Возрождение полевых цветов - Микалеа Смелтцер

– Я тоже рада тебя видеть, дорогая. Мой Тайер изменился, он снова счастлив. Ты научила его улыбаться, его настоящей улыбкой. Мне тебя никогда не отблагодарить.

Ее слова трогают мое сердце. Тайер встречает мой взгляд и застенчиво улыбается. Он догадывался о моих чувствах и переживал по поводу этой встречи. Знакомство с родителями – это всегда волнительно.

Сэда находится в соседнем доме у Калеба. Мы втроем решили, что будет лучше, если она познакомится с бабушкой, дедушкой и дядей завтра. Сэда умная, добрая и чуткая, но еще слишком маленькая, поэтому мы объяснили ей, кто к ней приедет и кем они ей приходятся, но представим их ей завтра.

Воспитывать ребенка втроем оказалось на удивление легко, и то, что Калеб стал соседом Сэды по выходным, и правда оказалось для нее приятно и полезно.

Я думала, что все это будет выглядеть странно, но это не так. И хотя отношения Калеба с той женщиной, о которой он нам говорил, не сложились, он снова с кем-то встречается и выглядит счастливым. А это все, чего я ему желаю.

– Заходите в дом, – приглашаю я Элейн. – Уверена, вам хочется отдохнуть, а ужин почти готов.

– Было бы неплохо. Лейт водит как маньяк. Он только что укоротил мою жизнь лет на пять.

– Мама! – услышав ее, кричит Лейт. – Не говори так. Я ничего такого не делал.

Она поджимает губы и качает головой:

– Делал. Слишком много времени проводил с этим своим мотоциклом и разучился водить нормальную машину.

– Нормальную машину? – возражает он, поднимаясь на крыльцо. – Это минивэн! Скажи на милость, зачем вам с папой нужен минивэн?

– Ну, сынок, – их отец присоединяется к нам на крыльце, – сзади больше места. Если ты улавливаешь, о чем я.

Тайер за его спиной качает головой, пытаясь не рассмеяться. Глаза Лейта расширяются от ужаса, и он громко ахает.

– Блин, пап, не говори такое в моем присутствии. Я сейчас блевану.

Не обращая на Лейта внимания, их отец, Дуглас, подходит ко мне и раскрывает объятия:

– Привет, Салем. Очень рад тебя видеть.

– Я тоже рада тебя видеть.

Мы провожаем всех в дом, и они устраиваются в гостевых спальнях. Пока они отдыхают, мы с Тайером заканчиваем приготовление ужина. Мы остановили свой выбор на лазанье, так как это просто и заранее поставили ее в духовку. Тайер включает свет и проверяет, как идет процесс приготовления.

– Она будет готова примерно через полчаса.

– Отлично. – Я наношу последние штрихи на домашний чесночный хлеб, который мы поставим в духовку как раз перед тем, как приготовится лазанья.

Тайер включает музыкальный динамик, и звучит песня Тейлора Свифта из моего плейлиста.

– Что ты делаешь? – скрывая улыбку, спрашиваю я, пока он подходит ко мне.

– Хочу потанцевать со своей женой. Разве это запрещено?

Я не отвечаю ему, во всяком случае, не словами. Я позволяю ему меня обнять, и он медленно кружит меня по кухне. В детстве я задавалась вопросом, существует ли настоящая любовь между мужчиной и женщиной. Мои родители были плохим примером. Отец желал власти и контроля. Он не любил мою маму и не заботился о ней. Она, как, собственно, и мы с сестрой нужны ему были для создания образа семейного человека, который он стремился создать в обществе. Все это было ложью. За закрытыми дверями он был чудовищем. Я не перестаю радоваться, что его больше нет. Я не пролила по нему ни одной слезинки, зато я пролила слезы по той девочке, которой я была и которая остро нуждалась в таком папе, который бы любил и заботился. Который бы ее защищал и своим примером показывал ей, как мужчина должен относиться к женщине. Иногда я даже не чувствую, что эта девочка – я. Чтобы пережить то, что выпало на мою долю, мне пришлось мысленно отделить себя от своего прошлого. Я не знаю, так ли это у всех, но таким оказался мой механизм преодоления.

То, что я, будучи подростком, встретила Калеба, было настоящим подарком судьбы, даже благословением. Добрый и заботливый, он стал моим лучшим другом. Он относился ко мне так, как должен относиться к девушке каждый парень. А потом я познакомилась с Тайером.

Жизнь подарила мне двух мужчин, которые доказали мне, что они не все такие, как мой отец. Я знаю, что судьба у всех складывается по-разному и у многих она не такая, как у меня.

Тайер продолжает раскачивать меня под песню, а я прижимаюсь к его груди и слушаю, как бьется его сердце. Я люблю этого мужчину. И каждый день благодарю Вселенную за то, что она послала его мне.

Он поворачивает нас в танце, и я вижу, что его родители стоят на пороге кухни и смотрят на нас. На их лицах задумчивость и печаль. Даже не представляю, как они беспокоились за сына после его развода и после смерти Форреста.

Порой, когда ты в самом центре трагедии, когда твое сердце разбито, невозможно увидеть другую сторону. Ты будто тонешь под тяжестью эмоций, воспоминаний, мыслей, но если ты продолжишь идти, плыть, то в конце концов доплывешь до берега. Ты устанешь, но окрепнешь и увидишь себя в новом свете. Люди склонны в себе сомневаться, думать, что мы слабее, чем мы есть, но у каждого из нас больше сил, чем мы полагаем.

Я упираюсь подбородком в грудь Тайера и смотрю на него с любовью, на которую, как мне казалось раньше, я никогда не буду способна. Я закрываю глаза и снова прижимаюсь к его сердцу.

Я справилась.

* * *

– Мой сын… – шепотом начинает Элейн, чтобы Тайер не услышал, – с тобой он другой. Любо-дорого смотреть.

– Правда? – улыбаюсь я, вынимая из духовки макаронную запеканку.

Она кивает и улыбается ему. Тайер стоит рядом с Калебом, своим братом, папой и Сэдой. Его руки на плечах дочки, а она с обожанием смотрит на него вверх. Каждый раз, когда я ловлю такой взгляд Сэды, у меня становится тепло на сердце. Их связь возникла естественным образом, и я знаю, что Сэда любит его так же, как Калеба и меня.

Тельма и Синтия сидят за столом и внимательно наблюдают за происходящим. Ох уж эти две маленькие сплетницы! Мы их пригласили, потому что они стали почти членами нашей семьи.

– Ты делаешь его счастливым. – Элейн достает запеканку из зеленой фасоли. Мы выкладываем все на барную стойку в виде шведского стола, чтобы гости сами накладывали себе еду и уходили в гостиную.