Татуированная любовь - Гайя Алексия
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Выхожу на балкон и выкуриваю очередную сигарету.
– Уже куришь?
Вздрагиваю и озираюсь – отец где-то рядом, но я его не вижу.
– Я внизу!
Выпрямляюсь, встаю и наконец вижу его в саду в халате с газетой в одной руке и чашкой кофе в другой. Но какого черта он здесь делает?
Он улыбается и приподнимает чашку.
– Есть хочешь? Жду тебя на кухне.
У меня на лбу написано, что я голодный или что? Он разворачивается и исчезает. Я взвешиваю все за и против, и голод перевешивает. Сейчас бы слона проглотил.
Давлю сигарету подошвой и спускаюсь на первый этаж. Не встречаю ни мать, ни парнишку. Отец читает газету на кухне.
Молча вхожу.
– Угощайся, – предлагает он, не отрывая глаз от «Нью-Йорк таймс».
На центральном шкафу стоят коробки с домашними пирожными, бутылка фруктового сока и горячий кофе. Не люблю кофе. Пахнет яичницей. Вот ее я очень люблю.
Приземляюсь на табурет, хватаю вилку, и первой жертвой становятся яйца. Черт, как вкусно! Я уже три дня ничего не ел, три гребаных дня. Следом, почти не жуя, глотаю пирожные.
– Ты ел эти дни? – интересуется отец.
Он опускает газету и как-то странно смотрит на меня. Едва взглянув на него, слегка киваю, продолжая есть. Чувствую, как он застывает, но не обращаю никакого внимания.
Он кряхтит и снова прячется за газету. Наливаю себе сок, потому что чуть было не подавился пирожным, делаю несколько больших глотков прямо из горлышка. Сок ледяной, и я чувствую, как холодеет мой лоб.
– Ты вернулся этой ночью? – спрашивает отец.
Киваю. Он смотрит на меня с подозрением.
– Только не говори мне, что ты спал на улице эти три дня, – вздыхает он.
Прерываюсь, чтобы посмотреть на него. Мы переглядываемся. Наконец он нахмурился.
– Ладно, неважно. Ты вернулся, ты в порядке, и я рад этому, как и все остальные члены семьи. Мы соскучились по тебе, мой мальчик, – ворчит он, снова прячась за газетой.
Мой мальчик? Он серьезно?
Запихиваю в рот почти целый блинчик, но вдруг слышу шум на лестнице. Не поднимаю голову. Кто бы это ни был, у меня нет никакого желания встречать еще один удивленный взгляд.
С трудом проглатываю блин и снова пью сок, и как раз в этот момент в комнате появляется тень. Тень хищной кошки. Она проходит мимо меня к холодильнику. Отец и не пошевелился, а Елена не проронила ни слова. Она ищет что-то, не знаю, что именно, швыряет это «что-то» в мусорное ведро, затем поворачивается ко мне спиной и исчезает. В следующее мгновение я слышу, как с силой хлопает дверь. Окей. Я называю это «режим инкогнито».
– Похоже, она все еще злится на тебя, – утверждает он.
Хмурюсь. О чем это он? Обмениваемся с ним взглядами.
– Она рассказала матери о случившемся. Когда она нашла тебя в Куинсе. Вернее, как и с кем ты был… Насколько я понял, она не очень-то оценила твой поступок.
Закрываю глаза, поворачиваю голову, потом снова открываю. Отец усмехается, и я окидываю его взглядом.
– Ладно, извини. Понимаю, тебе совсем не до смеха…
Тишина. Вздыхаю и тру лицо. Значит, так оно и есть? Львица злится на меня? Черт, я не ее парень, и все же я чувствую себя виноватым. Сейчас меня очень просто разгадать.
– А эта девушка… Это твоя подружка? Ты же знаешь, что она имеет право прийти сюда, если хочешь ее увидеть, – добавляет отец.
Сильно мотаю головой, выражая категорическое отрицание. Он слишком много говорит.
– Не твоя подружка. Ладно, я понял. Кстати, ты собираешься на занятия? Потому что тебе надо выходить вместе с Еленой, – весело говорит он.
Показываю средний палец и ухожу. Школа? Он серьезно?
– Сегодня ведь понедельник! – восклицает он.
* * *
Уже почти четыре часа дня, и я решаюсь снова включить мобильник. Днем я никого не видел, во всем доме царило абсолютное спокойствие. Мой телефон на грани передозировки: не менее шестидесяти пропущенных звонков от Солис, отца и Бенито. То же самое с сообщениями. Не читаю сообщения от Солис, просто стираю их. Ничего страшного. То же самое с сообщениями отца. Быстро проверяю нет ли чего от львицы: от нее новых сообщений нет. И при этом она пишет в своем компьютере, что скучает по мне? Мне снова нужно в ее комнату. Хочу посмотреть, не добавила ли она что-нибудь в свой текст.
Но пока оставлю эту идею и посмотрю сообщения Бенито. Большинство из них такого содержания: «Ты не забыл про меня и порше? Тянуть уже некуда…». В одном из последних сообщений он объяснил мне, что должен денег банде из Бронкса. Это я уже знаю, но также он добавил, что по уши в новом дерьме, потому как, чтобы отдать деньги тем парням из Бронкса, прижавшим меня в прошлый раз, он пошел к итальяшкам. Итальянцы хуже парней из Бронкса… Они – мафия, и мы вообще не одного поля ягоды. Посылает мне фотку порше, который мы должны угнать. Макаронники любят красивые тачки, и Бенито, не имея возможности расплатиться с ними деньгами, сказал, что пригонит в подарок красивую тачку. Ладно, этот придурок схлопотал проблем, и я снова ему нужен. Не удивлюсь, если он уже лопается от нервов. Но для меня это все равно, что ходить по лезвию ножа – слишком рискованно угонять тачку. Придется найти другой способ.
Глава 28
Отрываюсь от мобильника и слышу жуткий топот на лестнице. Наконец-то хоть какое-то движение в этом огромном и чересчур спокойном доме!
Появляется сильно раздраженная Елена. Сердится, потому что не может правильно ввести пин-код, телефон то и дело пищит. Она разворачивается и идет в мою сторону. Она чокнулась?
Входит в мою берлогу. Приподнимаюсь. Встаю, когда она доходит до ванной, соединяющей наши спальни. Она меня даже не увидела. Отец тут же рванул с места, как сумасшедший.
– Елена! Подожди!
Слышу грохот двери ванной и рыдания.
Отец проходит в мою комнату, интересуясь моим присутствием не больше, чем его дочь. Они все на нервах. Настолько, что даже не заметили меня.
– Нет! Оставь меня…
Она еще не договорила, как я уже прибежал.
– Елена, успокойся и объясни, что происходит! – кричит отец.
Он держит мою львицу за
