Корнеслов - Дмитрий Вилорьевич Шелег
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Тихомир решил поспорить:
– Твои объяснения понятны. Но говорить об одном слове или о нескольких словах – это мелочь по сравнению со всем языком.
Тимофей разозлился:
– Я могу распространить свои рассуждения на тысячи иноземных слов, употребляемых в нашем языке!
Многие наши собственные слова по своей сути принимаются за иноземные. Многие иноземные слова без всякой нужды предпочитаются нами своим. Многие иноземные слова приводят в забвение наши коренные ветви, произведенные глубокомысленным умом. Они принуждают нас составлять из них не свой-ственные нам речи.
Тихомир уже пожалел, что решил поспорить с Тимофеем.
* * *
Тот успокоился и нравоучительно проговорил:
– Разность в единстве и единство в разности!
Для отыскания корней я выбрал именно славяно-русский язык, потому что он отец множества языков.
Тихомир и Марфа молча смотрели на Тимофея, пока тот не предложил:
– Выберите сами любые слова с близкими значениями, и сравним их. И вы увидите, что иноземные слова имеют одни с нашими корни.
* * *
Тихомир посмотрел на Марфу.
Та зевнула, всем своим видом показывая, что пора бы уже отдохнуть.
За беседой время прошло незаметно, и уже вечерело.
* * *
Тихомир улыбнулся и предложил Тимофею:
– Мы выбираем слова дрёма и сон.
Тимофей кивнул:
– Разберем русское слово дрёма. По начальному европейскому языку – по-латински – оно будет somnus, по-итальянски – sonno, по-французски – sommeil, по-германски – schlummern, по-английски slumber, по-датски – slumre, по-голландски – sluimeren.
Тихомир прищурился:
– Так иноземные слова на нашу дрёму не похожи. Где же корень искать?
Тимофей улыбнулся:
– Теперь разберем русское слово сон. По-латински оно будет somnium, по-итальянски – sognare, по-французски – sommeil. А уже по-германски наш сон будет traum, по-английски dream, по-датски – drøm, по-голландски – droom.
Тихомир удивился:
– Получается, что для них наш сон и наша дрёма перепутаны.
Тимофей подтвердил:
– Да. Кроме латинского и ближайших к нему итальянского и французского.
Тихомир задумался. Тимофей продолжил:
– Из этого примера видно, что разные народы употребляют вовсе не разные слова, а только два слова – дрёма и сон.
Тихомир закивал:
– Согласен с тобой. Все эти слова имеют один смысл и единозвучны.
Тимофей улыбнулся:
– Вдобавок можно рассмотреть слово спать, произведенное от слова сопеть.
Глагол спать по-латински будет somnum, по-итальянски dormire, по-французски – sommeil, по-германски – schlafen, по-английски sleep, по-датски – søvn, по-голландски – slaap.
Марфа замотала головой:
– Что-то я совсем запуталась.
Тимофей рассмеялся:
– Тебя новые слова запутали. Так, по-английски спать называется sleep или sleepiness, по-голландски – slaap, по-немецки – schlafen.
Марфа нахмурилась.
Тимофей погладил ее по плечу:
– В русском языке есть слова слеп, слепота. Спящему столько же свойственно сопеть, как и быть слепым, поскольку во время сна глаза его закрыты, и он ничего не видит.
Марфа улыбнулась и согласно кивнула.
Тимофей продолжил:
– Самое слово слепота имеет начало свое от глаголов лепить, липнуть, потому что когда наши ресницы смыкаются или слипаются, тогда мы бываем слепы, и, следственно, слово слепота произошло от слипота.
Тихомир догадался:
– Вот тебе и английское sleep!
Тимофей утвердительно кивнул.
Марфа спросила:
– А как произошло слово дрёма?
Тимофей закивал:
– Давайте обратимся к корню дремать, дрёма. Сколь ни отдаленно от него покажется слово дурь, но нельзя найти ближайшего к нему понятия. Думаю, что слово дрёма изменилось из дуръма, потому что дремание – это, некоторым образом, одурение, когда все способности нашего разума прекращаются.
Англичанин, например, под словом dormitory понимает кладбище, а мечтателя, как бы во сне бредящего, он называет dreamer.
Тихомир и Марфа с благодарностью смотрели на Тимофея.
Он решил подытожить:
– Могло ли такое случиться, если бы согласие языков не истекало из одного и того же источника – из первобытного языка?
Тихомир и Марфа отрицательно замотали головами.
Тимофей поднял брови:
– Следовательно, каждый должен искать в языке корни, равно тому, как и познание всякой вещи почерпается из познания ее начал. Разница языков не должна приводить нас в отчаяние, а узнав их единство, мы узнаем, каким образом произошло их различие.
* * *
Лодочник прокашлялся, привлекая к себе внимание:
– Стало быть, заночуем прямо на реке.
18 серия
Эпизод 1. Верховые
30 июня 1862 года, Кириши
Путешественников разбудили всплески воды.
Лодку пару раз хорошо качнуло.
Оказалось, что лодочник поднимает якорь.
* * *
Лодочник пробасил:
– Кириши, вестимо. Переночевали уж.
* * *
Начинало светать.
* * *
Лодочник подгреб к берегу, где лодку уже ждали перевозчики.
Пошла работа по смене груза.
* * *
Путешественники начали собираться на прогулку по берегу.
* * *
Лодочник подозвал Тихомира:
– Барин. Кажись, следит кто-то за вами.
Холодок пробежал по спине Тихомира, и он беспокойно оглянулся.
Лодочник взял его под локоть:
– Тишей, барин. Тишей. Не надобно так озираться.
Тихомир замер.
Лодочник прошептал:
– Я еще с заводей, опосля Новгорода, приметил верхового по левому берегу.
Но не подумал ничего такого. А вже с Пристали, гляжу, он на правый берег перебрался. Видать, по Волхову Мосту прошел. И все за нами, за нами…
Сердце Тихомира учащенно забилось, и он спросил у лодочника:
– Поэтому ты на реке ночевал и только сейчас причалил?
Лодочник прищурился:
– Опасаюсь, вестимо.
Тихомир благодарно кивнул ему.
* * *
Стараясь не привлекать внимания, он покопался в пожитках и достал револьвер.
Отвернувшись к воде, Тихомир проверил барабан и положил револьвер во внутренний карман сюртука.
* * *
Кириши были небольшой прибрежной деревенькой, в которой жизнь традиционно начиналась с раннего утра. На улице появлялись жители и неспешно расходились по своим делам – понедельник.
* * *
Избы в деревне были все одной формы – в три окна с острыми крышами и резными украшениями.
На удивление Тихомира, дома были поставлены на одинаковом расстоянии друг от друга. Ставни домов
