Анна Невиль-5 Ветер с севера - Симона Вилар

Эмма почувствовала, как при взгляде на него у нее стало тяжко в груди, сердце сжалось в комок, а затем застучало, словно сорвавшись с цепи. Волна ненависти обожгла ее. Ока почти беззвучно зарычала, и пальцы ее непроизвольно сжались. Воочию, совсем рядом, она видела злейшего врага, человека, сломавшего ее жизнь. Не отрываясь, ке мигая она смотрела как он, остановившись напротив ее окна, несколько тяжеловесно оосле долгой езды выбрался из седла. Донесся звон поводьев, брошенных одному из франков-рабов.

- Не давай ему стоять!

Эмму пронизала дрожь при звуках этого голоса.

- Клянусь! - зашептала она, задыхаясь, словно в забытьи. - Клянусь светлой памятью той, что вскормила и взрастила меня, той, что пронесла меня младенцем на руках из Байе до Анжу, что я отомщу тебе и заставлю омыться кровавыми слезами эти волчьи глаза!

Она видела, как к ярлу подбежал его брат, и они обнялись, смеясь. Ролло оживленно обратился к Атли, но вдруг поднял голову - и их взгляды встретились. В следующий миг Эмма в безотчетном страхе отступила от окна и застыла в глубине покоя, сотрясаясь от дрожи.

- Не смей! - приказала она себе. - Тебе нельзя так вести себя, если ты хочешь осуществить задуманное. Ведь теперь осталось полагаться только на себя и поэтому следует быть сильной. Господь милосерден!

Когда она вновь приблизилась к окну, Ролло уже не было. Эмма видела, как норманны расседлывают лошадей, как рабы вываживают их по кругу, давая остыть после скачки. Вскоре показался обоз, что следовал за передовым отрядом. Повозки с колесами едва ли не в рост человека нестерпимо визжали немазанными осями, слышалось фырканье мулов. Возницы-норманны с довольным видом поднимали дерюжные покровы, демонстрируя сотоварищам то золотую дарохранительницу, то богатое оружие, то тяжелые свертки богатых тканей. За обозом гнали сотни лошадей, коров, даже свиней. Последними двигались утомленные, покрытые пылью пленники. Они растянулись длинной вереницей, прикованные друг к другу за шею цепями, руки их были связаны ремнями. Эмма заметила, что среди пленных много мужчин в хороших туниках и с военной выправкой, как у вавассоров. Немало было также и женщин, многие из которых вели с собой или несли на руках детей. Их не связывали, как мужчин, а по прибытии на место первыми отвели к котлам, где варилась похлебка. Мужчин же не расковывали до поры. Внимание Эммы привлек богато одетый густобровый мужчина, бывший, видимо, главным среди пленных. К нему льнула красивая женщина в платье из расшитого сукна. Она не оставила его и тогда, когда остальным женщинам начали раздавать похлебку. Женщина сидела понуро, вытирая без конца струящиеся слезы.

Эмма поняла, что на этот раз разбойники изрядно поживились в каком-то богатом поместье или, скорее, городе. Это же подтвердила и Тетсинда, уже все проведавшая и явившаяся рассказать девушке.

- Представь, Птичка, на этот раз люди Ролло разгромили и сожгли крепость Шинон и захватили самого виконта Тибо с супругой.

Эмма вспомнила, что Пипина Анжуйская не раз упоминала, что виконт Тибо был соперником графа Фулька и оба они без устали боролись за власть на Луаре. Теперь же, скованный и поруганный, виконт понуро сидел среди других пленных, свирепо взглядывая на жену, когда та принималась что-то ему говорить.

Весь остаток дня Эмма провела у окна. Она видела, как пленные под свист бичей норманнов таскали в сторону кораблей тюки с добычей и фуражом для скота. Здесь же Эмма увидела и Атли. В руках у него был свиток, куда он заносил количество награбленного. Пленников увели с площади, и викинги, почистив и отправив пастись лошадей, привольно расположились у костров, приводя в порядок оружие, беседуя и беспрестанно прикладываясь к тяжелым бурдюкам. Многие тут же и валились, опьянев. В отблесках пламени Эмма видела стоявших на стенах сторожевых воинов, ни на миг не терявших бдительности. Она видела, как Ролло сам обошел посты, а затем подсел к одному из костров и включился в беседу. Эмма слышала его смех, и всякий раз ее охватывал приступ удушливой ненависти.

Когда стемнело, в башню поднялся Атли. Сегодня он выглядел хмурым и озабоченным. Тетсинда, которая опасалась спускаться вниз, ибо на площади было полным-полно пьяных норманнов, накрыв на стол, присела у дальней стены с Юдиком, чтобы не мешать беседе. Однако Эмма и Атли молчали. Эмма почти не прикасалась к еде, юноша же ел жадно, лицо его казалось осунувшимся и утомленным.

- Ролло взял Шинон, - наконец сказал он, отставляя чашу с сидром. - В Сомюре слишком много пленных и добычи, поэтому большая часть завтра будет отправлена по Луаре во владения моего брата.

Он внимательно поглядел на девушку из-под светлой челки.

- Я завтра уеду. Ролло одному мне доверяет перевозку пленных и груза.

Эмма безотрывно глядела на него.

- А я? - спросила она с невольным беспокойством в голосе. - Что будет со мною?

- Я не могу взять тебя с собой. Плаванье обещает быть опасным и трудным. Слишком много добычи, и мне придется за всем наблюдать. Со мной отправится и большая часть воинов, а такая красавица, как ты, на корабле может стать источником раздоров. Ролло приказал оставить тебя здесь.

У Эммы все поплыло перед глазами. Она побледнела, непроизвольно рванув шнуровку у горла. Она до сих пор не могла избавиться от неприязни к Атли, однако вынуждена была признать, что уже привыкла чувствовать себя под его защитой и покровительством.

Остаться же в лапах оборотня Ролло… От страха и отчаяния она почувствовала дурноту.

Заметив, что ей не по себе, Атли торопливо шагнул к ней, и девушка схватила его за руку.

- О, я прошу тебя, Атли, не оставляй меня одну!

Юноша был тронут мольбой, звучавшей в голосе своей неукротимой красавицы. Он с осторожностью улыбнулся:

- Но это невозможно. Ролло приказал мне.

Рядом возникла Тетсинда, выбравшаяся из своего угла.

- О, благородный господин Атли, не оставляйте нас без своего высокого покровительства! Что мы будем делать без вас? Кто нас защитит?

- Ролло, - ответил молодой норманн. - Он дал слово, что будет охранять и заботиться о вас. Он не обидит вас. Надо только быть покорной, Эмма.

И хотя его последние слова относились к девушке, при этом Атли выразительно смотрел на Тетсинду, ибо невзирая на то, что все эти дни Эмма была спокойна, он чувствовал в ней дремлющую энергию сопротивления.

Однако сейчас девушка казалась только растерянной и испуганной.

- Ради всех ваших богов, Атли! Возьми меня с собой.

Она взглянула на него, и сердце юноши затопила нежность. Однако он сокрушенно покачал головой.

- Нет, Эмма, Ролло прав, и мне не стоит отправляться в плаванье с тобой. Я скоро вернусь, и тогда ты проделаешь путь в Нормандию со всеми удобствами, как благородная дама, а не жалкая пленница.