Сгорая дотла - Эмма Скотт

– Кстати, – сказал он. – Чем собираешься заняться сегодня?

– Вообще-то, ничем, – ответила я. – Возможно, йогой. Может быть, буду читать или… я не знаю. Я все еще не привыкла к тому, что мне нечем заняться.

Кори кивнул и скрестил руки на широкой груди.

– Ты можешь… эм, пойти со мной. Если хочешь.

– Навестить твоего отца?

– То есть ты не обязана…

– Нет, просто… ты хочешь, чтобы я пошла?

Я не хотела подавать виду, что была тронута его предложением. Наверное, он принял мое потрясенное молчание за колебание.

– После мы могли бы перекусить… – Кори покачал головой и махнул рукой. – Нет, все в порядке. Не бери в голову. Уверен, что ты совсем не так хочешь провести свободное время. Я не виню тебя.

Наступила тишина.

– Я пойду, – внезапно выпалила я.

Кори быстро поднял глаза, и его лицо просияло от счастья.

– Правда? Нет, нет, ты не обязана. Я чувствую себя полным дураком, что спросил. Мне не стоило…

– Я бы хотела пойти. В конце концов, кто-то должен сообщить ему о том, какого героя он воспитал.

– Нет, пожалуйста, не надо. Он ничего не должен знать, – сказал Кори, и его серьезный тон стер улыбку с моего лица. – Это может сбить его с толку, а потом обеспокоить. Болезнь Альцгеймера ухудшается с каждым днем. Я больше не знаю, что он считает реальным. Он не совсем потерян, но, если ты расскажешь ему об ограблении… это может обернуться для него во что-то более ужасное. Ладно?

Я кивнула, чувствуя себя бестактной дурой из-за того, что столь бесцеремонно заговорила о личном. Я отвернулась, когда кофеварка подала звуковой сигнал, что кофе готов.

– Ты прав, прости. В любом случае мне не следует идти. Это… личное дело.

Я наливала кофе и услышала скрип стула, а затем Кори оказался рядом со мной.

– Эй, – он положил руку мне на плечо, мягко поворачивая меня. – На самом деле я попросил тебя навестить моего отца не столько ради него, сколько ради меня. Я… я был бы счастлив представить тебя ему. С тех пор как я продал бизнес, у меня не было повода порадовать его так, чтобы он гордился мной.

– Спасение жизней пятидесяти человек кажется мне достаточным поводом, чтобы гордиться, – я проглотила комок в горле.

– Это слишком запутанная история, – сказал Кори, его темные глаза были похожи на коричневый бархат. – Но ты… все, что тебе нужно сделать, это войти в комнату.

Мое сердце затрепетало. Он наклонился ближе, прикоснулся к моей щеке своей большой ладонью.

«Он хочет поцеловать меня».

Я не могла отстраниться, не могла пошевелиться. Я была загипнотизирована им.

– Мы должны быть осторожны, – выдавила я. – Я должна быть осторожна.

– Я знаю, – Кори печально улыбнулся, его большой палец провел по контуру моей скулы. – Это не так просто, как кажется. Мы уже… были близки.

– Поэтому мы и должны быть осторожны, – выдохнула я.

Телефонный звонок из заднего кармана его джинсов нарушил тишину между нами.

– Тебе звонят, – произнесла я.

Кори печально кивнул и отпустил меня.

– Джорджия, – глухо ответил он. – Привет.

Он прошел в гостиную, а я прислонилась к столешнице. Я всегда думала, что ощущение «дрожь в коленях» было всего лишь избитым выражением, но близость Кори, его прикосновения… я чувствовала эту дрожь всем телом.

«Он травмирован ограблением так же, как и я. Он страдает от той же длительной привязанности. Вот и все».

Я хваталась за эти жалкие оправдания, как за спасательный круг.

Я наливала кофе, когда вернулся Кори. Он положил трубку и провел рукой по волосам.

– Это Джорджия. Она хочет, чтобы я забрал Кэлли. На ночь.

– Хорошо, – я нахмурилась, увидев его обеспокоенное выражение лица. – Разве это плохо?

– Вовсе нет. Я просто не знал, согласишься ли ты.

– Кори, единственная причина, по которой ты здесь, – это Кэлли. Все в порядке. На самом деле я немного волнуюсь перед встречей с ней.

– Правда? – улыбка Кори была ослепительной, широкой, как никогда. – Приятно слышать. Я уверен, что она полюбит тебя. То есть будет рада с тобой познакомиться.

Глава 28

Алекс

Мы поехали на грузовике Кори в Калвер-Сити. Всю дорогу на его лице играла слабая улыбка, и чем ближе мы подъезжали к дому Джорджии, тем слабее она становилась.

Мы заехали в потрескавшийся, грязный, оливково-зеленый оштукатуренный комплекс: двухэтажный, с шаткими ржавыми перилами и бетонным фасадом, построенный в семидесятые годы.

– Тебе лучше подождать здесь, – Кори вышел из грузовика с таким мрачным выражением лица, словно шел на битву.

Я ждала, удивляясь тому, как я нервничаю перед встречей с Кэлли.

«Она всего лишь ребенок. Расслабься».

Но я никогда не умела ладить с детьми. По крайней мере, моя мать любила напоминать мне об этом. Хотя, если подумать, я никогда на самом деле не общалась с детьми, чтобы знать, умею я ладить или нет.

Я разгладила подол своего синего сарафана и посмотрела на свое отражение в зеркале заднего вида. Я решила, что у меня слишком строгая прическа, и распустила свой тугой конский хвост: мягкие волосы волнами упали мне на плечи.

Я повернула зеркало на место как раз в тот момент, когда маленькая светловолосая девочка вприпрыжку сбегала по бетонной лестнице из квартиры на втором этаже. Мое странное волнение немного усилилось.

Каллиопа Бишоп была точной копией своего отца. Ее длинные светлые волосы были заплетены в беспорядочные косички, и она смотрела на меня из-за пассажирской двери темно-карими глазами, с кривой улыбкой.

– Ты выходишь?

Я нащупала ручку и открыла дверь. Не было никаких признаков Кори или Джорджии. Только Кэлли, которая, моргая, смотрела на меня, с куклой, зажатой под мышкой, и небольшой сумкой через плечо.

– Ты та девушка, которую мой папа спас в банке?

– Эм, да. Я Алекс Гарденер, – я протянула руку. – Рада знакомству, Кэлли.

Малышка, хихикнув, пожала мою руку.

– Алекс – это мужское имя.

– Кэлли! – подошли Джорджия и Кори, женщина пристально посмотрела на свою дочь. – Это невежливо.

– Все в порядке, – сказала я, обращаясь к Кэлли. – Мое настоящее имя Александра. Сокращенно Алекс.

– Так же, как и Кэлли – сокращение от Каллиопы.

– Точно, – я повернулась к Джорджии. – Не верится, что мы встретились. Не в официальной обстановке.

– Не в официальной обстановке. Больницы и слушания, – Джорджия скрестила руки на груди, исключив всякую мысль о рукопожатии.

Она была стройнее, чем я ее запомнила, ее руки были полностью покрыты замысловатыми татуировками, длинные светлые волосы были заплетены в косы и украшены