Статский советник - Валерий Пылаев
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Да.
Губы машиниста сложились в узкую полосочку. Он явно не был настроен продолжать беседу со мной — но выбора я ему не оставил.
— Тем лучше. Ваша страна и кантон Люцерн не воют на стороне германского Рейха. И вы нисколько не обязаны рисковать собой и своим поездом, чтобы помешать нам проникнуть в центр Страсбурга. — Я нагнулся к машинисту и продолжил чуть тише: — Более того — этим вы только навредите… всем. Главнейшей целью этой операции является сохранение жизней и солдат, и уж тем более простых жителей. Мсье, позвольте мне завершить начатое без лишнего шума — и обещаю, ваш состав вернется домой уже завтра.
Дед и Багратион наверняка смогли бы заставить беднягу сплясать вприсядку прямо в кабине, но мне выкрутасы с чужим сознанием все еще давались с заметными усилиями. Зато я, похоже, сумел подобрать слова, которые швейцарский машинист сам втайне желал услышать.
— Что ж, мсье, — сонным голосом отозвался он, — полагаю, мне действительно стоит помочь вам… В конце концов, кому будет польза, если начнется стрельба?
— Верно, друг мой. А теперь — добавьте пару! Нам нужно попасть в Страсбург до рассвета. Надеюсь, мое общество вас не слишком утомит. — Я протянул руку и подхватил стоявшую в углу короткую лопату. — Всегда хотел попробовать профессию кочегара.
Глава 38
Фонари проплывали за окном кабины — все медленнее. Поезд снова сбрасывал ход и останавливался. На этот раз, судя по всему, уже на центральном вокзале, примерно на полчаса отстав от расписания. Конечно, это не могло не вызвать подозрения у постовых на въезде в город, но там нам повезло: сонный толстяк с унтер-офицерскими погонами перекинулся парой слов с машинистом, понимающе кивнул, услышав про барахлящий котел и двинулся с фонариком вдоль состава. Наверное, мельком заглядывал в вагоны — а может, и вовсе плюнул на досмотр. Сам я даже не смотрел в его сторону — меня куда больше интересовала баррикада с пулеметом на перекрестке в сотне метров. Случись что, именно ее я сносил бы магией в первую очередь.
Обошлось.
Впрочем, я даже не надеялся, что на самом вокзале все пройдет так же гладко — наверняка центральный транспортный узел охраняли куда лучше, чем дорогу со спокойного и тихого южного направления. Состав еще не успел полностью остановиться, а снаружи уже доносилась отрывисто-лающая немецкая речь. Кого-то явно заинтересовало, почему поезд из Люцерна не только задержался, но еще и прибыл на вокзал аккурат под смену караула в половину шестого утра. Что для дежурного офицера оказалось чревато лишней возней — а заодно и необходимостью задержаться на посту.
Хотя бы для того, чтобы сорвать обиду на экипаже швейцарского поезда.
— Сидите тихо, мсье. — Я сдернул с головы машиниста фуражку. — И прошу — не делайте глупостей.
Похоже, я приложил беднягу Даром сильнее, чем показалось вначале: он даже не попытался огрызнуться или проявить хоть какое-то любопытство к происходящему — только едва слышно промычал что-то себе под нос, даже не повернувшись к двери.
— Halt! Что здесь вообще происходит?!
Хриплый голос рявкнул снизу, когда я еще только спускался из кабины по лестнице. Плечистый коротышка в серой форме вынырнул из окутывающих локомотив клубов пара и тут же попер на меня, сжимая здоровенные кулачищи.
— Какого дьявола, я вас спрашиваю?! — громыхнул он на весь вокзал. — Этот поезд должен был прийти на вокзал еще полчаса назад!
— Простите, герр офицер, — пробормотал я, — паровой котел…
— Меня не интересуют котлы, черт бы вас побрал! Вам прекрасно известно, что Страсбург сейчас фактически находится в осадном положении — и даже минута отставания от графика может означать… что угодно!
Немец едва доставал фуражкой мне до подбородка, но вид при этом имел настолько грозный, что я для пущей убедительности даже пятился от него, пока не уперся лопатками в лестницу. Не знаю, что заставляло его так верещать и брызгать слюной — то ли от природы паршивый характер, то ли сорвавшийся из-за опоздания поезда пересменок, то ли желание покрасоваться перед солдатами — за спиной офицера я разглядел двоих парней с винтовками, и еще несколько человек ушли куда-то в сторону вагонов.
А может, дело было в самом обычном недостатке сна. Круглое лицо под фуражкой от злости стремительно наливалось кровью, но ни это, ни темнота раннего утра не помешали мне разглядеть в тусклом свете фонарей залегшие под глазами немца синяки. Долгие дни осады Страсбурга вряд ли показались развлечением ополченцам освободительной армии, но немецких солдат было чуть ли не впятеро меньше — и компенсировать малую численность не могли ни панцеры, ни пушки с пулеметами. А офицерам, на которых свалилась еще и проведенная наспех мобилизация, и вовсе наверняка приходилось спать по несколько часов в сутки.
Армии герцогини противостояли отлично обученные и вооруженные до зубов — но все-таки самые обычные люди.
— Послушайте, герр офицер, — Я чуть втянул голову в плечи, чтобы уж совсем бессовестно не возвышаться над коротышкой, — вы ведь должны понимать…
— Ладно… Ладно, черт бы побрал вас и ваш поезд, — уже почти без злобы отозвался немец. — Открывайте вагоны.
— Не могу. — Я чуть оттянул рукав куртки и посмотрел на часы. — Еще не время, герр офицер.
Не знаю, что он ожидал услышать в ответ на совершенно обычную просьбу — но уж точно не такое. Красное лицо вдруг обрело настолько удивленно-бессмысленное выражение, что я на мгновение даже подумал, что беднягу вот-вот хватит удар.
А ведь я ему, в сущности, даже не соврал: часовая стрелка застыла ровно посередине между отметками, ее подвижная длинная соседка уже слегка переползла за нижнюю точку циферблата. Но ничего не происходило… пока.
То ли у кого-то в нескольких километров к северу от вокзала чуть отстали часы, то ли это мои — наоборот — разогнались, хлебнув с избытком магический мощи, то ли…
— Проклятье… — пробормотал один из солдат, — что это за?..
Вся троица немцев притихла, синхронно вытянув шеи и вслушиваясь в то, чего я так ждал. Вдалеке — на самой окраине города — громыхнул винтовочный залп, за ним застрекотали пулеметы, а через несколько мгновений над рельсами прокатилось эхо пушечного выстрела. Первого за сегодня — но уж точно не последнего.
Объединенная армия Лотарингии и Эльзаса поднималась на приступ.
— А вот теперь, пожалуй, самое время открыть вагоны. — Я взялся за козырек и швырнул
