Изгои - Маргарет Мерфи

Джордан почувствовал очередной прилив праведного гнева. Дезире, по всему видать, опять созрела для хорошей взбучки! В прошлый раз поучить ее как следует ему помешал Рикмен. Джордан не больно-то любил вспоминать тот вечер, хотя он и добился ясности в вопросе, кто здесь босс, благодаря несчастной малышке Софии. Иногда ему казалось, что Дезире смотрит на него так, будто выжидает удобный момент для мести. За это-то он и выставил ее на панель в первых рядах. Как можно спать в собственной постели с бабой, если она на тебя так смотрит?

Подойдя ближе, он убедился, что автобусная остановка пуста. Может, она все-таки работает? Он почувствовал себя обманутым. Слабый шум из сада внизу. То ли затрудненное дыхание, то ли восклицание. Кладбище было одним из излюбленных траходромов Дезире.

– Ну что ты будешь делать… – огорченно пробормотал он.

Ленивая корова и в самом деле работала.

Он уже собрался перейти дорогу и отправиться домой, но тут ему будто в голову ударило: кто-то выбалтывает сплетни про него и Софию, вспомнил он. Его адвокат не смог разузнать, кто стучит копам. Это должна быть одна из девок, точно кто-то из них. Ну а кто кудахтал над Софией как старая квочка? И кто смотрел на него так, будто он кусок вырезки – хоть сейчас на сковородку?!

– Сука! – прорычал он.

Это случалось время от времени – на него накатывало бешенство, клокоча как каша в горшке. Он не собирался с этим бороться, потому что выброс агрессии доставлял ему истинное наслаждение. Дезире напросилась. Пора ее отходить как следует. Страшная улыбка мрачно осветила его лицо.

Он стоял у самых перил. Увидел охранника собора, который болтал по своей рации, просматривая газеты. Джордан скользнул налево, следуя изгибу стены. Луна появилась из-за облаков, и он мог видеть трещины тротуара, круто спускающегося вниз. Примерно через десять ярдов чернела арка – вход в туннель под откосом. По всей длине туннеля до самого сада по обеим стенам тянулась вереница надгробий.

Для нее было бы лучше трахаться с каким-нибудь пьянчугой, когда он ее найдет. Он неоднократно предупреждал ее насчет курения на работе. «По-моему, ты вообразила себя Оливией Ньютон-Джон, строящей глазки Джону Траволте в мюзикле «Бриолин», – говорил он ей. – А ведь ты всего лишь старая шлюха».

Он ступал осторожно, зная, как туннель усиливает звук, – не хотел, чтобы эта змея ускользнула через калитку в дальнем конце сада. Последний пролет он шел на ощупь, ориентируясь по камням надгробий, неровным и холодным под пальцами, натыкаясь на херувимов и розовые бутоны, раз даже на молящегося ангела. Здесь лежали старые морские капитаны и акулы бизнеса, их молодые жены, умершие при родах. Особенных людей хоронили в особенном месте – на соборном погосте, думал Джордан. Но не настолько особенных, чтобы тебя не могли выкопать или спьяну не уделать надгробную плиту.

В конце туннеля – остатки старого кладбища: несколько старинных крестов и надгробных плит. Слева плющ, цепляющийся за стену, все ниши заложены кирпичом от бродяг, наркоманов и проституток. Справа крутой обрыв и громада собора.

Собор возвышался над городом и, подсвеченный прожекторами, был виден издалека: его силуэт хорошо просматривался даже из-за реки Мерси, с расстояния в пятнадцать миль. Но здесь, в глубине сада, теперь, когда луна скрылась за облаками, было темно. Темнота была такой, что немногое, что Джордан смог разглядеть, казалось зернистым, как на снимке, сделанном дешевым фотоаппаратом: бледный купол мавзолея Хаскиссона, ряд георгианских домов, возвышавшихся неподалеку, да, пожалуй, и все.

Он стоял неподвижно у туннеля, дожидаясь вспышки сигареты либо отблеска на лице или одежде Дезире. Слабый хруст. Он быстро глянул направо, налево, стремясь боковым зрением засечь движение. Ничего. В это время опять вышла луна, и он увидел Дезире прямо перед собой в десяти ярдах, на дорожке. Пальто было расстегнуто, и лунный свет придавал ее коже голубоватый оттенок, так что она казалась полумертвой, хотя он ее еще и пальцем не тронул.

Сова издала пронзительный крик.

– Твою мать! – вздрогнул Джордан и шагнул к Дезире.

Позади него высокая фигура вышла из тени масонского памятника. Человек поднял руку, подождал, пока Джордан обернется и увидит его, и тогда выстрелил. Дважды. В голову и сердце.

Джордан упал.

Шаги сверху. Крики. Скворцы взлетели тучей, закружились над ними, переполошенные криками и свистками.

Мужчина схватил Дезире, подталкивая ее, выдохнул:

– Сюда!

Второй мужчина нагнал их уже на дорожке.

– Копы? – с тревогой спросил он.

Первый кивнул.

На улице над ними двое полицейских, изображавших влюбленную парочку, быстро запросили по рации помощь и побежали к собору. Из кирпичной будки выскочил охранник.

– Полиция! – крикнула женщина. – Сохраняйте спокойствие!

Две машины с визгом вылетели на Хоуп-стрит, затем левым поворотом ушли на Аппер-Дюк-стрит и, натужно ревя моторами, полезли в гору к соборной площади.

На месте происшествия первый офицер смотрел в зев туннеля.

– Из туннеля есть выход? – спросила у охранника женщина-полицейский.

Он поднял оконную раму и махнул наверх:

– На Сент-Джеймс-стрит.

Первая машина развернулась и помчалась туда.

Полицейский-мужчина запросил отряд. Посмотрел на напарницу:

– Без подмоги мы их упустим.

Дезире бежала по дорожке. Тени пробегали по ее лицу, как рваные облака по диску луны. Она спотыкалась в темноте, сквозь рыдания слышала приближающийся вой полицейских сирен. Это за ней.

Мужчины, обогнавшие ее, куда-то подевались. Она это скорее чувствовала, чем видела, потому что исчезло ощущение надежного мужского присутствия рядом. Она слышала, как они полезли вверх по склону справа. В этом конце сада склон был не такой крутой, поросший деревцами и кустарником. Она продолжала бежать, направляясь к высоким железным воротам и свободе. Когда уже повернула по дорожке, на стоянку перед воротами вылетела машина.

Выругавшись, Дезире сменила направление, оступилась и попала в грязь. Она бросилась вправо и стала карабкаться вверх по склону, скользя по грязи, цепляясь за ветки деревьев и плети плюща. Грязь набилась под ногти и между пальцами ног – она потеряла туфли.

Послышались лязг и ровное гудение, из-за купола собора показался полицейский вертолет и пошел над садом. В свете его прожектора тени стали резче. Дезире оглянулась.

На склоне один из бандитов попал в луч прожектора. Перекрывая шум лопастей, сверху раздался усиленный мегафоном голос:

– Оставайтесь на месте! Поднимите руки!

Мужчина выстрелил, и вертолет ушел в сторону. Стрелок потерял равновесие и быстро заскользил вниз по склону, гоня перед собой камешки.

Отряд полиции в бронежилетах рассредоточился на склоне с восточной стороны сада и преодолел высокую толстую стену с противоположной стороны. Вниз петляла тропинка, спускаясь к кладбищу. Полицейские продвигались медленно, укрываясь за камнями и плющом. В лучах прожекторов и фонариков чередование света и тени, мелькание надгробий и голых ветвей деревьев создавало впечатление, что они рассматривают картину сумасшедшего художника.

Часть полицейских залегла за северными воротами: на кладбище негде было укрыться от вооруженных бандитов. Кроме того, существовала опасность задеть своих в этой неразберихе.

Один из бандитов выстрелил. Звук выстрела многократно усилился, отразившись от кладбищенской стены и собора оглушительным эхом. Пороховая вспышка выдала его позицию за надгробиями. С вертолета ему снова сделали предупреждение. Находящийся выше по склону полицейский прицелился и выстрелил. Пуля просвистела над головой бандита и, разбив каменную урну, вонзилась в ствол деревца рядом с ним. Полетели щепки. Бандит побежал к мавзолею. С вертолета его захватили лучом прожектора. Он развернулся и поднял руку с пистолетом.

Почти одновременно раздались три выстрела. Мужчина упал. Вспышки света на северном конце сада показали, что действие переместилось туда. Вертолет кружил, ощупывая лучом прожектора могилы внизу. Источник света внизу мигал, перемещался то вниз, то вверх, и вдруг перепуганная сова взлетела и заскользила вниз в темный угол кладбища.

Все кинулись в южный конец кладбища, и никто не заметил тень, перемахнувшую через стену.

Дезире припала к земле, беззвучно рыдая. Она услышала мягкие шаги и напряглась. Чья-то рука зажала ей рот. Она попыталась кричать, он оказался сильным. Она слышала его свистящее дыхание. Он держал ее, пока не успокоилось дыхание, поглаживая по волосам.

Наконец отпустил, и она повернула к нему лицо. Он был грязный, потный, но при этом казался веселым.

– Двигай за мной, – прошептал он.

Глава 44

– Где Рикмен? – Хинчклиф большими шагами поднимался по лестничному маршу на третий этаж, стягивая на ходу пальто. Было половина первого ночи, и он пробыл дома всего полтора часа, когда ему позвонили с сообщением, что Джордан застрелен.