Лесные палачи - Валерий Георгиевич Шарапов

кабинете. Постучав слегка колом в светившееся окно, он требовательно попросил, когда доктор, открыв створки, выглянул наружу:

— Док, ранен я… спрячь… да поживей!

Брокс скрытно провел его в свой кабинет, уложил на кушетку и обработал рану.

— Тебе двигаться пока нельзя, лежи здесь, — сказал доктор вполголоса. От волнения голос его заметно дрожал, пальцы безостановочно тряслись, а с бледного сухощавого лица не сходила вымученная озабоченная улыбка. — Надо каждый день делать перевязку, иначе будет заражение и ты умрешь. К тому же крови много потерял. Один не доберешься к своим.

— К своим? — переспросил с угрозой Каспар и испытующе, не мигая, уставился своими красными зрачками в растерянное лицо доктора.

— К нашим, — поспешно поправился Брокс и, чтобы рассеять у недоверчивого пациента все сомнения, повторил: — Безусловно, к нашим.

Глава 25

В полдень следующего дня Брокс появился на базарной площади с черным саквояжем, который всегда носил с собой на срочные вызовы к больным. В нем доктор хранил нужные медицинские принадлежности. Остановившись против закрытых на амбарный замок дверей костела, Брокс поставил чемоданчик возле ног, молитвенно сложил перед собой руки. Поминутно вздрагивая от громких звуков за спиной, доносившихся от здания бывшей городской самоуправы, где шли ремонтно-восстановительные работы после совершенного на отдел милиции ночного налета националистов, принялся усиленно молиться.

— Господи Иисусе Христе, Сыне Божий, — шептал он, нервозно шевеля губами, — придай мне сил совершить это… это… — он на миг запнулся, а когда продолжил, голос его уже не был таким взволнованным, — клятвопреступление, которое вовсе таковым не является. Правда же? — осторожно спрашивал Брокс, и его глаза невольно поднимались вверх, где на фоне чистого голубого неба величественно плыл четырехконечный крест, ослепительно блестя на солнце. — Не бросай меня, Господи… а лучше придай мне сил… необходимых для… для… Господи, Ты сам знаешь для чего… — неожиданно закончил он на минорной ноте очищающую его совесть придуманную недавно молитву.

Брокс поднял саквояж, медленно повернулся и нерешительно направился к подъезду милиции, сгорбленный, угнетенный вчерашним происшествием. По-прежнему бурча что-то себе под нос, но уже с явным любопытством, он поглядывал из-под полей шляпы на суету возле здания, куда беспрерывно подъезжали подводы со строительным материалом, прибыл грузовик с мешками цемента. По мере приближения к отделу его шаг становился все более уверенным и твердым, и последние метры он уже шел с крепким осознанием своей правоты, что поступает правильно, во благо Латвии.

Посторонившись в дверях, Брокс пропустил двух солдат с носилками, выносивших из помещения щебень. Солдаты о чем-то зубоскалили и на него не обратили внимания. Потом мимо доктора рысью пробежал солдат с бумажным мешком на горбу, обсыпанный цементом. Внутри вестибюля стояла пыль, пронизанная солнечными лучами через настежь распахнутую дверь, мастеровито изготовленную из новых дубовых досок.

Заметив чернявого парня, который с видимым удовольствием умело орудовал топором, обтесывая какую-то деревяшку, Брокс направился к нему, с опаской косясь на стены, остерегаясь испачкать свой костюм о не высохший на них раствор. На вид парень особой мускулатурой не отличался, но по крепким жилистым рукам с завернутыми на них выше локтей рукавами было видно, что силой обладал большой. От резких, но вместе с тем расчетливых движений на смуглом лбу парня легковесно прыгал темный чуб.

— Молодой человек, — почтительно обратился к нему доктор Брокс, — не могли бы вы подсказать, как мне найти товарища Лациса? У меня к нему имеется очень важное дело.

— А нет товарища Лациса, — с необычной живостью ответил парень, перестав размахивать топором. — Может, я чем-то могу помочь?

Пока Брокс с сомнением жевал губами, не зная, как ему поступить, парень отложил топор в сторону, вынул из кармана брюк красную книжку и раскрыл ее перед глазами доктора.

— Офицер госбезопасности Еременко, — представился он, аккуратно закрыл книжку и спрятал опять в карман, спросил уже более требовательным голосом: — Ну так что же вы хотели сказать товарищу Лацису?

Последнюю фразу Еременко произнес с таким уважением, что Брокс сразу понял, что на этого человека можно положиться. То и дело оглядываясь по сторонам, как будто его мог слышать тот, о ком сейчас пойдет речь, доктор торопливо заговорил, все-таки на всякий случай приглушая голос.

— …Я едва смог на время отлучиться, сославшись на то, что меня срочно вызвали к больному… И если я откажусь, это будет очень наглядно… и даже очень странно для человека моей профессии… — закончил доктор свой взволнованный и от этого немного путаный рассказ. — Только идти с вами, уж вы меня, пожалуйста, не принуждайте… Боюсь я… Вот ключи от моего кабинета… Вы уж извините меня…

— Вы поступили совершенно правильно, — быстро ответил Еременко, лицо у него стало суровым, разлатые брови сошлись над переносицей, а по углам губ залегли жесткие складки. — Не переживайте!

Не обращая на доктора уже никакого внимания, переключив мысли на предстоящую операцию, Еременко взял у него ключи и поспешно сунул их в карман брюк. Снимая с верстака свой пиджак в мелкую серую клетку, крикнул куда-то в зал, где возились еще несколько человек, одетых в гимнастерки и галифе:

— Орлов! Журавлев! На выход! Да побыстрей!

Показав жестом, что сам уже выходит, Еременко торопливым шагом, запинаясь в спешке носками парусиновых ботинок о валявшиеся на полу обрезки досок, направился к настежь распахнутым дверям, на ходу надевая пиджак. С улицы внутрь тянуло слабым ветерком, приносившим с собой свежие запахи цветов, которые тотчас же исчезали, перемешиваясь в помещении с острыми запахами ядовито-зеленой краски и сосновых стружек.

Вскоре к нему вышли Орлов с Журавлевым. А еще через минуту оперативники уже неслись в больницу на единственном мотоцикле с люлькой, оставшемся в целостности после ночного налета. Второй мотоцикл был взорван, а на «Виллисе» Лацис отбыл с Андрисом в краевое Управление МВД.

Оставив мотоцикл далеко от больничного корпуса, чтобы трескучим звуком неисправного мотора не спугнуть Каспара, от которого, даже раненого, можно было ожидать всякое — еще не забылся тот давний случай со Стасей, — оперативники отправились пешком. Они довольно быстро миновали обширный парк, держа оружие наготове, скрытно прошли вдоль стены пристройки, примыкавшей к основному корпусу, и никем не замеченные вошли в собственно само здание. От приемных покоев до кабинета заведующего им оставалось пройти всего ничего, буквально несколько шагов. Но эти последние метры на поверку оказались самыми опасными из-за того, что пол в этом месте скрипел оглушающе громко, издавая противный протяжный звук.

Каспар же, который, несомненно, чувствовал себя в эти дни загнанным зверем, в случае подозрения, что доктор Брокс донес о нем в правоохранительные органы, в