Пора убивать - Джон Гришэм

Оазисом во враждебной пустыне стал для репортеров бар в «Клэнтон корте», единственное место в городе, где еще можно было встретить дружелюбное лицо и по-приятельски поболтать. Они рассаживались по уютным кабинкам и, глядя на огромный телевизионный экран, предавались досужим рассуждениям о городке и предстоящем суде. Сопоставляли свои записи, заметки, заголовки, обменивались слухами и пили, пили допьяна, поскольку с наступлением темноты делать в Клэнтоне было совершенно нечего.

Гостиницы заполнились в воскресенье вечером, 23 июня, — за день до начала слушаний по вопросу о перемене места процесса. В понедельник утром газетчики собрались в ресторане «Бест уэстерн», чтобы выпить кофе и обменяться первыми впечатлениями. Слушание было первым более или менее важным событием в ходе всего дела и, возможно, единственным таковым до начала самого суда. Прошел слух, что Нуз болен и не хочет принимать участия в процессе, что он обратился в Верховный суд с просьбой назначить другого судью. Это всего лишь слух, без всякого указания на источник, без всяких деталей, подчеркнул журналист из Джексона. В восемь утра толпа с микрофонами и камерами наготове отправилась на площадь. Одна группа устроилась ждать у ворот тюрьмы, другая — у задней двери здания суда, но большая часть прошла прямо в зал заседаний. К половине девятого там уже яблоку негде было упасть.

Джейк наблюдал за всей этой деятельностью с балкона своего офиса. Сердце его билось чуть быстрее обычного, и стук его отдавался в желудке. Джейк улыбался. Он был готов предстать перед Бакли и телевизионными камерами.

Поверх спущенных к кончику носа очков Нуз окинул взглядом заполненный зал. Все на своих местах.

— Суд получил, — начал он, — заявление обвиняемого с просьбой о смене места рассмотрения его дела. Сам процесс назначен на понедельник, двадцать второе июля. Если верить моему календарю, до него еще четыре недели. Мной были установлены крайние сроки для подачи и рассмотрения подобных заявлений, и я надеюсь, что других у обвиняемого до суда не будет.

— Абсолютно верно, ваша честь, — прогрохотал со своего места Бакли, приподнявшись.

Скосив на него глаза, Джейк только покрутил головой.

— Благодарю вас, мистер Бакли, — сухо отозвался судья. — Обвиняемый должным образом поставил нас в известность о том, что защита его будет строиться исходя из того факта, что в момент совершения убийства он находился в невменяемом состоянии. Прошел ли обвиняемый обследование в Уитфилде?

— Да, ваша честь на прошлой неделе, — ответил Джейк.

— Будет ли на суде присутствовать его личный психиатр?

— Безусловно, ваша честь.

— Он уже обследовал обвиняемого?

— Да, сэр.

— Хорошо. Значит, с этим все ясно. Не будет ли у вас других заявлений?

— Ваша честь, мы собираемся просить суд пригласить большее, чем обычно, количество предполагаемых кандидатов в члены жюри присяжных…

— Обвинение выступит категорически против такого рода требования! — не выдержав и вскочив на ноги, разразился криком Бакли.

— Сядьте, мистер Бакли, — сурово осадил его Нуз, снимая очки и пронзая прокурора взглядом. — И пожалуйста, не вздумайте еще раз повысить на меня голос. Конечно, вы будете против. Впрочем, вы будете против любого заявления защиты. Это же ваша работа. Прошу больше не перебивать. Вам будет предоставлена прекрасная возможность высказаться после того, как мы закончим.

Бакли плюхнулся в свое кресло, наклонив голову с побагровевшим лицом. Никогда еще Нуз не кричал на него так.

— Продолжайте, мистер Брайгенс.

Джейка поразило то, как плохо Марабу выглядел: он казался больным и измученным. Может, давление подскочило?

— Возможно, мы представим в письменном виде отводы некоторым свидетелям.

— С обоснованиями?

— Да, сэр.

— Заслушаем их во время суда. Что еще?

— Остальное позже.

— Ну, мистер Бакли, какие будут заявления от вас?

— У меня ничего нет, — скромно ответил прокурор.

— Хорошо. Я желаю увериться в том, что с настоящего момента и до самого суда нас теперь не будут подстерегать никакие неожиданности. За неделю до начала процесса я приду сюда, чтобы выслушать и решить все связанные с судом проблемы. Рассчитываю на то, что ваши возможные вопросы будут должным образом оформлены и мы сумеем связать все концы до двадцать второго июля.

Нуз перелистал свою папку, нашел заявление Джейка и начал вчитываться. Джейк зашептался с Карлом Ли, чье присутствие было сейчас не обязательно, однако он сам напросился. В первом ряду кресел сидела Гвен с мальчиками. Тони с собой не взяли.

— Мистер Брайгенс, по форме ваше заявление безукоризненно. Сколько у вас свидетелей?

— Трое, ваша честь.

— А у вас, мистер Бакли?

— У нас двадцать один, — с гордостью ответил Бакли.

— Двадцать один! — вскричал судья.

Бакли заморгал и бросил взгляд на Масгроува:

— Н-но, возможно, они не все нам понадобятся. Мне известно, что всех мы выслушать не сможем.

— Отберите пять человек, самых, на ваш взгляд, стоящих, мистер Бакли. Я не собираюсь сидеть здесь весь день.

— Да, ваша честь.

— Мистер Брайгенс, вы хотели сменить место проведения процесса. Так написано в вашем заявлении. Можете приступать к изложению своих соображений.

Джейк поднялся и неторопливо направился, пройдя мимо Бакли, к небольшой площадке, обнесенной невысоким барьером.

— С позволения вашей чести, мистер Хейли настаивает на том, чтобы рассмотрение его дела проходило за пределами округа Форд. Причина этому совершенно очевидна: имевшая место широкая огласка происшедшего скажется на беспристрастности суда. Жители округа, каждый из них, уже вынесли в душе свой приговор Карлу Ли, виновен он или нет. Он обвиняется в убийстве двух человек, причем оба являются местными уроженцами и тут же проживают их семьи. При жизни никто не назвал бы этих двоих популярными личностями, но вот смерть принесла им известность. До настоящего времени имя мистера Хейли тоже мало кому что говорило. Теперь же каждый в округе знает все о нем самом, о его семье, о его маленькой дочке и о том, что с ней приключилось, равно как знает и все детали преступления, в котором обвиняется мистер Хейли. Поэтому найти в округе Форд двенадцать человек, которые еще не составили бы своего мнения о случившемся, представляется нам невозможным. Суд должен проходить в каком-нибудь другом месте штата, там, где жители не так хорошо осведомлены об известных вам фактах.

— Какое бы место вы предложили? — перебил его судья.

— Я не могу назвать ничего конкретного, хорошо бы только, чтобы это место оказалось как можно дальше отсюда. Ну, скажем, Галф-Кост.

— Почему?

— Это же так понятно, ваша честь. Четыреста миль отсюда, и я уверен, что там люди знают намного меньше наших жителей.

— Вы считаете, что на юге штата население ничего не слышало о наших событиях?

— Конечно, кое-что они знают, но недостаточно.

— Но ведь у них есть телевизоры, они читают газеты, а, мистер Брайгенс?

— Я уверен, что читают.

— И тем не менее вы считаете, что где-то в нашем штате можно все-таки найти двенадцать человек, не очень хорошо знакомых с деталями случившегося?

Джейк уставился в свой блокнот. У себя за спиной он слышал, как бегают по бумаге карандаши репортеров, делающих портретные наброски. Краем глаза он видел ухмылку Бакли.

— Это будет нелегко, — спокойно ответил он.

— Вызовите вашего первого свидетеля.

Гарри Рекс Боннер был приведен к присяге и занял свидетельское кресло. Старое дерево жалобно затрещало под его грузным телом. Гарри подул в микрофон, и по залу разнеслось громкое шипение. Он улыбнулся Джейку и кивнул.

— Назовите ваше имя.

— Гарри Рекс Боннер.

— И ваш адрес.

— 8493, Сидэрбраш, Клэнтон, штат Миссисипи.

— Как долго вы живете в Клэнтоне?

— Всю свою жизнь. Сорок шесть лет.

— Род ваших занятий?

— Я юрист. Свою лицензию я получил двадцать два года назад.

— Приходилось ли вам раньше встречаться с Карлом Ли Хейли?

— Однажды.

— Что вы о нем знаете?

— Предполагается, что он убил двух мужчин, Билли Рэя Кобба и Пита Уилларда, и ранил заместителя шерифа Де Уэйна Луни.

— Были ли вы знакомы с первыми двумя?

— Лично — нет. О Билли Рэе Коббе мне приходилось слышать.

— Как вы узнали о выстрелах?

— Ну, если я не ошибаюсь, это случилось в понедельник. Я находился на первом этаже здания суда, мне нужно было навести у служащих некоторые справки по одному землевладению, и вот тогда-то я и услышал звуки выстрелов. Я тут же выбежал в коридор, ну а там уже начался весь этот бедлам. Я обратился с вопросом к кому-то из помощников шерифа, и тот ответил, что обвиняемых пристрелили на площадке неподалеку от задней двери. Какое-то время я поболтался еще по зданию и рядом, и довольно скоро прошел слух, что стрелял отец маленькой девочки, которую те двое изнасиловали.