Последний командарм. Судьба дважды Героя Советского Союза маршала Кирилла Семёновича Москаленко в рассказах, документах, книгах, воспоминаниях и письмах - Николай Владимирович Переяслов

Из продолжения воспоминаний Дмитрия Сухорукова:

«Однажды за завтраком Кирилл Семёнович спросил, можно ли на ужин приготовить форель. Вечером подали форель. Москаленко поковырялся вилкой в рыбе и отодвинул.

– Это не форель. Форель без зубов.

Возражения, что форель хищная рыба, он встретил молча.

Выходя из столовой, я передал начальнику военторга слова Кирилла Семёновича. Было уже около 22 часов, я попросил на завтрак снова приготовить форель.

– Где же я её ночью найду?

– Это ваши проблемы.

Утром на следующий день снова подали форель, но без зубов. Я тихонько в коридоре спросил: где достали такую рыбу?

– Рыба та же, но мы плоскогубцами вырвали у неё зубы, – ответил начальник военторга.

Так что случались и подобные казусы.

Ел маршал медленно и очень мало…»

И ещё раз воспоминания Сухорукова:

«На следующее утро после учебных стрельб маршал Москаленко заслушивал своих инспекторов-генералов о результатах проверки. Определялись оценки частям и соединениям. Все получили положительные оценки, кроме мотострелкового полка 31-й танковой дивизии. Учитывая, что полк уверенно, в целом на "хорошо", а на учениях с боевой стрельбой батальону, который не должен был проверяться, не доставало всего 1,5 процента до удовлетворительной оценки, маршал был склонен полку поставить общую оценку «удовлетворительно». Генерал Обатуров резко возразил и продолжал настаивать на незаслуженности плохой оценки полку. Когда закончилось совещание, в кабинете мы остались втроём. Обатуров обратился к Москаленко:

– Товарищ маршал Советского Союза, если вы не согласны с моей оценкой полку и поставите "удовлетворительно", я вынужден буду доложить своё мнение отдельной запиской министру и в ЦК.

– Хорошо, Геннадий Иванович, идите, я подумаю.

Генерал Обатуров вышел, я остался.

– Дмитрий Семёнович, видите, как обстоят дела. Если он доложит в ЦК, там начнут разбираться, зачем это нам нужно?

– Товарищ маршал, для Группы войск одному полку неудовлетворительная оценка не играет никакой роли. Но мне жаль офицеров и солдат полка, которые не заслуживают этой оценки. Я, конечно, никого наказывать не буду.

– Хорошо, так и решим, не хочу я этого скандала.

На другой день в Доме офицеров состоялся разбор итогов инспекционной проверки. Разбор был благожелательный. Комиссия улетела в Москву.

Хочется добавить, что Москаленко, как Главный инспектор, инспектировал свою бывшую 38-ю армию, хотя уже и в другом составе, которой он командовал при штурме Дуклинского перевала и начале освобождения Чехословакии».

В дневниках уже упомянутого выше генерала Г. И. Обатуров за 1960–1993 годы сохранилась запись о том, как Кирилл Семёнович Москаленко рассказывал ему об одной из своих встреч с генсеком Леонидом Ильчом Брежневым и министром обороны Андреем Антоновичем Гречко. «Как-то перед учением „Двина“ (зима 1971 года] с ним по телефону говорил Брежнев и, между прочим, сказал, что надо подсказать министру обороны Гречко, чтобы на учение пригласили маршалов из группы генеральных инспекторов, а то из-за того, что их игнорируют, они не любят Андрея Антоновича. Москаленко доложил просьбу Брежнева Гречко. Последний сказал: „А вы, Кирилл Семёнович, спросите Брежнева – кто его любит?“ Москаленко передал это Брежневу, тот рассмеялся. Из группы генеральных инспекторов никто не был приглашён».

Москаленко рассказывал также Обатурову, что: «Как-то зашёл разговор о Сталине с Гречко. Последний сказал: "Ну его к чёрту, этого Сталина. Он на фронте мне не дал звания Героя СССР, теперь мне его дали задним числом, а это – не то".

Однако, и Гречко, и Брежнев получили по двух "Героев" задним числом, и с радостью».

Занимая пост Главного инспектора Министерства обороны СССР, Кирилл Семёнович постоянно проводил учебные стрельбы, выезжая для этого в дальние гарнизоны страны, чтобы оценивать боеготовность и состояние частей Советской Армии. От этих встреч у многих рядовых солдат и офицеров остались самые разные впечатления, которые впоследствии были запечатлены в их дневниках и даже книгах. Одним из тех, кто встречался во время службы с маршалом Москаленко, был Михаил Лактанов, который записал об этом свои воспоминания, в которых он рассказывает следующее:

«В конце 1970-х в министерстве обороны была так называемая райская группа, состоявшая из заслуженных маршалов и генералов, которых в принципе не увольняли. А возглавлял эту группу маршал Москаленко, который в своё время имел большие заслуги перед социалистическим отечеством, а в последние годы превратился в обыкновенного ворчливого старика. Группа эта называлась инспекцией ЦК КПСС при министерстве обороны с очень большими полномочиями. Мне на тот момент инструктору 234-го центра боевого применения ЗРВ ПВО страны приходилось встречаться с этим маршалом. При проведении стрельб зенитно-управляемыми ракетами нас посредников инструктировал один из постоянно сопровождающих маршала генерал. Если вас маршал будет спрашивать о результате стрельб, нужно чётко и бодро отвечать "Прямое попадание, товарищ маршал Советского Союза!" (хотя в то время прямое попадание было большой редкостью].

Однажды при достаточно неудачной стрельбе (ракеты ушли в бархан], наш бравый маршал приехал непосредственно на позицию зенитно-ракетного дивизиона (а командир дивизиона и его заместитель от страха попрятались], и встречал маршала офицер наведения (старший лейтенант], непосредственно осуществлявший неудачную стрельбу. "Как дела?" – спросил маршал, а офицер, помня инструктаж, отвечает: "Прямое попадание, товарищ маршал Советского Союза!" Маршал говорит: "Молодец, сынок". И вручает офицеру часы со своей руки. Все в замешательстве… Через некоторое время разрешили сделать повторные стрельбы с хорошей подстраховкой. И указанный офицер так и сделался отличником со всеми вытекающими последствиями».

В другой раз экс-главком сухопутными войсками Российской Федерации Владимир Магомедович Семёнов поведал, как ему пришлось обмануть маршала Советского Союза Кирилла Семёновича Москаленко. Это происходило в 1980 году на Дальнем Востоке, под Хабаровским, и вот как он впоследствии всё это описал:

«В советские времена существовала Главная инспекция Министерства обороны. Возглавлял её в ранге замминистра обороны маршал Кирилл Москаленко. Это был высший проверяющий орган, и от итогов его проверок зависело всё. Доклад инспекции делался министру и далее шёл в Политбюро. Раз в пять лет инспекция проверяла каждый округ. В 1980 году очередь выпала Дальневосточному военному округу. Я тогда был полковником, командовал 81-й дивизией под Хабаровском. Одним из элементов проверки моей дивизии были полковые учения с боевой стрельбой. Техника, включая танки и бронемашины, должна была выдвинуться из района сосредоточения, совершить 25-километровый марш, выйти на рубеж атаки и "отстреляться". Всё это должно было происходить в учебном центре "Князь Волконский"

Когда я приехал на место и увидел, по какой местности предстоит совершать марш, я понял, что танки не только в установленные нормативами