Последний день лета - Андрей Михайлович Подшибякин

— Это молярный объем вещества, — ткнул Саша перемазанным мелом указательным пальцем в Vm. — Эм — молярная масса, пэ — плотность. Согласно международной системе эс-и, эта величина измеряется в кубических метрах на моль. Ах да: как вы и говорили, молярный объем одного моля газа при нормальных условиях всегда одинаков и равен двадцати двум целым сорока одной сотой кубического дециметра на моль. Этот объем называется молярным объемом идеального газа. То есть в одном моле любого газа…

— Ольга Валерьевна, что у вас за шум, а драки нет?

Класс, поглощенный выступлением Шаманова, не заметил, когда в приоткрытую дверь заглянула директриса. Ирина Вадимовна посмотрела на формулу на доске, перевела взгляд на выпучившую глаза Гитлера и вопросительно вскинула брови.

Повисла тишина. Все, кроме Шамана, продолжавшего молча улыбаться в доску с формулой, вылупились на Вадимовну — директриса обычно по классам не ходила, предоставляя это плебейское занятие завучу по учебно-воспитательной работе Наталье Олеговне.

Гитлер замешкалась и покосилась на Шаманова. Тот, не переставая лыбиться, подмигнул ей так, чтобы не увидела Вадимовна.

Пух затаил дыхание — даже дернувшиеся руки Саши не были таким страшным оскорблением, как это мимолетное движение века.

— Мы не-е-е… — протянула химичка и замолчала. Через секунду, явно приняв какое-то внутреннее решение, она выдохнула и продолжила своим обычным тоном: — У нас никакого шума, Ирина Вадимовна. Разбираем молярные объемы в рамках учебного курса. Это, наверное, из двадцать четвертого кабинета — там, вы знаете, история…

— Я поняла вас, Ольга Валерьевна, — резко перебила директриса. Что практикант из пединститута не вяжет лыка и подвергается издевательствам хищных школьников, она прекрасно знала, и не нуждалась в лишних напоминаниях, особенно при детях. Вадимовна давно поставила себе мысленную заметку избавиться от нестабильной химички, но в свете последних событий с этим, конечно, необходимо было повременить. — Загляните ко мне, как будет минута, будьте любезны.

Не дав химичке ответить, директриса скрылась в коридоре. В классе заблестели глазами, заерзали и начали толкать друг друга локтями — такого стремительного укрощения Гитлера никто никогда не видел, и даже не воспринимал всерьез такую возможность.

— И че, спрашивается, ссали ее всю жизнь, — шепотом выразил Крюгер общее мнение на ухо Аркаше. — Дура, понял, истеричная.

Всё еще стоявший у доски Шаман вдруг перестал улыбаться, уронил мел и вздрогнул. Он обвел ошалелыми глазами класс и несколько раз быстро, как пойманная рыба, вдохнул.

Пух собирался обратить на это внимание Крюгера, но не успел.

Его сознание провалилось в бездну розовой сахарной ваты.

66

До недавнего времени Сися думал, что самое жуткое событие в его жизни произошло в «Ниве», несущейся по сельской дороге из Недвиговки в сторону города. Теперь его не покидала навязчивая мысль: как же было бы хорошо разъебаться в этой «Ниве» всмятку, как покойный Бурый; или хотя бы овощить без сознания в больничке на всём готовом, как Шварц. Лежи себе, ссы в трубочку, в хер не дуй — пусть они тут сами разбираются со своим…

Запиликал пейджер. Слава с ненавистью пнул засранный и треснутый стеклянный столик, на котором лежало устройство; предыдущую «моторолу», привезенную неделю назад каким-то незнакомым пацаном лет тридцати, он технично «потерял» в Змеевской балке в надежде, что так история с поручением майора и закончится.

На следующий день после «потери» его средь бела дня тормознули прямо у дома, в арке, два левых типа — и предложили двинуть с ними, чисто покататься по району. Рыпаться Сися не решился: уши одного из типов были характерным для борцов образом переломаны до состояния цветной капусты, а второй вася подкрепил предложение наполовину высунутой из кармана кожана рукоятью ПМ. Так Слава узнал, что слухи, ходившие среди стремящихся в бригаду старшаков, являются правдой: из-за своих слоновьих габаритов Хасим Узбек действительно передвигается на микроавтобусе, да и туда-то забирается только через задние двери, потея и матерясь. О чем слухи умалчивали, так это о наличии в микроавтобусе мясницкой колоды, во много слоев залитой коричневой кровью и покрытой засечками от множества входивших в нее лезвий. Хасим без интереса посмотрел на доставленного гостя, спросил про пейджер, понимающе качнул подбородками при слове «потерял» — и раздробил Сисе правую кисть молотком.

Колода безразлично впитала кровь очередного провинившегося.

— Всему вас, гондовню, учить надо, — сказал Хасим, отложив молоток и неприязненно кривя губы. На корчащегося на грязном полу микроавтобуса Сисю он не смотрел, сосредоточив внимание на заклеенном бумагой окошке. — Хату сними в частном секторе, на Александровке или на Зоопарке. На Нахаловке не надо, ебнут тебя там, как щенка обоссанного. Дом, не квартиру. Адрес через пацанов передашь.

— К-как? — прохрипел с пола Слава. Несмотря на разрывающую сознание боль, он пытался слушать лекцию бандитского лейтенанта — уже сообразив, что живым из микроавтобуса можно было и не выйти.

— Ебать, мне б твои проблемы — «как»! — Хасим наконец покосился на жертву и хмыкнул. — Вторую руку клади, покажу, га-га! Или хер, там вообще никаких вопросов больше не останется.

Больше Сися ничего не говорил — только подвывал и шипел, баюкая уничтоженную руку.

— Адрес передашь через пацанов, — повторил Узбек. — Торчков мои подгонят. Я хотел человек пять, а дальше чтобы ты сам крутился, но ты, сука, непонятливый попался. Так что двоих-троих, а там сам ебись. Ханку, черняшку, колёса раз в неделю от меня будут подвозить. Мало будет — скажешь, довезут. Цены, условия, скидки — это вообще меня всё не ебет, сам разбирайся, бизнесьмен хуев.

Слово «бизнесмен» Хасим Узбек произносил с мягким знаком.

— Главное, ты мне раз в неделю передаешь косарь гринов, — продолжил он. — В среду. Среда — хороший день, выходные уже скоро. С мусором за прикрытие сам договаривайся, мне его собачий интерес в хуй не уперся. Понял всё?

Сися кивнул, не переставая шипеть сквозь зубы.

— Пейджер пацаны сейчас новый дадут. Не потеряй смотри, га-га! Ты ж у нас, я так понял, Машка-Растеряшка!

По жировым волнам, обтянутым синим костюмом «Adidas» (Явно на заказ шили, неожиданно подумал Сися. Не бывает же таких размеров!), прокатилась дрожь. Отсмеявшись, Узбек чмокнул губами, послав Славе воздушный поцелуй.

— Свободна, Маша.

Стараясь ничем не проявить плещущуюся внутри ненависть, Сися полез на выход из страшного микроавтобуса.

— А, — вяло повел многослойной рукой мучитель. — Тормозни. За первый пейджер мне торчишь. И за беспокойство. То на то получается косарь баксов отдельно от того, что обговорили. Можешь сейчас отдать, да закроем этот