Тайна семьи Вейн. Второй выстрел - Энтони Беркли

Пророческие слова – и впоследствии у меня были причины их вспомнить.

– Конечно, – поспешил согласиться я, поскольку Этель становилась слишком мелодраматичной, а я терпеть не могу никаких мелодрам вокруг себя. – Итак, миссис де Равель, терзаясь ревностью из-за внимания Эрика к мисс Верити, столь настойчиво попытается вернуть заблудшую овечку в стадо, что глаза у мисс Верити откроются, и она сможет вырваться из пут злосчастного увлечения?

– Ну что-то вроде того, – кивнула Этель. – И если тебе хоть что-то известно про Сильвию де Равель, ты понимаешь, что она не из тех женщин, кто выпускает из рук добычу. На мой взгляд, Эрик вообще допустил ошибку. Сильвия не из тех, кого можно, по милому обыкновению Эрика, подцепить на короткий срок, а потом, наигравшись, бросить. Да, он ее завоевал – а она, подозреваю, была нелегкой добычей, – но тем самым он поймал фурию. Что ж, теперь ему придется расплатиться за эту ошибку Эльзой.

– А де Равель? Насколько понимаю, он – единственный, кто до сих пор не в курсе. Вдруг он что-нибудь заподозрит?

Этель смерила меня суровым взглядом.

– Сирил, мне все равно, заподозрит он что-нибудь или нет. И все равно, что там будет дальше. Моя задача – разлучить Эльзу с Эриком.

Недаром говорят, что женщины совершенно беспринципны. Во всяком случае, в этом вопросе Этель оказалась начисто лишена каких бы то ни было моральных принципов.

– Понятно. А мисс Скотт-Дэвис? Какая роль отведена ей в твоем хитроумном плане?

– Арморель-то? Ее я пригласила просто для ровного счета. Хоть и подумала, что Эльзе невредно своими глазами увидеть, с какой семейкой она собирается породниться. Да и потом, Эрик с Арморель не то чтобы души друг в друге не чают.

– В самом деле? Они ведь вместе росли, поскольку родители Арморель погибли, когда она была совсем крошкой. Я думал, они друг для друга как брат и сестра.

– Вот именно, – подтвердила Этель с несвойственным для нее цинизмом. – Во всяком случае, можешь поверить мне на слово – они друг друга не жалуют. По-моему, все дело в деньгах, – безразлично добавила она. – Родители Арморель не имели ни гроша за душой, а мистер Скотт-Дэвис, хотя практически удочерил девочку, в завещании ее не упомянул, питая смутную идею, будто бы Эрик о ней позаботится. По-моему, Арморель считает, что он этого не делает.

– Так ты пригласила ее для ровного счета? Иными словами, в пару мне? Надо ли мне предположить, что ты и для меня отвела какую-то роль в заговоре – ну, помимо роли твоего советника?

– Само собой, Сирил, – улыбнулась Этель. – Тебе отведена роль актера второго плана – ходячий реквизит.

– В Минтон-Дипс я обычно предпочитаю роль лежачего реквизита, – пошутил я в ответ. Я вообще стараюсь приправлять даже самую серьезную беседу такими вот милыми каламбурами. – Только подумаю о солнце на ваших папоротниках… Ладно, ради такого случая придется забыть лень и лежанку. Так что требуется от актера второго плана?

– Приложи все старания, чтобы отвлечь Эльзу от Эрика, – с жаром ответила Этель. – Демонстрируй, как тебе приятно ее общество, приглашай на прогулки, катай на машине, проявляй к ней внимание – она это оценит от джентльмена настолько старше нее.

– Да ладно тебе, Этель, – не сдержался я. – Всего-то на шестнадцать лет, а душой и подавно – ничуть не старше.

– Словом, ей это понравится. Собственно-то говоря, Сирил, – снова улыбнулась Этель, – пока мой основной замысел постепенно подбирается к кульминации, тебе надо тянуть время и держать Эльзу подальше от Эрика. В конце концов, оно должно быть не так уж и трудно. Нет сомнений, кто из вас достойней – если только удастся открыть бедняжке глаза.

– Ты хочешь сказать, – с сомнением уточнил я, – что я должен поощрять мисс Верити, внушить ей надежду на свои теплые чувства, а как только мистер Скотт-Дэвис исчезнет с ее горизонта, тоже ее разочаровать?

– Ничего, – отмахнулась Этель, – пока мы и в самом деле не удалили Эрика с горизонта, пусть горизонт сам о себе позаботится. А тем временем надо спасать девочку. Я взываю к тебе, Сирил, не только как к самому моему старому и верному другу, но и как к одному из немногих мужчин, в которых я точно обрету достаточно чуткости и сострадания, чтобы избавить Эльзу от самой ужасной опасности, какая только может грозить неискушенной девушке.

– От твоих слов, Этель, я чувствую себя прямо-таки странствующим рыцарем, – заметил я легкомысленно, а то она от полноты чувств вновь стала впадать в излишнюю мелодраматичность.

Эта легкая шутка разрядила ситуацию. Угрожающие симптомы пропали.

– Что ж, – засмеялась Этель, – ты совершишь подвиг, какой и не снился никому в былые времена.

– Паладин в пенсне, – весело подхватил я. – Отлично, Этель, рассчитывай на меня. Я пущу в ход все свои способности обманывать невинных девушек.

Я произнес эту клятву самым легким тоном, но, сказать по правде, был немало растроган как опасностью, грозившей мисс Верити, так и верностью и решительностью Этель, твердо вознамерившейся эту опасность предотвратить.

Глава 2

В течение следующих нескольких дней дела шли более или менее так, как и следовало ожидать в столь несуразной и разношерстной компании. А именно: Эрик с Арморель при поддержке Джона Хиллъярда неустанно выдумывали все новые и новые спортивные развлечения и норовили втянуть в них всех остальных. Де Равель частенько играл с ними в теннис, но только в том случае, если его жена могла посидеть во дворе рядом и посмотреть (миссис де Равель терпеть не могла спорт во всех его проявлениях и не участвовала в затеях Скоттов-Дэвисов). Мисс Верити играла, разумеется, значительно хуже всех остальных. Сперва и я присоединялся к ним раз или два, однако теннисист из меня и при самом лучшем раскладе неважный, а когда стало ясно, что Скотт-Дэвис старается поднять меня на смех, я твердо отказался впредь брать ракетку в руки.

Минтон-Дипс расположен в нескольких милях от моря, и, хотя на речке в долине имеется бассейн-купальня, было организовано несколько выездов на побережье. Лично я в них участия не принимал. Пловец я никудышный, да и море не люблю. В гольф я не играю и надеялся, что это обстоятельство сплотит нас с Верити, потому что она тоже не умела играть, в отличие от Эрика, который, как говорится, дока по этой части. Однако он с дьявольской изобретательностью уговорил мисс Верити поучиться и под тем предлогом два раза увозил ее куда-то на поля по соседству, несмотря на все мои попытки ему помешать. Тем не менее в целом я остался не то чтобы совсем недоволен результатами этих первых дней. Мисс Верити несколько раз сопровождала меня на прогулках (подозреваю, что тут приложила руку Этель), а один раз мне удалось умыкнуть ее прямо из-под носа у Эрика. Когда я насмешливо приподнял на прощание шляпу, он отпустил пару замечаний, от которых джентльмену лучше было бы воздержаться.

Кто бы мог сказать, что внутри, под поверхностью, глубинные течения постепенно набирают силу и уже мчат нас навстречу роковой катастрофе? Как водится, большая часть интриги была скрыта от глаз стороннего наблюдателя вроде меня – но никто, кроме лишь мужа Сильвии де Равель, не мог бы не заметить неустанные усилия, что прилагала она, дабы вернуть заблудшего кавалера на путь истинный. С маленькой потрясенной Эльзой Верити она обращалась так презрительно и грубовато-небрежно, что у меня порой просто дух захватывало. Питай Эрик к бедняжке хоть каплю привязанности, он должен был пылко вступить за нее, презрев последствия – он же лишь усмехался. Я с каждым часом испытывал к нему все большее отвращение. Кто знает, что там происходило меж ними наедине, ясно было одно: мисс Верити Эрик преследует с неослабевающим пылом. Казалось, хитроумный план Этель обречен на неудачу. Не могу выразить словами, как это меня удручало: ибо, совместные прогулки и разговоры с мисс Верити, доверчивая радость, с какой она принимала мои знаки внимания, постепенно пробудили во мне нежность к ней самой, совершенно независимо от ее состояния.

Вечером того дня, когда я увел ее из-под носа у Эрика Скотта-Дэвиса, произошел крайне неприятный инцидент. К моему удивлению, после ужина, точнее, сразу после кофе, который подали в саду перед домом, он фамильярно взял меня под руку и громогласно заявил:

– Пинки, старина, давайте прогуляемся. Расскажите мне про вашу треклятую коллекцию марок – то, что еще не успели выложить раньше.

Он ссылался на мое увлечение филателией – тему, которую я обсуждал на прогулке с мисс Верити нынче днем, о чем она, по несчастью, упомянула за ужином. Эрик же даже в столь заурядном предмете сумел изыскать повод для неумеренного веселья, и хотя Эльза вынуждена была вежливо улыбаться в ответ на его нелепые насмешки, я видел, сколь она винит себя за то, что в невинности своей стала их причиной. Я, разумеется, игнорировал их, ухитрившись втихомолку адресовать мисс Верити понимающую улыбку.