В договор не входит - Лина Ласс

обстоятельства, я бы до сих пор пребывала на жарких пляжах Сардинии, не встретила тебя и не ужинала сегодня в такой компании.

– И снова тайны. Расскажешь?

– Может быть позже, – я прикусила губу.

Даниэль облокотился на перила, придвинувшись ближе ко мне. От него исходило приятное тепло.

– Ты произвела на них впечатление, – он кивнул в сторону зала. – Я уже вижу, что Николь от тебя без ума, а ужин был способом повлиять на решение спонсоров. Ведь за ними тоже остаётся право на выбор модели. И у меня нет сомнений, что со дня на день тебе позвонят с приятной новостью.

Сердце в груди встрепенулось от его слов. Вот уж не думала, что буду так взволнована и обрадована это услышать.

– Значит, ты нашёл новую Натали Дельфи? – я легонько ткнула его локтем.

– Нет, я нашёл тебя.

Бонье привстал, подойдя вплотную и взяв в свои ладони мои руки. Его пальцы нежно гладили мою кожу, выводя узоры.

– Даниэль? – мой голос дрогнул.

– Я знаю, ты связана обязательством с тем мужчиной, – он пристально смотрел мне в глаза, отчего я чувствовала нарастающий трепет. – Я не осуждаю тебя, нисколько. Даже понимаю, что ты жертва обстоятельств. Но… если бы ты была свободна… когда ты будешь свободна, у меня есть шанс?

В его взгляде сейчас было столько надежды и невысказанных слов, что я опешила. Легкомысленная улыбка на моём лице померкла, а слова застряли в горле. Внимание Даниэля казалось мне незначительным флиртом, но за всем этим, оказывается, стояли… чувства.

Он был безумно привлекательным мужчиной, остроумным, обходительным, внимательным и без сомнения нравился мне. Но говорить об увлечении с моей стороны было бы ошибкой. Моя дружба и благодарность – это было единственным, что я могла ему выразить.

– Не знаю, что тебе сказать, – я с трудом выдавила из себя слова. – В любом случае у меня ещё шестнадцать недель контракта, по которому я должна быть рядом с ним.

– Должна ли? – его рука оказалась на моей талии, притягивая к себе. – Что, если ты откажешься исполнять его прихоть? Эта работа почти у тебя в кармане.

– Я… не могу.

В голове красной строчкой всплыл пункт о невозможности расторгнуть контракт с моей стороны, но сейчас в эту графу вмешалось что-то другое. Моё собственное желание. Если бы такая возможность существовала, если бы я прямо сейчас могла послать Эккерта к чёрту… я бы просто не смогла.

– Не можешь или не хочешь?

– Только он может отпустить меня.

Даниэль покачал головой и, пока я не опомнилась, накрыл своими губами мой рот, нежно и неспешно продвигаясь языком внутрь. В первую секунду я не знала, что предпринять – оттолкнуть его или сдаться, но под напором ответила на поцелуй. Мягкие губы знали, что нужно делать. Даниэль изучал меня, пробовал и направлял. Я так давно не практиковалась, что действовала как неискушённая девственница, и каждая моя попытка казалась неудачной. Но Бонье продолжал удерживать меня в объятиях, изредка отстраняясь, чтобы вдохнуть кислород.

То ли вино так вскружило голову, то ли я отдалась на волю случая, но я позволяла этому мужчине целовать меня. И да, было чертовски приятно, но…

Всегда есть но.

Я ожидала, что почувствую что-то ещё. Огонь, разгорающийся внутри или пресловутых бабочек в животе. Но тело было абсолютно равнодушно к попыткам Даниэля разжечь во мне желание, хотя сквозь тонкую ткань платья я ощущала, насколько он сам был возбуждён. И оттого, когда он отстранился, я почувствовала, что ввергаю нас обоих в обман.

Его голубые глаза сейчас потемнели, а дыхание стало тяжёлым и частым, но он не торопился выпускать меня из объятий.

– Ты стоишь того, чтобы ждать, – прошептал Даниэль.

Глава 26

Я собралась с духом, прежде чем выйти вслед за Даниэлем в зал. Он оставил меня один на один с вечерним видом Парижа и своими мыслями, но думала я вовсе не о нашем поцелуе.

Мою голову сейчас заполнял проклятый договор и тот, чья подпись стояла рядом с моей.

Эккерт – всего лишь сделка, временная и скоротечная. Я знала, чем она кончится и поначалу желала как можно быстрее ускорить миг, когда можно будет распрощаться со своим хозяином. Но сейчас при каждой такой мысли в груди отдавалась тупая ноющая боль.

Максим не был тем, кто мог мне что-то предложить, кроме денег. Ему не нужны ни отношения, ни чувства, ни что-либо, что может его взволновать и отвлечь. Но даже зная всё это, я отчего-то надеялась хоть на толику его благосклонности. И в то же время тот, кто всё это мог мне дать, совсем не тревожил моё сердце.

Пока я шла к нужному столику, казалось, каждый из гостей провожал меня взглядом, будто знал, что произошло на террасе. Щёки горели, но внутри блуждал холодок, и меня бросало то в жар, то в холод. Не знаю, как бы дальше старалась сохранить непринуждённый вид, если бы ужин не подошёл к концу. Прощаясь, Николь позволила себя по-дружески поцеловать и окинула меня лукавым взглядом, в котором сквозило уверенное обещание.

– Я провожу тебя, – Даниэль вызвался довести меня до машины, но выйдя из дверей ресторана развернул к себе. – Погоди минуту, только дай сказать. Я не хочу на тебя давить, но как бы это не банально прозвучало, ты достойна гораздо большего, чем то, что у тебя сейчас есть. Ты удивительна, я понял это с первой встречи и благодарен случаю, который нас свёл…

– Даниэль, – я попыталась остановить его, но он будто не слушал.

– Просто… дай себе шанс, Мила. Я не знаю, чем этот парень может тебе угрожать, если ты захочешь уйти, но попытайся. Это ведь совершенно не то, что тебе нужно. Чёрт, да никому такое не нужно – быть игрушкой в чужих руках. А ты не игрушка. Ты женщина, которую хочется превозносить, беречь и… Просто скажи, что ты подумаешь, а я буду ждать твоего ответа столько, сколько потребуется.

– Я подумаю, – ответ из моих уст прозвучал как ложь. – До свидания.

Я поцеловала его в щёку скорее машинально и постаралась быстрее укрыться в машине, где меня преданно ждал Марк. Взгляд Виардо был красноречивей слов, и я отвернулась от него, махнув напоследок оставшемуся на мостовой Даниэлю.

– У вас помада смазалась, – ироничный голос моего няньки резанул слух.

Я невольно прикоснулась к губам, будто могла скрыть свершившийся факт поцелуя.

– Вы ведь заметили, что он ко мне неравнодушен?

– Дорогая, только слепой бы этого не понял.

– И… вы сообщите…