Элегии и малые поэмы - Публий Назон

        Трижды, четырежды я отыскивал сроки по фастам,

        Но нигде не нашел в них Сементинского дня.[344]

        Видя смущенье мое, сказала мне Муза: «День этот

660 В каждый меняется год, что ж его в фастах искать?

        Дня посевного в них нет, но время отлично известно:

        Поле готово, когда в нем зародился посев».

        Стойте у яслей в венках, бычки молодые в загонах:

        Теплой весною придет срок на работу идти.

665 Плуг отслуживший на столб пускай земледелец повесит:

        Всякая рана страшна мерзлой от стужи земле.

        Почве ты, староста, дай отдохнуть, закончив посевы,

        И землепашцам своим тоже ты дай отдохнуть.

        Пусть будет праздник в селе: очистите села, селяне,

670 Пусть ежегодный пирог каждый очаг испечет.

        Матери злаков Земле и Церере в жертву несите

        Полбы муку и нутро отяжелевшей свиньи.

        Общее дело ведут совместно Церера с Землею:

        Та зарождает плоды, эта им место дает.

675 Обе соратницы, вы исправили старое время:

        Желудь отвергли, его лучшею пищей сменив.

        Вы насыщайте селян, урожай им давая богатый,

        Чтобы достойно могли вознаграждаться труды.

        Вы постоянный приплод семенам молодым подавайте

680 И защищайте всегда их зеленя от снегов.

        В пору посева с небес посылайте вы ласковый ветер,

        А когда семя в земле, с неба кропите водой.

        Прочь отгоняйте вы птиц, пожирающих хлебные зерна,

        Как бы их стаи посев не уничтожили ваш.

685 Также и вы, муравьи, семена в бороздах пощадите:

        Жатвы дождавшись, добра больше награбите вы.

        Пусть разрастается хлеб, головней не затронутый черной,

        И от погоды плохой нива не станет бледна.

        Пусть не хиреет она, но пусть не тучнеет сверх меры:

690 Роскошь чрезмерных богатств может ее погубить.

        Пусть не растет на полях лебеды, туманящей зренье,

        Пашни возделанной пусть дикий не портит овес.

        Пусть и пшеница, и дважды огнем сушимая полба,

        Как и ячмень, урожай вам изобильный дадут.

695 Это за вас я молю, и вы сами молитесь, селяне,

        И да внимают моим обе богини мольбам!

        Долго война увлекала людей, и меч был привычней

        Плуга, а пахотный вол место коню уступал

        Заступы брошены были, мотыги копьями стали.

700 Шлемы ковали себе из лемехов на плугах.

        Благодаренье богам и тебе с твоим домом! Все войны

        Ныне под вашей ногой в прочных оковах лежат.

        Вол пусть идет под ярмо, а семя во взрытую почву:

        Мир Цереру хранит, вскормлена миром она.

705 Но за шесть дней до календ, какие теперь наступают,

        Храм был у нас посвящен Леды обоим сынам;[345]

        Братья из рода богов его братьям-богам посвятили,

        Вместе поставив его близ от Ютурны прудка.

        Самая песня моя к алтарю привела меня Мира.[346]

710 С этого дня до конца месяца будет два дня.

        Таврами Акция ты обвив свою голову, ныне,

        Мир, появись и всему свету спокойствие дай.

        Коль неприятелей нет, то нет и причин для триумфа:

        Славой почетнее войн будешь ты нашим вождям.

715 Воли мечам не давать — лишь для этого меч нам и нужен,

        Лишь для торжеств нам нужны дикой раскаты трубы.

        Пред Энеадами свет пусть трепещет от края до края;

        Кто не боится, пускай любит прославленный Рим.

        Ладан кладите, жрецы, изобильно на пламенник Мира,

720 Белая жертва пускай, лоб преклонивши, падет!

        Все умоляйте богов, благочестным внимающих просьбам,

        Чтоб соблюдающий мир дом вековечно стоял!

        Но уже первую часть труда своего завершил я,

        И получила она с месяцем вместе конец.

Книга вторая

        Януса срок миновал. И год разрастается с песней:

        Месяц второй наступил, книга вторая пойдет.

        Ныне, элегии, вам широко паруса распущу я:

        Мелочью вы у меня были до этого дня.

5     Были послушными слугами мне в любовных заботах,

        Были забавою мне в юности ранней моей.

        Священнодействия я теперь воспеваю по фастам:

        Кто бы поверил, что я эту дорогу избрал?

        Это солдатская служба моя. Как могу, так воюю,

10   Ибо не всякий доспех будет хорош для меня.

        Коль не по силам метать мне будет копье боевое,

        Коль не могу усидеть на боевом я коне,

        Если и шлем не по мне или острый меч не по силам

        (Эти доспехи носить может и всякий другой), —

15   То ведь всем сердцем твои имена прославляем мы, Цезарь.

        И за твоею следим славой растущей всегда.

        Будь же со мной и взгляни на дары, приносимые мною,

        Ласковым взором, когда ты отдохнешь от побед.

        Февруев имя отцы искупительным жертвам давали,

20   Многое также о том нам и теперь говорит:

        Понтифик-жрец от царя и фламина шерсть получает,[347]

        Или же феврую, как встарь называлась она.

        Жженую полбу, какой подметает с крупинкою соли

        Ликтор, чистя дома, февруей также зовут.

25   Так называют и ветвь от дерева чистого, коей

        Кроет святая листва лоб непорочных жрецов.

        Фламина также жену я просящую февруи видел,

        И получила она феврую — ветку сосны.

        И, наконец, все то, чем тела мы свои очищаем,

30   Встарь бородатые так назвали предки у нас.

        Месяца имя февраль потому, что ремнями луперки[348]

        Бьют по земле и ее всю очищают кругом,

        Иль потому, что тогда, по умилостивленьи усопших,

        После февральных дней чистое время идет.

35   Верили наши отцы, что путем очищения можно

        Всякое зло прекратить и преступления смыть.

        Этот обычай идет из Греции: там полагают,

        Что нечестивые все можно очистить дела.

        Так очистил Лелей Акторида, так сам был очищен —

40   Смыл с него Фокову кровь фтийской водою Акаст.

        Так легковерный Эгей Фасианку, что на драконах

        Перелетела к нему, тоже очистил от скверн.

        Амфиарая же сын Навпактову Ахелою[349]

        Также сказал: «Ты омой нечисть мою!» Тот смыл.

45   Что за безумье, увы! Ужели смертоубийство

        Просто речною водой можно, по-вашему, смыть!

        Но (чтобы твердо ты знал, какой был у предков порядок)

        Януса месяц и встарь первым был, как и теперь;

        Месяц, идущий за ним, последним был месяцем года:

50   Священнодействам конец, Термин, ведь ты полагал.[350]

        Януса месяц был первым, ворота времен отворяя, —

        Месяц последний в году манам[351] последним был свят.

        Только много спустя, говорят, дважды пять децемвиров

        Сделали так, что февраль следует за январем.

55   В первые дни февраля Спасительнице Юноне

        Рядом с Фригийскою был Матерью храм возведен.

        «Где же теперь этот храм, посвященный великой богине

        В эти календы?» Давно время низвергло его.

        Так же погибли б у нас и все остальные святыни,

60   Если бы их не берег наш осмотрительный вождь.

        Ветхости он не дает коснуться наших святилищ:

        Он не одних лишь людей, но и богов бережет.

        Храмов не только творец, но их и святой обновитель,

        Боги тебя да хранят так же, как ты их хранишь!

65   Свыше да длят тебе век настолько, сколь дал ты всевышним,

        И нерушимым твой дом будет под стражею их!

        Тут посещает толпа почитателей рощу Гелерна,

        Где устремляется Тибр влиться в морскую волну,

        Тут и у Нумы святынь, в Капитолии у Громовержца,

70   И на Юпитеровой крепости режут овцу.

        Часто дождливые тут южный ветер тучи наводит

        С ливнями, и снеговой скрыта земля пеленой.