Первородный сон - Владислав Селифанов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Правитель Шан, – Улианта сразу узнала человека, не раз виденного ей в детстве три с лишним века назад на светских приёмах и балах, – вы стали Разочарованным духом? Архонт Вельсиолл рассказал мне, но я не могла поверить. Прошу вас, верните меня в мир живых.
– Это случится очень скоро, девочка. Хотя, по правде говоря, ты его пока и не покидала.
Улианта сделала шаг назад и оглянулась.
– Нет-нет, на этот раз ты не убежишь, Улианта! – Гулко рассмеялся Первый над Цветками. – Тебе уготовано увидеть первородный сон. И поделиться им со всеми народами, населяющими земли Кхатаза!
Эльтасмирийка почувствовала, как земля под её ногами пришла в движение. Она попятилась, чтобы оставаться на месте и не скатиться вниз колодца.
– В этом колодце забытые воспоминания несметного числа людей и нелюдей. Сколько дворцовых заговоров, планов убийств, секретов, проклятий и любовных признаний хранит он в себе. Так много, что возвратив их в головы живых через сны, можно вернуть память народу. Вернуть Дзен-Кхат. Низвергнуть Дзен-Азиро. Вновь наступит эра процветания и величия Кхатаза. Путь империи отрывает народ от корней, культивирует страх одних перед другими, сеет рознь. Рано или поздно, это приведёт к утрате самобытности, бессмысленным войнам и гибели миллионов. Через Первородный сон умрёт неверный путь и возродится осознание мудрости предков.
Монотонная усыпляющая речь Разочарованного духа загипнотизировала Улианту, лишая её тяги к сопротивлению, замораживая мышцы. Земля под ногами потоком потекла вниз, устремившись в колодец. Девушка упала на колени, едва успев зацепиться за один из каменных уступов, созданных древними строителями.
– Я люблю свой народ. И каждый раз разочаровываюсь, наблюдая тот путь, которым он движется!
Голос Первого над Цветками, спокойный, но в тоже время заполняющий всё окружающее пространство, подавлял и вытягивал силы из Улианты.
– Я не мог повлиять на всех одновременно, живущих ныне в землях Кхатаза, лишь на каждого в отдельности через сны и малые потоки эмоций, что проходят через странствующие по телам живых Бамбуковые Цветки.
Дух замолк, словно задумавшись над чем-то. Разум Улианты просветлел, и она, цепляясь за уступы, полезла вверх. Ловкая, как и все эльтасмирии, она преодолела почти вертикальный склон и уже готова была перемахнуть через край на ровную поверхность, как прямо позади неё вновь раздался голос Разочарованного духа. Он сковал её тело и лишил сил двигаться.
– Пока не явились бессмертные. Неувядающие телом, как и вы. Наше соглашение даёт шанс изменить будущее Кхатаза. Но теперь оно не важно. Ведь появилась ТЫ. Твоё возвращение на эти земли не случайно. Тебя тянуло сюда. Ты – часть Провидения.
Лес оказался небольшим, и тропа быстро вышла на опушку, где упиралась в стену клубящейся тьмы, из которой приглушённо звучал знакомый архонту голос правителя Шана. Слова были непонятны, но он явно кому-то что-то рассказывал.
Вельсиолл остановился. На границе света и тьмы он увидел достаточно молодую женщину аристократичного вида. Она обернулась, и эльтасмирий невольно вздрогнул, увидев её красивое кхатазское лицо…
Её глаза! Глубокие изумрудные глаза! Именно так смотрел на него саблезуб, из-за которого архонт чуть не погиб на охоте. Осознание того, что именно этот взгляд видел и лорд Року в последние мгновения своей жизни, заставило архонта похолодеть внутри.
– Моё почтение, архонт, – улыбнувшись, сказала женщина, – ваша тяга к познанию мира и стремление к пониманию сути вещей похвальны. Я ценю тех, кто постоянно учится и даёт пищу своему разуму.
– Четвёртый Цветок? Покровитель наук и мудрости? – Глядя ей прямо в глаза, спросил Вельсиолл и, не дав времени на ответ, продолжил. – И каким же образом «мудрый дух» лишил жизни верховного лорда? Вряд ли простым нападением в виде саблезуба. Уж не убив ли до этого госпожу Юми и завладев её телом? А может, поработив её разум и заняв его место? Достойное занятие для духа, покровительствующего учёным мужам!
Укол Вельсиолла достиг цели. Лицевые мышцы женщины-духа свело судорогой, глаза полыхнули яростью, но это быстро прошло, и она вновь улыбнулась, но перешла на «ты».
– Стараешься для старших архонтов, юный Вельсиолл? Готовишь для них простые ответы?
– Почему же простые? В ситуации с помилованным тобой щенком, но при этом двумя убитыми людьми, я теряюсь как мальчишка.
После этих слов взгляд архонта стал холодным и жёстким. Он медленно начал снимать перчатку с руки.
– Твоя магия тут бессильна, – Четвёртый Цветок вновь улыбнулась, на долю мгновения обнажив зубки, которые на этот раз были уже острыми, – но для простых ответов ты можешь заглянуть в мою память и увидеть всё, что пожелаешь. Я абсолютно не имею ничего против этого и даже помогу углубиться в любой, даже самый далёкий день.
– Боюсь, цена меня не устроит. Мне не нужен мой дар, чтобы видеть тебя насквозь.
Четвёртый Цветок засмеялась:
– Какой проницательный и всезнающий эльтасмирий. А твои старшие друзья из Совета не говорили, что эта способность не дар, а проклятие? Сейчас ты можешь увидеть последние сутки жизни разумного существа. С годами ты будешь проникать в воспоминания всё глубже и глубже. Пока не увидишь самое первое из них, которое не помнит никто из живущих. И тогда архонта Вельсиолла постигнет судьба предков. Ты узришь Первородный сон!
Архонт даже немного нахмурился. Его мысленная работа сигнализировала о том, что опасности в словах Четвёртого Цветка нет.
– Я буду видеть сны младенцев? Первые сны, что витают вокруг колыбелей, так и не став воспоминаниями? Новая жизнь – это прекрасно. Где же здесь проклятие?
Четвёртый Цветок улыбнулась, вновь слегка обнажив остренькие зубки, похожие уже на клыки:
– Только что рождённые создания не имеют памяти, их разум и эмоции, их мысли и чувства разделены. И впервые они соединяются в единое целое в своём первом сне. Его никто не помнит, потому что ещё не познаны слова, не сформированы образы. И вот именно этот первородный сон ты и увидишь. Тебе уготовано великое испытание. Узреть сцену, где разум и эмоции сплетаются в первом танце и увидеть то, что объединяет всех живых существ. Увидеть то, что заставляет любое существо изо всех сил бороться за свою жизнь.
– И что же это?
– Один и тот же, пусть и разный, но одинаковый сон. Все видят то, что объединяет людей и нелюдей, животных и птиц. И это забытое видение заставляет их жить. Они видят сцену собственной смерти. И проклятие твоё в том, что ты увидишь сотни и
