Мистер Морг - Роберт Рик МакКаммон

— Друга, — повторил Мэтью. — Если он умрет… — Он не закончил фразу.

Но Странник Двух Миров не сводил с него своих суровых черных глаз и все-таки ожидал продолжения.

— Если он умрет, то что?

— Если он умрет, — ответил Мэтью, — то виноват в этом буду я.

— Вы? Почему?

— Мы перевозили арестанта из Уэстервика в Нью-Йорк. Это очень опасный преступник, его фамилия Морг. Из-за меня… Из-за того, что я сделал… или не сделал… Морг ранил моего друга и сбежал. — Мэтью провел рукой по волосам и едва почувствовал боль в ободранной до мяса руке. — Он убийца. Кто знает, что еще он натворит на свободе.

Странник Двух Миров бесстрастно кивнул:

— Тогда скажите мне. Чья судьба вас больше всего волнует? Своя — из-за вашей ошибки, вашего друга — из-за его ран или других людей?

— Каких других людей?

— Невинных, — сказал Странник, — которых, как вы опасаетесь, этот Морг будет убивать.

Да, вот оно. Человек, которого в Нью-Йорке назвали бы дикарем, понял главное, то, что так мучило Мэтью. Потому что на пути от Форт-Лоренса до деревни Мэтью понял, что Грейтхаус станет лишь первым из многих, кто погибнет от рук Морга. Он проклинал свою глупость и жадность, свою ничтожность и тщеславие, проклинал черный кожаный мешочек с осьминогом на красной сургучной печати, золото, так ярко просиявшее перед его глазами в тот день в имении Капелла. У него было чувство, словно он попал в ловушку, расставленную для него с такой точностью, как будто профессор Фелл все спланировал заранее. В такие ловушки легко угодить, подумал он, а вот выбраться стоит неимоверных усилий.

Кроме того, он понимал: если он хочет, чтобы все это когда-нибудь закончилось, ему придется выплатить должок Сатане.

Он поймал себя на том, что внимательно разглядывает охотничьи принадлежности Странника: копья с острыми наконечниками, луки и колчан со стрелами.

— Вы хороший охотник? — спросил Мэтью.

— Себя кормлю и… как это… вношу свою лепту.

Мэтью кивнул. Потом снова перевел взгляд и встретился глазами со Странником:

— Вам когда-нибудь приходилось охотиться на человека?

— На человека… — бесцветным голосом повторил Странник.

— Приходилось? Или, если уж к делу… вы могли бы заняться этим?

Странник смотрел на мерцавший, едва теплившийся огонь.

— Дело не в том, мог бы или нет, а в том, стал бы или нет. Я мог бы, но не стал бы. А вы не сможете, потому что, прежде чем снова взойдет солнце, боль заставит вас забыть об этой идее.

— У меня все в порядке с руками.

— Я сейчас про ваши ноги. Я заметил, что вы хромали, когда заходили.

— Ступни немного порезал, но это не важно.

Лицо индейца снова скривилось в гримасе натянутой улыбки.

— Эх вы, англичане! Вечно воюете со всем на свете, даже с собственными душами и их вместилищами. Не знаете, когда нужно перерезать веревку, прежде чем она задушит, и как обойти трясину, которая лежит прямо перед носом. Вы норовите все переиначить на свой лад, даже если это вас разрушает. Победить, даже если победа ведет к вашей смерти. Не достаточно ли смерти для одного дня, Мэтью Корбетт?

— Я не мертв. И не собираюсь умирать в ближайшее время.

— Я тоже. Но подозреваю, что человек, на которого вы желаете поохотиться, не захочет, чтобы его поймали, и отрастил себе на затылке глаз убийцы. Кроме того, вы даже не знаете, в какую сторону он ушел.

— Для этого мне и нужны вы, — сказал Мэтью. — Человек, который умеет идти по следу.

Странник прикрыл лицо ладонью и покачал головой, как будто идея была совершенно нелепой и он не хотел показать, что ему смешно, и сконфузить Мэтью.

Мэтью чувствовал, что его собственная решимость начинает ослабевать, но он должен был сделать еще одну попытку.

— Мне нужно разыскать его. Понимаете? Бог знает, что еще он может натворить, а пролитая им кровь будет на моей совести. Вы слушаете меня?

— Слушаю, — сказал Странник, не отнимая руки от лица, — но не очень хорошо слышу.

— Тогда услышьте вот что. У меня есть деньги. Не с собой, но я смогу их вам отдать. Золотыми монетами. Восемьдесят фунтов. Если вы поможете мне найти Морга, вернуть его, забирайте все.

Некоторое время Странник молчал. Потом хмыкнул, опустил руку и посмотрел на Мэтью прищуренными глазами как на полного идиота.

— Восемьдесят фунтов, — сказал он. — Большая сумма, да? С такими деньгами я стану самым богатым безумцем в деревне. На что же мне их потратить? Дайте подумать. Можно купить луну, спустить ее на землю — пусть поет мне по ночам колыбельные. Нет-нет. Нужно заполучить солнце, чтобы рядом всегда был теплый, добросердечный брат, который освещал бы мне путь. Или… ветер купить, или воду, или землю, что под моими ногами. А можно купить новенькое «я» и в английской одежде расхаживать по улицам вашего большого города. Нет, вот что нужно! Куплю-ка я само время, реку дней и ночей, и велю ей унести меня в моем каноэ обратно в тот день, когда меня забрали у моего народа и перевезли через темные воды в вашу страну, где я и сошел с ума. Ну вот! Договорились, Мэтью Корбетт, — пообещайте мне, что восемьдесят фунтов золотом помогут мне стать нормальным и вернуться к прежнему образу мыслей, к прежнему пониманию истин. Потому что это — все, чего я желаю в жизни, и если я не стану нормальным, то, когда умру, не смогу пройти по Небесной Дороге. Итак… вы принесли перо и бумагу, чтобы подписать наш договор, или пусть он будет