Душа Бога. Том 2 - Ник Перумов

останется, кроме лишь мёртвого зелёного камня; но без Асгарда нет и асов, неважно, в кристалле или без него.

Восставший молча склонил голову. Несколько асов и асинь не изменят баланса, главный удар всё равно наносить ему самому; а для этого придется принести в жертву священный светлый Урд. Вся экспедиция к Асгарду закончилась ничем, ничейным разменом — вражескую армаду удалось разбить, но погиб и Источник…

Ракот не жалел силы; он прокладывал прямой путь от догорающих руин Валгаллы сразу в Обетованное. Следовавшие за ним уже не косились на жуткую фигуру владыки Мрака, из мрака же сейчас и сотканную.

Восставший не пытался принять прежний облик, он знал, что ему это не удастся. Слишком много вложено, слишком сильна теперь связь с Кипящим Котлом и вообще тёмной стороной сущего. Он затемнит, он зальёт мраком Урд, иного выхода просто не осталось — но что, если и это не поможет?..

Невольно Ракот обернулся на ползущую чёрную глобулу — со стороны могло показаться, что его уменьшившаяся в числе, но всё ещё сильная армия тянет за собой какое-то удивительное осадное орудие.

Эх, брат Хедин, брат Хедин, и где они теперь — твои планы?

Вокруг Ракота держались всё те же Тхенчана, Рудиа, Билихос, госпожа Сова и медведь по имени Беорст. Они не шли, не шагали, даже не тащились — они именно что влачились, уныло и мрачно; Древние из Светлых понимали, что священному Урду придёт конец.

— Но что станется с сущим, даже если мы и остановим Дальних?.. — тихонько прошелестела Сова. — Что это будет за Упорядоченное, если в нём не останется истинного Света? И нужно ли оно такое? Ведь если Дальние исполняют замысел Творца, то…

— Ну уж нет! — зарычал Беорст. — Отта Локка, мудрая мать, — не ждал от тебя такого!

Госпожа Сова — она же Отта Локка — только повела сероватым, так до конца и не очистившимся от пепла крылом.

— Тебе лишь бы подраться, Беорст, — заметила неодобрительно. — Словно и не Светлый ты!

— А какой же я, Тёмный, что ли? — обиделся медведь. — Светлый, конечно! Солнышко люблю, тепло люблю, пчёлок тоже. И мё-о-од… — он мечтательно уркнул.

Улитка Тхенчана проделала сложное движение зрительными стеблями, надо полагать, соответствующее «закатыванию глаз» у людей.

— Какой ещё «мёд»! — сердилась Отта. — Никакого мёда не останется — что мы без Урда будем делать, мы, Светлые? В Тёмных обратимся?

— Нет, — сумрачно сказал Ракот, и все Древние враз притихли. — Да, мы отдадим Урд Мраку. Иначе никак. После этого… надо будет найти способ отделить его от Тьмы. Великим Пределом…

«Который есть Истинные Маги, — докончил он про себя. — И которых не осталось. Совсем».

Нет, погоди, — оставались же предыдущие Поколения, в виде лесных или болотных духов, но ведь оставались!.. И — Сигрлинн! Она-то тоже осталась! Упорядоченное не сделало её Новой Богиней, не доверило ей что-то хранить — в отличие от них, Хедина с Ракотом.

Следовательно, Сигрлинн по-прежнему была Истинной Чародейкой. Тем самым Великим Пределом.

«Осталось самое простое — её отыскать… — мрачно подумал владыка Тьмы. — И надеяться, что я не ошибся…»

Обетованное открылось им, голубая жемчужина с зелёными прожилками нежных садов. Здесь всё оставалось, как они и оставили, — некому больше было нападать. Дальние наступали, а они не нуждались сейчас ни в каких армиях.

Некоторое время ушло, чтобы всех устроить, всех разместить, добыть припасы, за всем проследить, всё доглядеть — Ракот невольно оттягивал и оттягивал неизбежный миг, когда светлый Урд предстояло отдать Тьме.

Люди и иные смертные благоговейно замирали, глядя на вознёсшиеся обиталища богов, опустевшие, но не утратившие величия. В походные котелки лилась хрустальная вода родников Обетованного, и слаще этой воды не найти было во всём сущем.

Древние Боги, и Светлые, и Тёмные, все, кто уцелел и кто остался с Ракотом, собирались к Урду. Он притягивал их, самое святое и чистое, что только есть в Упорядоченном.

Никто не дерзал подступить вплотную к бурлящей каменной чаше. Медведь Беорст уселся, пригорюнившись, тоскливо взирал на лёгкий парок, поднимавшийся над поверхностью словно кипящей, но остававшейся холодной воды. Тхенчана медленно обползала Урд кругом, словно пытаясь вычертить какую-то магическую фигуру, но приблизиться, как и остальные, не решалась.

Отта Локка сложила мягкие крылья, что-то шептала, словно вознося моления. Сыскавшиеся кентавр Æацелл, адата Умис, другие — все стояли, как будто молчаливо оплакивали грядущий конец Источника.

Асы не пришли и, быть может, оно и к лучшему, думал Ракот. Они сами прожили с источником, отражением истинного Урда, невесть сколько веков до Боргильдовой битвы, так что тут они не помогут — будут только мучиться.

Древние молча ждали. Отта начала плакать, совершенно по-человечески. Белокрылая гарпия Умис осторожно подобралась к ней, обняла, и две птицеженщины зарыдали уже вдвоём.

Ракот приблизился к Урду последним — гигант, сотканный из чистой Тьмы. Владыка Мрака, каким он пребывал когда-то, до того дня, когда маги Мерлина ворвались в тронный зал его Цитадели, павший — и вновь воскресший.

Он знал, что должен сделать. И, ранее не ведавший колебаний, он сейчас преступно мешкал.

Я воин, а не палач. Я брал миры штурмом, я не рубил головы на эшафотах. Я не предавал пленных лютой казни. Но сейчас — я подступаю к беззащитному Урду не как воитель, но как убийца. А рука моя не должна дрожать — как не дрожала в прошлом.

Древние раздались, давая ему дорогу. Ракот застыл один над пузырящейся водой; как всегда, длили вечный свой танец песчинки на дне.

Ну, повелитель Тьмы, владыка Мрака, Ракот Восставший, бросивший вызов самому Ямерту и почти что победивший? Ракот, не боявшийся ни крови, ни смерти, бившийся и убивавший — теперь колеблешься?

Он оглянулся — позади него чёрная глобула с пленённым братом Хедином, повинуясь несложным кинетическим чарам, покачивалась, не касаясь тверди Обетованного. Как её вскрыть, Ракот не знал. И этот странный лекарь Фиделис не знал тоже — они вместе с Айвли, невысокликами и собравшимися тут подмастерьями бродили вокруг капкана, но непохоже, что хоть что-то способны были с ним сделать. А, вон и Триэль Фаэртала тоже здесь, и даже эльф-вампир, давно где-то пропадавший, — такой смурной, словно потерял любовь всей своей жизни, если, конечно, так можно сказать о вампире; все, все кто мог, пришли сюда.

Не тяни, Ракот. Если не ты, то кто же? Урд может остаться в неизменности, но что толку, если сгинет всё сущее и он вместе с ним?

Владыка Тьмы вздохнул, и руки его, обратившиеся двумя потоками клубящегося мрака, коснулись краёв каменной