Как уничтожили «Торпедо». История предательства - Иван Тимошкин

О приглашении Алейникова

Дополню слова Пропошина. Сергей Алейников появился в команде при довольно странных обстоятельствах. Незадолго до описанных событий Белоус неожиданно пригласил Никонова в свой офис в «Футбол-Маркет», размещавшийся в Товарищеском переулке, и после нескольких ничего не значащих вступительных слов вдруг предложил ему стать помощником одного из молодых специалистов. «Он будет главным тренером команды», – добавил Юрий Викторович. Тут открылась дверь, и в кабинет вошел человек, в котором Никонов не сразу узнал Сергея Алейникова – бывшего игрока минского «Динамо» и сборной СССР, заканчивавшего свою карьеру в Италии. Позже Белоус, объясняя свое решение доверить команду человеку, никогда не работавшему с клубами Премьер-лиги, обмолвился: мол, пригласил его потому, что тот был любимым футболистом генерального директора «Норильского никеля» Михаила Прохорова.

Правда, существует и другая версия. Согласно ей, все решилось в… бане. По рассказам самого Белоуса, пошел он как-то с друзьями в баню. И вдруг решил обсудить там футбольные дела – в частности, где и как найти тренера со свежими взглядами на игру, не запятнанного в каких-нибудь нечистоплотных околоспортивных делишках. Тут, кстати, вспомнилось, что недавно президент РФС Вячеслав Колосков интересовался у руководителя тренерского департамента ФИФА Энди Роксбурга, не знает ли он толкового свободного тренера для сборной России. На что тот – якобы не задумываясь – посоветовал ему обратить внимание на Алейникова, получившего в Италии тренерскую лицензию и всегда бывшего на хорошем счету. Белоус, по собственному признанию, понимая, на какой риск идет, не только решился на этот непродуманный шаг, но и встретил понимание и поддержку у руководства «Норильского никеля». Более того – опять-таки по его словам – этот выбор одобрили и президенты некоторых клубов Премьер-лиги, в частности, Герман Ткаченко из «Крыльев Советов», Валерий Филатов из «Локомотива», Владимир Алешин из лужниковского «Торпедо», Юрий Заварзин из «Динамо» и другие. Встретившись вскоре с Алейниковым, Белоус обсудил с ним все организационные вопросы, а затем представил его Прохорову. В итоге все решилось за пару дней. Многие тогда понимали, что это была чистой воды авантюра, на которую человек, разбирающийся в футболе, никогда бы не пошел. Однако их голоса никто не слышал или не захотел услышать.

И вновь слово Геннадию Пропошину.

Липовые премии

«На предсезонном собрании команды, как обычно, решалось много вопросов – в том числе и о премировании футболистов. Белоус выдвинул свою личную идею поощрения. А именно – по итогам сезона. То есть большую разовую премию игроки получат в конце года – и только в том случае, если займут место в призовой тройке. В крайнем случае не ниже пятого. На это опытные футболисты ответили, что в таком состоянии, в котором находится команда, хорошо было бы вообще остаться в Премьер-лиге. Поэтому премиальные надо выплачивать за каждую победу – они более привычны к этой системе, да и в других клубах заведен такой же порядок. После этого случая все в команде и клубе окончательно поняли: ими руководит человек, абсолютно далекий от знания современного футбола и не понимающий, куда он, собственно, попал. Остается лишь добавить, что впоследствии Белоус хладнокровно расправился с теми футболистами, которые на том собрании осмелились раскритиковать его.

Что в футболе главное

Едва успев вступить в должность, Белоус начал свою просветительскую деятельность. Он всерьез убеждал работников клуба в том, что в футболе на первом месте должны стоять маркетинг и пиар.

Показательный в этом плане случай произошел в 2003 году, когда после неизбежной отставки Алейникова (команда начала валиться – прав оказался Никонов) главным тренером стал Валентин Иванов. В первом же матче в Питере «Торпедо-Металлург» крупно проиграло «Зениту» – 0:3. Надо сказать, что дней за 10 до этого Санкт-Петербург отмечал какой-то свой юбилей, и Белоус предложил всем остаться после матча на денек-другой – полюбоваться красотами города и белыми ночами. Когда Иванов услышал об этом, у него глаза на лоб полезли. И было от чего! Через три дня предстояла встреча с «Торпедо-Лужниками». С большим трудом – всем миром – удалось уговорить генерального менеджера не устраивать экскурсий по городу, а вернуться в Москву и серьезно готовиться к следующему матчу. Но Белоус на этом не успокоился. После игры, уже в самолете, он приказал всем работникам клуба в 9 часов утра быть на работе – он проведет совещание. Казалось бы, что тут особенного? Но дело в том, что чартерный рейс, которым летела команда, прибывал в «Шереметьево» в районе полуночи. И Юрий Викторович, конечно, не мог не знать о том, что многие работники клуба живут за городом. Но его абсолютно не волновало, что они, едва успев добраться до дома, вынуждены будут, побросав вещи, отправляться на работу.

Тем не менее все подчинились, думая, что пойдет серьезный разговор о состоянии дел в команде и о ее турнирном положении. Каково же было удивление, когда в присутствии тренерского штаба, работников клуба, врачей, массажистов, администратора Белоус опять завел речь о маркетинге и пиаре. В частности, речь шла о том, что рекламных щитов вокруг поля на домашних матчах было установлено лишь на 90 тысяч долларов (правда, замечу в скобках, из них на 80 тысяч – по бартеру). На вопрос Белоуса, почему собрали так мало денег, работница клуба, отвечавшая за эти рекламные щиты, честно призналась: «Как плохо играете, так плохо и рекламу вам дают». Белоус тут же объявил ей благодарность за хорошую работу и распорядился выписать премию. А через три дня предложил написать заявление по собственному желанию.

А что такое бюджет?

Когда в декабре 2002 года все долги наконец были погашены и коллектив (тренеры, футболисты, работники клуба, обслуживающий персонал) получил зарплату, которой многие не видели по полгода, люди подумали, что теперь-то проблем с этим не будет. Но не тут-то было. Оказалось, Белоус понятия не имеет, что такое бюджет, и не может элементарно его составить и расписать. В результате до начала марта народ снова остался без зарплаты. Положение выправило лишь вмешательство Владимира Овчинникова, на пальцах объяснившего Белоусу, что такое бюджет клуба, и работники вновь стали получать деньги. Вот таким был пиар и маркетинг в исполнении Белоуса.

Впрочем, Юрий Викторович воевал не только с работниками клуба, игроками и тренерами – за несколько лет его правления в команде сменилось пять наставников (причем их отставки не были вызваны неважной турнирной ситуацией, кроме разве что Сергея Алейникова), но и с болельщиками, торпедовскими фанатами. Вот какую историю поведали мне представители одной из фанатских группировок:

«Началось все с того, что мы выразили свое неудовольствие руководством команды и политикой клуба, направленной, на наш взгляд, на забвение истории и торпедовских традиций. В конце концов, мы имеем на это право. Потому что руководство приходит и уходит, футболисты – тоже, а болельщики, они с командой всю жизнь. Господину Белоусу это не понравилось, и он попытался организовать нашу травлю на местном, так сказать, уровне – посредством мелких административных мер. Но мы, как люди взрослые, дали соответствующий отпор, и тогда он прибегнул к помощи милиции.

Вот как это было. В начале 2003 года тогда еще «Торпедо-Металлург» встречалось здесь, на Восточной улице, с «Рубином». Когда игра началась, в нашем секторе появился майор ОМОНа и сказал: «Ребята, нам дано указание спровоцировать конфликт с вами и арестовать. Так что ведите себя прилично». То есть этот майор оказался нормальным человеком – предупредил нас о готовящейся провокации. «Мы понимаем, – продолжил он чуть погодя, – что это какие-то ваши интриги, а с нашей помощью их хотят разрешить. Нам это абсолютно не нужно, так что вы не давайте повода – и конфронтации не будет». Мы поблагодарили его и пообещали вести себя спокойно. Собственно, мы уже вышли из юниорского возраста – никаких драк не устраивали и файеров не зажигали. У нашего поколения это с детства не было принято. Да мы и сами против этого, дышать этой гадостью – не в кайф. У нас совсем другие способы боления за свою любимую команду: мы всегда носим клубные цвета, делаем флаги, сами для себя – торпедовские майки со своими фамилиями на спине, изготавливаем и вывешиваем баннеры, используем звуковую поддержку. А вот все эти яркие эффекты – не наш профиль. Поэтому в той ситуации и не могло возникнуть каких-то серьезных конфликтов. Но на всякий случай человек нас предупредил.

После матча, когда мы по традиции подошли к автобусу команды, чтобы пообщаться с футболистами, нам навстречу вышел еще один омоновец. Развернул листок бумаги, а там все наши фамилии и даже номера на футболках записаны. То есть, как мы потом поняли, «наверху» возмутились: почему не произошло конфликта? Рядом стоял автобус, из него вышли еще несколько омоновцев. И тот человек, который держал листок, сказал им: «Вот этих людей нам нужно сейчас арестовать». А затем, уже обращаясь к нам, добавил: «Давайте спокойно, без эксцессов, сядем в автобус. Иначе вам же будет хуже. Нам дано четкое указание спровоцировать вас и, по возможности, возбудить уголовные дела». Естественно, расчет был на нашу ответную реакцию: слово за слово, сопротивление стражам порядка – в общем, лишь бы за что-нибудь зацепиться. «Поэтому, – закончил он, – давайте спокойно сядем в автобус, доедем до отделения милиции, чтобы все видели ваше задержание, а там разберемся». Мы спокойно проехали в 93-е отделение, где нас, чисто формально продержав минут 20, отпустили – даже, кажется, не оформив протокол. То есть все понимали, что происходит. Для нас тоже не было никаких сомнений: все указания идут от Белоуса. Он не единожды рвал и метал по поводу нас. При этом говорил примерно так: «Что за дела?! Какие-то ублюдки и уроды мне будут еще что-то указывать. Я тут хозяин – что хочу, то и ворочу».