Там, где мы служили... - Олег Верещагин

— Что, стало опасно? — осведомился он наконец.

— Тут всегда было опасно, — ответил парнишка. — Слева — «чёрные повязки» справа — Йотунхейм, там вобще никто не знает, что творится. Тут война не окончилась.

— Вчера напали на ферму Уоттингов, — дополнил ирландец. — Хорошо ещё, вовремя подоспели соседи.

— Кто напал? — спросил Витька.

— Да «чёрные повязки» же, кто! — плюнул за борт ирландец.

Витька кивнул. С «чёрными повязками» его рота ещё не имела дел, но всем было известно, что это — многочисленные банды из местных, не подчинявшиеся разгромленным «синими беретам». Оттеснённые колонистами — англосаксами и не только — они вовсю развернулись в неизведанной глуши Йотунхейма. Партизаны Крэйна, ополченцы переселенцев из Европы, Тридцать седьмая группа Дальней Разведки и дислоцированная теперь здесь же рота «Волгоград» — всего около двух тысяч бойцов — сражались против как минимум втрое превосходящего численно и вдобавок очень мобильного и ни к чему не привязанного противника…

— Что там впереди такое? — тревожно спросил вдруг шофёр, правой рукой ближе подтянув армейский автомат. Все поглядели вперёд, на лесную дорогу.

— Чёрт! — крикнул ирландец. — Наши на мине подпрыгнули! Бандосы груз уносят!

И тут Витька тоже увидел всё. Крытый брезентом лёгкий грузовик стоял на обочине, завалившись направо-вперёд, дверцы высокой кубической кабины были открыты. Бандиты — в разномастном тряпье, но одинаковых чёрных повязках на лохмато-курчавых головах, с оружием за спинами, растаскивали из кузова ящики и грузили их на вьюки стоявших тут же низеньких лошадок.

— Жми! — крикнул парень за гранатомётом. — Бей! Ул-лю-лю-люуууу!!!

Витька, чувствуя, как его охватывает боевое веселье, собранно завалился боком на борт, выставил через него РПД. Над головой прогремела-пролязгала короткая очередь «вектора» — среди обернувшихся бандитов метнулись чёрно-рыжие снопики разрывов, завизжали, забились, закидывая крупами и вставая на дыбы, лошади.

— Северяне, северяне! — истошно завопил молодой голос. Халатное тряпьё метнулось к лошадям, не разбираясь — кто, где и сколько. Они даже не пытались отстреливаться. Ящики, ещё не закреплённые на вьюках, падали, с треском раскалывались о землю.

Стреляющий джип не мог преследовать врага среди деревьев и остановился. Витька, выпрыгнув наружу, упал на колено, ловя на мушку прыгающие между стволов и листвы халаты — как вдруг услышал крик.

— Secgеs, help! Drag, secgеs![57]

Он увидел, как за одним из уносящихся всадников тащится, кувыркаясь, через траву и кусты человек в куртке-хаки.

Расстояние было небольшим для пулемёта — метров пятьдесят — но очень большим для леса, ещё немного — и всадник скроется за деревьями. Витька выпустил короткую очередь…

— Вуй! — донёсся вскрик; всадник вскинул руки, скакал ещё секунду, а потом разом свалился вбок. Витька передвинул ствол и успел снять ещё одного — тот подскочил в седле и вылетел из него.

— Добро пожаловать на работу, — пробормотал Витька и крикнул остальным: — Я посмотрю!

Перебегая от куста к кусту, он добрался до возившегося в траве партизана — к счастью, конь, к которому он был привязан, стоял спокойно и щипал молодую травку.

— Живой? — тихо спросил Витька, присев рядом и держа пулемёт боевым хватом. Левой он достал нож.

— Рёбра… — спасённый сел. Из глубокой раны на лбу текла кровь. — Спасибо, — он говорил сейчас по-русски, довольно правильно, видимо, опознав русского в Витьке.

— Пожалуйста, — Витька полоснул ремень — не верёвку, а именно кожаный ремень — стягивавший ему запястья. — Как же это вы влетели?

— Мина… — прохрипел тот. Руки у него тоже были в крови.

— Сам дойдёшь? Вон джип.

— Дойду…

Он поднялся, похромал к дороге. Витька ещё раз огляделся, пошёл к убитым.

Первому бандосу он попал тремя пулями чуть правей позвоночника. Тут оставалось только констатировать: «Капец,» — что Витька и сделал.

— Так, — он присмотрелся к другому убитому, пробормотал. — А этот?

«Этот» тоже был убит — две пули попали в позвоночник и сердце. На боку у бандита оказалась полевая сумка, которую Витька забрал с собой, возвращаясь к дороге…

…Там лежали ещё трое убитых. Раненый «черноповязочник» сидел у заднего борта грузовика — осколки пробили ему оба бедра, и теперь он тихо скулил, со страхом глядя на ствол пулемёта, который воткнул ему в ухо ирландец.

— Банда бея Маргу, — сказал ирландец. — Слушай, штурмач, посмотри в кабинет. Там что-то не того…

…Второй партизан свисал из кабины наружу. Очевидно, при взрыве мины он остался жив и пытался выпрыгнуть следом за тем, которого чуть не утащили — но задержался, вынимая из шарнира в лобовом бронестекле пулемёт. Его расстреляли почт ив упор из обочины.

— Иди сюда, — позвал шофёр «ровера». Молодой партизан продолжал находиться в машине за гранатомётом, там же сидел и освобождённый Витькой пленный, — тут ловушка.

Водителя грузовика убило взрывом мины точно под ним — сиденье сорвало с креплений, беднягу бросило вверх и вперёд так, что он пробил головой стекло, а руль вмялся в грудную клетку, сломавшись сам и проломив её. Гранату-ловушку Витька увидел сразу — умелая рука пристроила её на виду, между остатками руля и крышкой «бардачка».

Холодок… холодок… Витьке ещё никогда не приходилось всерьёз обезвреживать взрывчатые ловушки, хотя в теории он знал, как это делается и тренировался на муляжах. Сейчас он обнаружил, что ладони вспотели и более того — дрожат.

«Спокойно, — подумал он. — Парень за спиной — твой инструктор, а это — манекен в крысиной крови… да-вай!»

Очень осторожно он провёл ладонью — как по волшебству переставшей дрожать — вокруг гранаты. Пальцы тут же наткнулись на тонкую проволочку, уводившую под дверцу бардачка. Ловушка для лопухов, но расчёт тонкий — у любого, кто увидит своего товарища в таком состоянии, первым желанием будет его поскорей вытащить. Ну и…

Теперь вопрос. Натяжение или ослабление? Поддев лезвием ножа крышку, Витька слегка отжал её… Что такое, он хуже видеть стал, что ли? Ну здрааась… а, нет. это пот. Капля пота. Глаза щиплет…

В бардачке лежали три смотанные кожаным ремешком брикета взрывчатки. В крайнем из них торчал обычный взрыватель, к которому шла проволочка — усики разогнуты.

Облегчённо вздохнув, Витька загнул усики обратно. И, разорвав проволочку, вытащил гранату.

8

Скобенюк при виде Витьки явно обрадовался и даже хлопнул его по плечу:

— Ну, вот и последний — и без опоздания! Рад видеть, ланс…

Взаимно, товарищ лейтенант, — отсалютовав, улыбнулся Витька. — А что, остальные тут уже?!

— Почти все с утра собрались. Ты-то где задержался?

— Да… ехал с партизанской попуткой, а на дороге на банду напоролись.

— Привет, — посерьёзнел лейтенант. — Капитану доложил?

— И даже сумку трофейную отдал… Только он меня как-то… не воспринял как-то.

— А ничего удивительного. Пополнение как раз пришло, разворачиваемся до штата. В дело скоро.

— Ну и хорошо… Так я пойду, товарищ лейтенант?

В дверях появился Мальвони, подававший лейтенанту какие-то знаки, и Скобенюк, тут же переключившись, кивнул:

— Давай…

…В палатке царил хаос. Судя по всему, радость встречи ещё не прошла, и всё вокруг — пол, кровати, тумбочки и столик — были завалены вещами, подарками, гражданским барахлом и прочими штуками, зачастую вообще непонятными. Эрих, сидя на столе, что-то оживлённо рассказывал Нику, на котором была шапка из лисьих и енотовых хвостов (он привёз её, как оказалось, Кайсе). Олег прикреплял на стенку булавкой фотографию девчонки. Майкл показывал Кайсе же другую фотографию — маленького мальчишки в обнимку с молодым сеттером с гладкой, блестящей шерстью; и пёс, и мальчишка улыбались до ушей. Джек, посвистывая, тоже раскладывал на кровати снимки.

— А-а-а-а-а! — заорал с порога Витька. — Окопались! А я уже сутки, как воюю! Где здесь сержант Брейди, который оставил в Тамбове… — он хотел ляпнуть «двух беременных девчонок», но вовремя переориентировался, — …жуткую память по себе?!

— Вииик! — завопил Майкл, и Витька оказался в окружении радостных лиц. С трудом пробившись сквозь плотные ряды друзей, он бухную мешок на кровать и, пару раз подскочив рядом с ним сам, достал из рюкзака книжку. Протянул Майклу:

— Держи. Как обещал. Краюхин.

— Во, спасибо! — восхитился тот и тут же залистал страницы.

— А нам чего привёз? — подал голос Олег.

— Себя, — весело огрызнулся Витька, — и не говорите, что этого мало.

Он растянулся на кровати, чувствуя лёгкую усталость и приятное ощущение Возвращения.

— Меня тут познакомили со стратегической обстановкой, — высказался он. — Больше того, я и правда успел повоевать. Кто мне скажет, как нас собираются использовать?