Семь главных игр в истории человечества. Шашки, шахматы, го, нарды, скрабл, покер, бридж - Оливер Рейдер
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Мое внимание привлекли три потенциальные позиции для бинго: одна, перекрывающаяся и расположенная вдоль правой стороны вертикального слова ALUMINE; вторая, проходящая по вертикали через E и T, которые находятся в центре и отделены друг от друга пустой клеткой; и третья, проходящая по горизонтали через I и N, тоже разделенные пустой клеткой и находящиеся внизу справа. Времени у меня оставалось мало, я в отчаянии использовал свою пустую фишку в качестве Н и сделал мастерский ход, выложив HONORES в первой позиции и одновременно сформировав слова UH (э-э-э), MO (сокращение от «момент»), IN (в), NO (нет) и ER (ммм), что принесло мне 79 очков и почти несомненную победу. Ура! Была только одна проблема: слова HONORES не существует. Френц его немедленно оспорил. Когда на турнире по скраблу оспаривается слово, игроки встают и идут к специальному лэптопу, который находится неподалеку. Тот, кто оспаривает слово, вводит его с клавиатуры в арбитражную программу, а тот, чье слово оспаривают, нажимает Enter. В данном случае экран замигал красным и отобразил большой знак Х – это означает, что слово не годится. Мы вернулись к доске, с которой я смущенно убрал фишки, и Френц ринулся навстречу победе. После игры мы посмотрели анализ, выполненный программой. Действительно, у меня были две реальные возможности выложить бинго через те самые разделенные клеткой E и T: девятибуквенные слова OESTROGEN (эстроген) и OESTRONES (эстроны). Если бы я отыскал эти упорядоченные сочетания в хаосе, то победил бы. Quackle и Найджел Ричардс уж точно бы с этим справились. А я нет. Финальный счет: 293:380 (ох). Общий счет в серии: 4:4. Настроение: постепенно скисаю.
В начале второго дня, когда выигрыши в сыгранных мною восьми играх сравнялись с проигрышами, мне в пару на девятую игру поставили игрока, занимающего 11 место в списке лучших на континенте: моего бывшего гуру в стратегии скрабла, Кендзи Мацумото. Хотя руки у меня дрожали от переизбытка кофеина и взвинченности, связанной с тем, что я играю с самим Мацумото, я умудрился в самом начале собрать бинго – прозаичное слово LOCATING (поиск), принесшее мне 77 очков, а также добавить к этому обыгрывание пересечений со словом ZAMIA (замия – тропическое растение), получив UM (гм), LI (ли – китайская единица измерения расстояния) и PA (папа) и получить еще 44 очка. Между тем для сидевшего напротив меня Мацумото ситуация на доске не была благоприятной. Слова не эволюционировали в его пользу, и ему не удавалось успешно набирать очки. На подставке у него было несколько семибуквенных слов, но для них просто не находилось места на доске. Он начал проявлять признаки раздражения – главным образом в виде суетливых движений и вздохов. На финальном этапе игры, приближаясь к невероятной победе, я, чтобы избавиться от дубликатных согласных, выложил слово RUTTIER (более колеистый), получив всего семь очков. Мацумото «приостановил» игру, то есть дал понять, что оставляет за собой право оспорить это слово. Он начал что-то бормотать себе под нос и ерзать на стуле. Не могу сказать наверняка, сколько это продолжалось, но уж точно не менее нескольких все более неловких минут. RUTTIER (разрешенное слово) стало воплощением этой обескураживающей партии, выражением невероятности моей победы над одним из лучших игроков мира и вызванного этим обстоятельством раздражения Мацумото, великого теоретика.
Непредсказуемость и стресс, связанные с турниром по скраблу, брали свое. В один из дней турнира в Рино распространился слух о том, что некоего дерматолога из Калифорнии сняли с соревнований и засчитали техническое поражение за то, что он якобы спрятал на коленях ценную фишку[61]. А в разгар другой игры один из фаворитов высшего дивизиона неспортивного вида вскочил и стремительно выбежал в фойе и истошно выкрикнул фальцетом слово fuck.
В итоге Мацумото продолжил игру, так и не оспорив мое слово, смирившись со своим злополучным поражением.
Финальный счет: 366:343. Общий счет в серии: 5:4. Настроение: доволен как кот, сожравший канарейку.
В 17-й игре напротив меня сидел Мэтт Грэм, тот самый комик, который 20 лет назад проиграл программе Maven достопамятный матч по скраблу, проходивший в штаб-квартире газеты New York Times. Рядом с ним на столе стояла пластмассовая коробка с бутылочками, содержавшими D-циклосерин (вещество, которое, если верить интернету, повышает активность мозга и способность к обучению), F-фенибут (еще один стимулятор мозговой активности и предмет многочисленных отчетов, выложенных на вебсайтах, которые посвящены личным впечатлениям от использования лекарств), а также несколько неустановленных субстанций, мерная ложка, монета, наушники, бутылка воды и пестрая плюшевая зверушка, которую Грэм потом повесил на шею. Он выложил бинго CUMBERS (затруднения), DISTOME (двуустка) и GALENAS (галениты) и разгромил меня со счетом 358:505.
Опережая меня в конце игры на 200 очков, Грэм, тем не менее, скрупулезно пересчитывал все разыгрываемые фишки – это, как я понимаю, должно было гарантировать ему получение всех возможных очков, но в реальности выливалось в томительные неприятные паузы, из-за которых я едва не перевернул стол.
Но все же не перевернул. Общий счет в серии: 7:10. Настроение: мрачное.
В 18-й игре я сражался с Кевином Фрейли, занимающим 50 место среди лучших игроков континента. Он открыл игру словом BUM (лодырь). У меня на подставке были фишки? DEIORY. После продолжавшегося пару
