Детектив Замка Хэльдиборн (Сказки про домовых) - Игорь Всеволодович Гиркин

иные дела на суше без Вашего согласия… В воде такое право остается за Вами… Впрочем, мелкие детали мы уточним и согласуем позже — почтенный Тик-Тиш за этим проследит…

В-третьих: пруд мы все-таки немного почистим, облагородим и даже значительно расширим — без какого-либо согласия со стороны водяных. При чем, за Ваш счет! Пара-тройка корзинок отборного жемчуга у Вас, уверен, на это найдется! Если водяные не готовы заботиться о престиже Хэльдиборнского пруда, то домовые сделают это за них! Имя обязывает!

И, наконец, в четвертых: Флаг-капитан Великор Саморадский, обдумав свою непутевую жизнь, решительно собрался в отставку и намерен поселиться поблизости — он приобретет свободный участок земли у дальней оконечности Пруда (который пока не входит в наши родовые владения). Там он намеревается построить пристань и организовать небольшой яхт-клуб, члены которого будут не только путешествовать по внутренним рекам и озерам Империи, но и, временами, выходить в открытое море… Мне все равно — как Вы этого добьетесь, но безопасность яхтсменов в любой точке Мирового Океана отныне и навеки станет обязанностью водяных Хэльдиборнского пруда!

— «Тяжкие условия! Особенно последнее… Но, зная Вас, Кром-Кубош, я так понимаю — это ультиматум, да?»

— «Да, Глухобуль! Не отступлю ни на шаг!» — прозвучал твердый ответ: «И еще одно! Не забудьте с сегодняшнего дня именовать меня не иначе, как «Мессир Кром-Кубош!» Война Вами проиграна и Вы теперь — не только вассал Замка, но и мой личный вассал!»

— «Да, Мессир!» — светящееся существо в глубине колодца с трудом, но покорно склонило огромную рыбью голову…

* * *

Ночной проливной дождь уже отшумел, но тень от постепенно расползающихся облаков пока еще скрывала усадьбу от горячих солнечных лучей. Приятная прохлада царила в парке. Утро воскресного дня — последнего дня Ассамблеи Хэльдиборнов — наставница Талантика встречала в легком плетеном кресле, установленном на открытой веранде. Чашечка ароматного кофе, аккуратные кругляшки печенья в вазочке на столе, букет перевязанных алой ленточкой белых роз, почти незаметный ласкающий ветерок, мелодичное пение птиц — все вещи, звуки и краски, казалось, сговорились создать для девушки отменно беззаботное настроение. Недавние события, промелькнувшие, словно волшебный сон, остались где-то далеко-далеко. Они больше не тревожили ни ума, ни сердца и лишь придавали окружающему миру немного прелестной доброй таинственности. Не хотелось думать ни о чем: как все-таки здорово одновременно наслаждаться звуками и запахами цветов, ароматом кофе, блаженным отдыхом и предвкушением скорого возвращения домой!

Всего полчасика продолжалось безмятежное счастье, но оно завершилось как раз вовремя, чтобы не перейти в легкую скуку. Едва мысль о том, что неплохо с кем-нибудь поболтать успела прийти в прелестную девичью головку, как от желающих составить компанию не стало отбоя. Посетители один за другим прибывали на террасу.

Первым явился флаг-капитан Великор. В летней белой форменной тужурке, при кортике и до синевы выбритый, бравый моряк был совершенно трезв. Осторожно поклонившись он постоял у раздвижных дверей, чтобы убедиться — не помешал ли уединению дамы. Едва заметным кивком и поощрительной улыбкой Таланика пригласила капитана присоединиться.

— «Доброе утро, леди!» — моряк щелкнул каблуками: «Я пришел попрощаться! Мой экипаж уже ждет на заднем дворе, чтобы доставить к ближайшей пристани».

— «Счастливого Вам пути, господин Великор! Я слышала, что Вы собрались в отставку? И хотите поселиться здесь, возглавив яхт-клуб?»

— «Да, леди Таланика! Морская служба мне наскучила. Хочется насладиться покоем, к которому я, признаться, с самого детства испытывал непреодолимое влечение!»

— «Как?!?» — удивилась собеседница: «А для чего же Вы, вообще, отправились в Морской Корпус? И, кроме того, позвольте узнать — если Вам настолько надоело море, зачем тогда яхт-клуб? К чему снова ходить на яхтах по рекам и прибрежным заливам?»

— «Ну» — Великор сморщился: «Допустим, в Корпус меня отдали еще мальчиком родители. Моими мнением и желанием они, при этом, интересовались менее всего. Вернее — вообще не интересовались. Традиции семьи — и точка!» — капитан грустно вздохнул: «Что же касается яхт-клуба, то я вовсе не собираюсь ходить на этих суденышках сам… Моих знаний хватит, чтобы проследить за их постройкой, обучить (не покидая окрестностей данного спокойного пруда) всех желающих благородного сословия, набрать профессиональных матросов и работников, оборудовать причалы и прочие сооружения. А потом… а потом я намерен как следует отдохнуть. Лет этак 10, как минимум. К воде вообще не стану приближаться! Разве что — ловить рыбу удочкой с берега. Председательство на ежегодных собраниях клуба меня вполне устроит. Вот если бы..» — капитан вдруг запнулся, густо покраснел и застенчиво опустил голову.

— «Что — «если бы»? — заинтересовалась Таланика.

— «Если бы рядом со мной была женщина, подобная Вам, леди….» — еще более смущенно промямлил почти шепотом моряк: «Я был бы совершенно счастлив!»

— «Но, капитан, мы ведь с Вами едва знакомы!» — спокойно улыбнулась Таланика: «С чего Вы взяли, что такая девушка, как я, может сделать Вас счастливым?» — увидев как погрустнело лицо собеседника, красавица сочла нужным сгладить ситуацию: «Вы ведь все равно приедете в Столицу, чтобы закончить там свои дела? Буду рада увидеться с Вами при Дворе… Наверное, я смогу услышать от Вас множество интересных рассказов о морях и дальних плаваниях! Это так интересно и романтично!»

— «Буду счастлив служить Вам!» — просиял обнадеженный вояка и, опасаясь услышать что-нибудь менее приятное, поспешно раскланялся и пушечным ядром вылетел с веранды.

Едва белый флотский китель исчез за стеклянными дверями, как ему на смену явились сразу двое посетителей. Опирающийся на костыль, с уложенной в медицинский лоток левой рукой, бледный как полотно граф Эксклюзивус и, также заметно прихрамывающий, похожий на мумию в сплошь покрывающих голову бинтах ротмистр Разнодрак. Некоторое время соперники потоптались у входа, вежливо пропуская друг-друга, потом, одновременно попытались пройти вместе, дружно охнули от боли, но на веранду протиснулись. Глядя на них, Талантике одновременно захотелось засмеяться и заплакать — недавние дуэлянты выглядели крайне несчастными, но вели себя очень забавно. Первым заговорил Разнодрак (он сильно шепелявил — в самом конце схватки Бучайс эфесом шпаги вышиб кавалеристу почти все передние зубы):

— «Прекрашная Талантика! Мы тоше пришли попрошатша! И шообшить Вам…» — ротмистр обреченно махнул рукой соседу — «Ты говори!»

— «Милая Талантика!» — зубы графа не пострадали, но голос его был весьма слаб: «Мы пришли сообщить Вам, что помирились и поклялись никогда более не поднимать оружие друг против друга! Совместная битва с негодяем позволила нам по другому взглянуть на ситуацию. Мы оба счастливы, что смогли защитить Вас и решили, что Вы сможете сами, если будет на то