Сердце, в котором живет страх. Стивен Кинг: жизнь и творчество - Лайза Роугек

Даже Оуэн не остался в стороне. Увлеченный собиратель коллекции игрушечных солдатиков «Джи-ай Джо», он написал письмо в «Хасбро» с предложением создать новую игрушку — солдатика, умеющего предсказывать будущее, — и назвать ее «Джи-ай Джо — хрустальный шар». Компания-производитель заинтересовалась идеей и в следующем году выпустила модель «Тайного агента джи-ай Джо». В качестве гонорара за свое предложение Оуэн получил несколько коробок с солдатиками и всевозможными аксессуарами к ним.

Дети явно пошли в отца: помимо прочего, выяснилось, что они разделяют еще одно страстное увлечение Стива — бейсбол, и в частности, любовь к команде «Ред сокс».

Одним из самых болезненных воспоминаний Стива об одиноком детстве стал случай, произошедший, когда ему было девять лет и они с матерью жили в Стратфорде, штат Коннектикут. 8 октября 1956 года Стив сидел один перед телевизором, когда Дон Ларсен, питчер «Нью-Йорк янкиз», божественной подачей буквально вырвал победу из рук «Бруклин доджерс» в пятом матче Мировой серии 1956 года. Под конец игры Стив чуть ли не прыгал от восторга, и только одно омрачало радость: ему не с кем было ее разделить. Мальчик переживал из-за отсутствия брата, но что гораздо больнее, он вдруг, как никогда остро, ощутил нехватку отца — Стив точно знал, что отцы его друзей празднуют вместе с сыновьями, — и это окончательно его сломило. Он молча выключил телевизор и стал ждать возвращения матери и брата, сидя в одиночестве в пустой квартире…

Ровно три десятилетия спустя Кинг повел девятилетнего Оуэна на стадион «Фенуэй-парк» в Бостоне на матч Мировой серии, в котором «Ред сокс» принимали «Нью-Йорк метс». Стив пристально следил за реакцией сына: «Он смотрел во все глаза, стараясь ничего не упустить». Стив с болью отметил, как «словно в некоем ритуале, радость игры передавалась от поколения к поколению. Плюс, — добавлял он, не пытаясь скрыть дрожь в голосе, — на этот раз на картине присутствовал папа».

К сожалению, «Ред сокс» проиграли со счетом семь — один. На выходе со стадиона Оуэн, который как мог сдерживал разочарование от проигрыша любимой команды, не выдержал и залился горючими слезами, чем немало смутил и самого себя, и застигнутого врасплох отца. Кинг рассказал сыну о том проведенном в полном одиночестве дне тридцать лет назад, когда он наблюдал за безупречной игрой Дона Ларсена. Спустя двадцать минут проигрыш «Ред сокс» уже не казался ребенку концом света. И, вполне вероятно, благодарить за это стоило то самое, по-прежнему болезненное, воспоминание тридцатилетней давности.

9

Долгая прогулка

Несмотря на объявленное решение больше не писать о детях, Кинг задумал написать что-то для детей — и особенно для своей дочери.

В то время как Джо зачитывался «Противостоянием» и «Жребием» в возрасте одиннадцати лет, Наоми ни в какую не желала читать произведения отца. «Моя дочь — натура более тонкая, — объяснял он. — Ей нет дела до моих вампиров, покойников и склизких ползучих тварей». Отцовским книгам Наоми предпочитала романы Пирса Энтони в жанре фэнтези и произведения Джона Стейнбека, Курта Воннегута и Шекспира.

«Она не прочла ни одной из моих вещей, и это в некотором роде меня задевало. И тогда я подумал: ладно, раз гора не идет к Магомету, Магомет пойдет к горе». Кинг сел и написал историю о соперничестве двух братьев, действие которой разворачивается в некоем далеком мифическом королевстве. Придумав название (изначально Кинг назвал книгу «Пеленки»), в 1983 году он дал Наоми ее прочесть. Ей понравилось, и Стиву так польстила реакция дочери, что он решил опубликовать историю в своем ежегодном рождественском послании в 1984 году. Он переименовал книгу в «Глаза дракона» и издал ее на свои средства в собственной небольшой типографии «Филт-рум», которую основал в 1982 году для публикации первого тиража «Растения». Первую тысячу экземпляров — пронумерованных черными чернилами, с автографом писателя — через лотерею раскупили поклонники, а повторный тираж — двести пятьдесят подписанных экземпляров, пронумерованных красными чернилами, — Стив разослал своим друзьям и знакомым вместе с рождественскими открытками. Позднее Кинг использовал «Филт-рум» для издания небольшим тиражом рассказов и повестей, которые, на его взгляд, либо были слишком короткими, либо слишком сильно выпадали из его стилистики, чтобы отдать их нью-йоркским издателям.

И хотя Стив не планировал представлять «Глаза дракона» на суд широкой публики, в 1987 году он решил, что эта история заслуживает внимания большего количества читателей, и предоставил «Викингу» право выпустить коммерческое издание для распространения в книжных магазинах. Редактуру поручили Деборе Броди, внештатному редактору, успевшей поработать с такими известными детскими авторами, как Джейн Йолен и Патриция Райлли Гифф. Броди поразило то, с какой готовностью и пониманием Кинг отнесся к ее редакторской правке.

Она попросила, чтобы он чуть пораньше ввел в историю Бена, лучшего друга Питера: в оригинальной версии Бен появлялся примерно в середине книги. «Стив несколько раз упомянул его имя в различных сценах в самом начале, а затем даже написал новый эпизод с гонками в мешках, чтобы объяснить, как между мальчиками зародилась дружба, — вспоминала Броди позднее. — Это весьма волнующий момент для любого редактора: когда ты задаешь писателю верный вопрос и полученный ответ превосходит все твои ожидания». Если поначалу ее беспокоило, что она будет робеть, работая с Кингом, все страхи вмиг улетучились, стоило ему сказать: «Начальник здесь — книга».

В марте 1987 года Стефани Леонард — сестра Тэбби и редактор газеты «Касл-Рок» — сбросила настоящую бомбу на ничего не подозревающих поклонников Стива. Хотя он и прежде смутно намекал, что когда-нибудь уйдет на покой и бросит писать, теперь эта перспектива вдруг ясно замаячила на горизонте.

В редакторской колонке Леонард объявила, что Кингу необходима передышка. «Мы слышали, как он упоминал пятилетний срок», — написала она.

Бурная реакция не заставила себя ждать. Фанаты обрывали телефоны и заваливали офис письмами с гневными откликами и слезными просьбами изменить свое решение, а сама новость попала на первые полосы газет по всему миру…

Стив постарался успокоить поклонников: «В принципе идея неплохая, — со смехом говорил он. — Только вот вряд ли она осуществима. Тэбби полагает, что нет. По ее словам, перестать писать для меня все равно что перестать дышать».

Всплеск недовольства и гневная реакция фанатов заставили Стефани Леонард в одном из последующих выпусков внести исправления в письмо редактора: «На самом деле Стивен не уходит, он лишь надеется посвящать работе меньше времени, чтобы чаще бывать с семьей. В ближайшем будущем не стоит ждать пяти книг в год, как прежде. Он будет продолжать писать, но публиковаться станет реже».