и заскучал. Начал читать его новеллы и бросил, не дочитав вторую.

А в молодости я его очень любил. Оценивал не только его психологическое мастерство, но и умение роскошно выписывать детали. Удовлетворялся глубиной его художественной мысли.

Что же сейчас? Нет, я не стану утверждать, что Мопассан не талантлив. Не возражу Л. Толстому, который ценил роман Мопассана «Жизнь». Я его в своё время тоже ценил. Но вот закавыка: снимаю с полки повесть «Хаджи-Мурат», которую 76-летний Толстой закончил в 1904 году и не разрешил публиковать при жизни. И с любой открытой страницы погружаюсь в художественную глубину повести. Снимаю с полки роман Мопассана «Жизнь». И не получается в него войти с той же безоглядностью. Не чувствуешь себя внутри него. Так некий зритель, знающий, что будет дальше, постоянно отвлекается от сцены: любой шорох извне привлечёт его внимание.

«Блажен, кто смолоду был молод. Блажен, кто вовремя созрел»! Для меня Мопассан, писатель, которого, повторяю, надо читать в молодости. Взрослого читателя, мне кажется, он заинтересует намного меньше. Впрочем, на своём мнении я не настаиваю.

6 АВГУСТА

Вот удивительный учёный, о котором говорят намного меньше, чем о каких-нибудь прикладных лингвистах. Хотя это несправедливо. Борис Михайлович Ляпунов, родившийся 6 августа 1862 года, выдвинул и защищал концепцию праславянского языка как континуума диалектов. То есть их совокупности, образующих на определенной территории непрерывную пространственную последовательность с минимальными отличиями между отдельными диалектами. В связи с таким подходом Ляпунов отвергал существование трёх языков каждой ветви славянства (празападнославянского и т.п.). К праславянскому пространству Ляпунов применял принципы лингвистической географии.

Сложно объяснить, что такое общеславянское фонетическое объединение, которое называют второй палатизацией. Она проходила в период, когда праславянский язык не представлял собой целого, а был раздроблен на диалекты.

К примеру, заднеязычные k, g, h в южных и восточнославянских языках перешли совсем не в те звуки, в которые они оформились в западнославянских.

Так вот Ляпунов выдвинул гипотезу о том, что в новгородско-псковском диалекте, который, видимо, оторвался от общего массива раньше других, второй палатизации не было.

Долго не соглашались учёные признавать эту гипотезу. До тех пор, пока в 1966 году С.М. Глускина указала на данные живых северо-западных говоров, сохранивших лексемы без каких-либо следов второй палатизации.

Но подлинным подтверждением правоты Ляпунова явились вновь открытые новгородские берестяные грамоты, изученные академиком Зализняком. Он показал, что грамоты эти зафиксировали отсутствие эффекта второй палатизации…

Рад буду, если смог объяснить, в чём суть открытия великого русского лингвиста. Сам Ляпунов, скончавшийся 22 февраля 1943 года, был академиком АН СССР и Польской АН, членом-корреспондентом болгарской и чешской Академии наук.

Фамилия эта известная. Борис Михайлович был сыном знаменитого астронома Михаила Васильевича Ляпунова, братом математика Александра Михайловича и композитора Сергея Михайловича. Каждый оставил достойный след в своей отрасли.