Восхождение рейнджера - Филип К. Квантрелл

аракеши могли проникнуть куда угодно. Места безопаснее Велии и вправду не было. Им нужна была крепость с высокими стенами и воинами, способными справиться с лучшими из наемных убийц. При этом нельзя позволить, чтобы там шлялись толпы народа, среди которых может затеряться аракеш.

Хуже всего было то, что Эшер знал подходящее место. И оно ему не нравилось.

– Западный Феллион. – Все обернулись к нему. – Отправимся в Западный Феллион.

– Эшер… – начал было Натаниэль, но он только отмахнулся.

– Серые плащи давали клятву поступать по чести. Они нейтральная сторона, от эльфов на их земле им никакой выгоды. Аракешей же, которые вас хотят убить, они ненавидят. – Он обернулся к принцессе. – К тому же Западный Феллион – крепость.

Ренгар, понимающий, что выбор сделан, выглядел раздавленным. Натаниэль и Элайт же смотрели мрачно.

– Они защитят вас… ваше высочество. – Титул Натаниэль добавил с тяжелым сердцем. Он не хуже Эшера понимал, что стоит им прибыть в Западный Феллион, как бывший аракеш пойдет под стражу. Если ему повезет.

– Теперь вы осведомлены, ваше величество. Нам понадобятся лошади. Когда мы доберемся до места и убедимся, что в безопасности, тогда и побеседуем с вами о желаниях моего отца касательно нашего… будущего союза. – Рейна развернулась и вышла из комнаты, даже не взглянув на тело Мьоригана.

Что-то в том, как она говорила о союзе, не понравилось Эшеру, но он решил держать свои соображения при себе.

* * *

Под чарами невидимости Меркарис проскользнул обратно в свои покои. Как только дверь за ним закрылась, он в изнеможении осел на пол.

Все его тело, израненное с ног до головы, ужасно болело, кровь струилась по правой руке. Стоило прислониться к стене, как дала о себе знать обожженная спина, да так, что он не сдержал стона.

И тут же рассмеялся. Король севера, удачливый ты сукин сын! Нет, не удачливый, умелый. Он убил эльфа, и эльфа могущественного! В новом мире, как и было обещано, он, Меркарис, сядет по правую руку от Валаниса и будет править людьми. Если он смог победить Мьоригана, кто теперь его остановит? Кто помешает его прекрасному будущему?

Он попытался встать, мечтая поскорее упасть на мягкую кровать, но левая нога отказалась слушаться. Ничего… достаточно просто посидеть немного и отдохнуть. А завтра он будет блистать как ни в чем не бывало.

Заснул он с улыбкой на губах. Король севера… Нет, скоро он будет править всеми сторонами света!

Глава 30. Узники

Адиландру, окровавленную, измученную и голодную, вновь бросили в клетку. Бить ее охранники не стали, отделались презрительными плевками и удалились, забрав фонарь. Клетка, затерянная в лабиринтах под ареной, погрузилась во тьму.

Она терпеть не могла темноту, но к магии прибегать не стала: Богиня недвусмысленно дала понять, что случится с Фаллоном и Лорваной если она будет использовать чары.

Оказавшись в клетке, Адиландра жадно накинулась на мясные обрезки, вываленные прямо в пыль. Рядом стояла кружка, но воды в ней было на пару глотков – недостаточно, чтобы утолить жажду.

Заплакать бы, но плакать она не желала, лишь пара случайных слезинок скатилась по грязным щекам. Все кончено. Ее друзья мертвы, а выжившие терпят страдания хуже смерти. Богиня пообещала показать ей драконов, но веры ей не было: темнорожденные хотят, чтобы эльфийка, одолевшая двадцать двух гладиаторов, снова сражалась им на потеху. Двадцать два трупа под палящим солнцем… Она запомнила лицо каждого.

От воспоминаний эльфийке стало тошно, и она испугалась, что единственная еда, которая досталась ей за много дней, сейчас попросится наружу. Жажда крови и гнев отступили, остались лишь усталость и отчаяние.

– Великий Атилан, дай мне силы пережить это, – взмолилась она повелителю богов.

Давно она не молилась богам, тем более в открытую. В Эландриле ей приходилось скрывать свою веру: эльфы, покидая Иллиан, отвергли богов и потешались над «старыми сказками» предков. Но Адиландра этого не принимала. Она знала, что ее народ отверг богов в приступе гнева за то, что те не вмешались в Темную войну, не остановили Войну драконов. Столько боли пришлось вынести эльфам, что остался лишь один вопрос: если боги существуют, то как могли они допустить столько горя?

Ее родители, однако, никогда не теряли веры: рассказывали ей о небесах, пестовали любовь к богам. Именно вера убедила ее, что пророчество Наланы – правда. Эхо Судьбы было послано богами как предупреждение о грядущем.

Съежившись в темной грязной клетке, теряя остатки веры, Адиландра вновь вспомнила пророчество, заученное многие века назад: «Дети огня и пламени – будущего залог, но только избранный знает мрачный битвы итог. Боги даруют удачу и силу, избраннику прочат успех, но лишь для того, чтобы волей судеб один пострадал за всех».

С юных лет она знала, что эльфы падут, чувствовала, как надвигается неумолимый рок, возвращение Валаниса. Но теперь в ней зрела новая уверенность: ей суждено страдать. Страдать за грехи своего народа.

Чтобы прогнать эти мысли, она попыталась глазами Олли разглядеть дочь. Эта магия была незаметна для людей, значит, и наказать за нее не могли… Вот только прорваться через пространство между реальностями у нее не вышло, она слишком ослабла для этого заклинания… Адиландра застонала, не в силах больше сдерживать отчаяние.

Королева эльфов сжалась в комочек на полу посреди камеры, боясь приближаться к стенам, чтобы не дотянулись темнорожденные. И долго не могла заснуть.

* * *

Чернильная тьма, окружавшая Алидира, уступила место тусклому свету велийских темниц. Сухой жар каньонов сменился влажным холодком, проникавшим даже под его белые одежды. Благодаря кристаллу в руке он смог открыть портал далеко, туда, куда нужно, но мгновение – и сиявший мощью кристалл исчерпал себя полностью, превратившись в безжизненную стекляшку. Чтобы заполнить его снова, пришлось бы долго медитировать, но у Алидира всегда был запасной.

Острый эльфийский слух уловил шуршание голодных мышей в тенях, капанье воды с сырых потолков и стен. Но Алидиру не нужно было долго блуждать среди этой грязи и любопытных узников, провожавших его взглядами. Он знал, что в обычную камеру Ро Досарна не посадят.

Не издав ни звука, он проскользнул по коридорам, хорошо известным благодаря найденной в архивах Полночи карте, заглянул по пути в двери, из которых сильнее всего пахло кровью. Пыточные в этой темнице ничем не отличались от остальных виденных им человеческих пыточных: никакой фантазии, никакой изысканности – сплошное уныние. Валанис научил своих последователей причинять настоящую боль, одним прикосновением вселять в людей ужас.

«Скоро, – подумал Алидир. – Скоро люди содрогнутся перед мощью