Книжный клуб в облаках - Сильвия Алиага

и на секунду, пока набирала в легкие воздуха, прикрыла глаза. Открыв их, Мариен принялась переворачивать карты одну за другой. На Дориана набор карт особого впечатления не произвел. Большинство выпавших ему карт составляли обычные масти испанской колоды, и только парочка старших арканов затесалась между червями и пиками. Несмотря на это, Мариен мечтательно улыбалась, захваченная открывшимся ей зрелищем. На ее лице не было ни намека на разочарование. Она вынула из колоды еще пару карт и прибавила их к уже разложенным на постели.

– Есть такие люди, которых читать труднее, чем остальных, – заговорила она. – Никогда не могла понять, с чем это связано. Как будто бы карты не желают на них настроиться, не способны их понять или им это просто не интересно.

– Как раз это сейчас и происходит? – смущаясь, спросил Дориан. – Карты не хотят меня читать?

Мариен хохотнула.

– Все совсем наоборот, солнце мое. Тебя-то они читают как открытую книгу.

У Дориана отлегло от сердца. Он и сам не понимал, почему это оказалось для него такой хорошей новостью. Почему ему вдруг ни с того ни с сего захотелось попасть в милость к колоде карт с вырезками из старых журналов.

Мариен подняла одну карту и показала ее Дориану. Тройка пик.

– Пики – символ воздуха, – объявила Мариен. – И меня ничуть не удивляет, что пик тебе выпало несколько.

– А что означают черви?

– Прежде всего черви связаны с чувствами и отношениями между людьми. В любом случае это только самое общее значение, здесь важнее другое: совокупность расклада и то, что я могу в нем увидеть.

Дориан сглотнул.

– И что ты видишь?

Мариен, чуть сдвинув от напряжения брови, вновь перевела взгляд на раскрытые карты.

– Ты пускаешь корни, – заговорила она, не отрывая от расклада глаз. – Врастаешь в кое-какие места и цепляешься за некоторых людей. Появились и новые друзья. Ты кого-то ищешь, какую-то женщину… – Она подняла на него взгляд. – Думаю, что речь идет о той француженке, о которой мы с Каролиной ходили расспрашивать в греческий квартал. Вы все ее ищете, но найдешь именно ты.

– Что это означает?

– Больше на эту тему ничего сказать не могу – не вижу.

Она вынула из колоды еще три карты и сразу их открыла. Дориан узнал одну из них.

– Вы говорили, что Смерть означает перемены, так?

– В этом случае и в таком окружении она означает ровно противоположное. Ты боишься того, что все изменится, боишься кого-то потерять, если перемены будут значительными. Лучше сказать, ты до смерти этого боишься.

– Ничего я до смерти не боюсь, – почти что на автопилоте стал отбиваться Дориан.

Мариен взглянула на него с жалостью, чуть улыбаясь.

– Вовсе не обязательно быть Великой Колдуньей с проспекта Рузвельта, чтобы понять, что речь идет о Каролине. Карты говорят громко и недвусмысленно: ты боишься ее потерять, и этому страху уже многие годы. – Она взяла еще две карты и положила их перед Дорианом: Императрицу и Суд. – И я опасаюсь, что еще они говорят о том, что если ты и дальше будешь скрываться за спинами других мужчин и отказываться принять то, что сам по отношению к ней чувствуешь, то в конце концов ты все-таки ее потеряешь.

Глава 11

«…И песня»

И вот так каждый день:

Я все жду и отчаиваюсь,

А ты без конца твердишь:

«Может быть, может быть, может быть».

Освальдо Фаррес (кубинский композитор)

Может быть, может быть, может быть[72]

ТЕМА: Книжный клуб авиакомпании «Скайвинд»

От: Идрисс Эванс (главное управление – администрация)

Кому: Хан Минхо (ICN – международный аэропорт Инчхон)

17 мая, 15:03 (GMT – время по Гринвичу)

Уважаемый Минхо!

Я решил написать вам лично, чтобы выразить благодарность за проявленную инициативу по открытию первого книжного клуба авиакомпании «Скайвинд».

Также я хотел бы кое в чем вам признаться: как правило, у меня нет свежих идей, которыми следовало бы поделиться в ежемесячных бюллетенях компании. После тринадцати лет пребывания на посту генерального директора, в течение которых приходится регулярно писать мотивационные обращения к сотрудникам, мне с каждым разом все труднее проявить оригинальность. С январским бюллетенем пришлось особенно нелегко: всю ночь не спал, ворочался с боку на бок, думая об этой проблеме. В конце концов я написал то, что вы (и, честно говоря, подозреваю, что вы один) и прочитали. Цитирую ваш текст четырехмесячной давности:

«Полагаю, что вы уже успели ознакомиться с последним информационным бюллетенем дирекции "Скайвинд", в котором нас всячески призывают к новым идеям и инициативам, способствующим укреплению связей между сотрудниками компании, устранению культурных и языковых барьеров и в целом общению между коллегами».

При этом я не могу скрыть своей радости насчет того, что мои слова все же были кем-то услышаны. Хочется надеяться, что книжный клуб будет жить и успешно развиваться. В качестве мотивации и благодарности от имени главного управления компании мы приняли решение наградить вас небольшим подарком. К этому письму приложены инструкции, которые проинформируют вас о том, как можно получить бонус – 23 000 воздушных миль – и как распределить их между участниками клуба.

Желаю вам получать удовольствие от чтения.

С самыми теплыми чувствами —

Идрисс Э.

P. S. А вы знали, что я тоже начинал карьеру в компании ассистентом менеджера? В аэропорту Котока в Гане. Разумеется, он тогда был совсем не похож на аэропорт Инчхона, но я посмотрел ваш профиль в базе данных отдела по персоналу, и вы немного напомнили меня самого в те давние годы. Так что, дорогой Хан Минхо, я предрекаю вам многообещающее будущее в авиакомпании «Скайвинд».

Идрисс Эванс

Генеральный директоравиакомпании «Скайвинд»КАРОЛИНА

Смех Каи, усиленный динамиками ноутбука Каролины, рассыпался на весь задний двор дома Лили. Стояло субботнее утро, по крайней мере в Нью-Йорке, когда Каролина вместе с Дорианом устроились на ступеньках лестницы перед дверью в дом, установив ноутбук на один из садовых стульев. С экрана на них смотрели два других участника книжного клуба.

– Ой, господи, не могу! Минхо! – еле выговорила сквозь смех Кая. – Ты ж теперь стал любимчиком генерального директора «Скайвинд»! И что только скажут по этому поводу твои непосредственные начальники?

Каждый из этих двоих был у себя дома. Кая – на диване горчичного цвета, воплощении моды семидесятых годов прошлого века, одетая для выхода из дома и с телефоном в руке. Минхо, облаченный в спортивный костюм, давно перешедший в разряд домашней одежды, сидел, скрестив ноги, на кровати, опираясь на спинку. В углу прямоугольника с его изображением угадывалась кудлатая голова белой собаки, пристроившейся возле него.

Каролина сразу же улыбнулась, заметив псину. Судя по всему, сестра Минхо все еще не вернулась с острова Чеджу.

– А ведь правда, – сказала Каролина. – Они вообще в курсе, что скоро ты сам будешь над ними начальствовать?

Минхо отозвался нервным смешком.

– Об этом я не мечтаю! Но они точно обалдеют, когда узнают, что мне написал сам генеральный директор. Я до сих пор в себя прийти не могу.

Откровенно говоря, Каролина тоже не могла прийти в себя. Минхо переслал ей письмо