Все зависит от тебя - Гоар Маркосян-Каспер

— Инфразвук, — напомнил Дан.

— Инфразвук тоже вряд ли может убить. Правда, под его влиянием теряют голову, бросаются в море или пропасть…

— Или утрачивают способность управлять флайером, и тот врезается в стену…

— … но это все побочные действия…

— Ничего себе!

— … которыми обладают даже лекарства, — закончил Патрик невозмутимо. — А в принципе, инфразвук оружие не смертоносное. А вы можете себе вообразить, что навыдумывали бы наши мутанты, приди им в голову идея стать властелинами мира!

— Почему властелинами? — спросил Дан.

— А с какой еще стати прятаться в подземелье и ковать оружие?

— Почему же они не стали властелинами мира? Наковали, как ты выражаешься, оружия, а потом бросили его и покинули планету?

— А вот это ты спроси у Марана, — сказал Патрик хитро. — Он знает.

— Знаешь? — спросил Дан, переворачиваясь на другой бок, лицом к Марану. Тот, впрочем, как всегда, лежал на спине и смотрел в потолок. И даже не пошевелился в ответ на движение Дана. Не то что Патрик, который, заговорив, оживился и уже сидел на своей постели, хотя «симпозиум», как сострил он сам, был «горизонтальный». После трудного, невероятно суматошного вчерашнего дня, впридачу к своим двадцати четырем с лишним часам прихватившего и кусок ночи, вставать никому не хотелось, только неутомимый Мит уже улетел вместе с глеллами за водой.

— Что я вам, галактическая энциклопедия? — сказал Маран лениво, и Патрик с наигранным пафосом воскликнул:

— Дан, запомни этот исторический день!

Дан от удивления даже приподнялся на локте, чтобы увидеть лицо Марана, но тот продолжил:

— Строго говоря, Патрик, утверждать, что у них не было серьезного оружия, мы сможем только после того, как осмотрим и другие их города. Однако, скорее всего, ты недалек от истины. А что касается власти над миром… Я ведь тоже когда-то хотел править миром. Подразумевая под этим Бакнию, конечно. Править не ради самого правления, а чтобы изменить этот мир к лучшему. Мы с вами эту тему уже обсуждали, повторяться не буду, хочу только обратить ваше внимание на одно обстоятельство. Я потерял власть тогда, когда понял, что за перемены надо платить слишком большую цену, кровь и жизни, осознание этого факта меня буквально парализовало, и я — безвольно, может быть — дал себя от власти оттеснить. В итоге я оказался на Перицене.

— Понимаю, — сказал Патрик.

— Конечно, это весьма вольная аналогия. Однако они должны были стремиться улучшить мир просто потому, что их так задумали. Ведь глеллы пустили в ход генную инженерию, поскольку были недовольны собственной неспособностью воздействовать на неблагоприятный для них ход истории. И те, кого они создали, могли честно искать пути к спасению цивилизации.

— Но поняли, что цена, которую придется заплатить, слишком велика?

— Примерно так. В самом этом мероприятии — я имею в виду создание нового, так сказать, штамма — заключалось неразрешимое противоречие. Мир рушится, потому что несовершенны те, кто его населяет. Создадим новых глеллов, лучше прежних. Так?

— Ну?

— А что будет со старыми?

— Черт! — пробормотал Дан.

— По земным стандартам возможны три варианта, — сказал Патрик. — Самый радикальный — уничтожить отжившее племя. Умеренный — запретить ему размножаться, предопределив его естественное вымирание. И самый благодушный — сосуществование.

— Так. Начнем с третьего варианта. Сосуществование двух таких общин может быть изолированным или совместным. Со смешиванием. Если приобретенные в результате генетических манипуляций преимущества передаются по принципу доминанты, то при смешивании в итоге их обретет все потомство. Результат оптимальный, значит, надо предпочесть совместное существование с активным смешиванием. Однако они выбрали изоляцию, так что с наследованием признаков, дело обстояло, видимо, не столь радужно.

— Конечно, нет, — вмешался Дан. — У них же и без того часто выскакивали старые гены. Даже слишком часто. Островитяне ведь не обычные глеллы, любезно прихваченные с собой на Палевую.

— Нет, — согласился Маран, — не обычные. Но при таком раскладе смешивание приведет к растворению меньшей группы в большей. Им этого не надо. То есть общины должны были существовать отдельно. Не день, не век, всегда. Чем это чревато?

— Войной! — выпалил Санта.

— Нет, мальчуган. Им грозило другое. Сохранение статус-кво. Иными словами, неудача предпринятой попытки. Провал эксперимента. В этой ситуации надо хотя бы попробовать другой вариант. Радикальный я отбрасываю. Глеллы, даже превращенные в палевиан, неспособны уничтожить большую часть жителей собственной планеты.

— Но они готовились к войне, — отчаянно покраснев, однако упрямо настаивая на своем, возразил Санта. — Они вооружались.

— Станнеры для войны не годятся, — сказал Маран. — Уничтожить ими никого нельзя, но зато они, как и инфразвук, прекрасное средство…

— Подавления! — подхватил Патрик. — То есть они выбрали второй вариант. Но почему-то не довели дело до конца. Собственно, это понять можно. Оценив масштабы насилия, которое им предстояло совершить, они остановились, махнули на все рукой и убрались с Глеллы. Колонизировали Палевую. Но все никак не могли угомониться. Сжили со свету собственные бракованные, как они, наверно, считали, экземпляры, заявились со своими установками в Атанату. Нет, чтобы сидеть и кайфовать в благоприобретенном эмпатическом поле… Кстати, как ты думаешь, у здешних глеллов эмпатия есть? По моему ощущению, нет, хотя утверждать наверняка невозможно… Что если и она была побочным продуктом?

— Теоретически этого исключить нельзя. Хотя она появилась позже. Сравни даты. Генетический эксперимент, сказал Кнеуфи, был проведен девять с лишним веков назад. Это минимум семьсот тридцать, может, и сорок или пятьдесят лет. Местных. Переведя в земные, получим чуть больше тысячи трехсот. Переселение на Палевую произошло примерно двумя веками позже, по-земному, лет, самое большее, через двести восемьдесят-двести девяносто. Пусть триста. А Эра Единства началась где-то около трехсот шестидесяти земных лет назад. Допустим, что на Путь, выражаясь в их терминологии, они ступили за сто лет до того, пусть даже двести. Все равно разрыв большой…

— Если цифры Кнеуфи верны.

— У нас нет причин в них сомневаться. Собственно говоря, мы можем обойтись и без них. У нас ведь есть палевианские. Когда мы у них гостили, шел четыреста двенадцатый год Эры Единства, так? Еще одну цифру нам дала Наи, посмотрев репродукции картин из галереи. Последняя из написанных до Эры, была датирована, если я не ошибаюсь, восемьсот шестьдесят третьим годом. Наи предположила, что тот период непосредственно предшествовал Эре. Палевианский год это примерно восемь десятых земного. Считай сам.

— Шестьсот девяносто, — сказал Патрик. — Все сходится. Разрыв действительно большой. Правда, мутация могла проявиться постепенно…

— Не спорю. Но вот что, Патрик. Не знаю, увезли ли они с собой с Глеллы эмпатию, это под вопросом, однако кое-что они прихватили несомненно: заложенное в гены стремление осуществить некую миссию. Найти Путь.

— Бедняги! — сказал Патрик задумчиво.

— Именно! Глеллы создали людей еще более несчастных, чем они сами.

— Послушайте! — воскликнул Дан, — а вам не кажется?..

— Кажется, — сказал Маран. — Конечно, это почерк глеллов. Невероятно, чтобы это сделали не они.

— Вы об Эдуре? — спросил Патрик. — Да, вполне логично. Правда, интервал во времени великоват, но сама работа похожа. Даже сбои аналогичные, время от времени выскакивает старый ген. Правда, на Эдуре вроде получилось лучше. Я имею в виду не тамошний образ жизни, а то, что задуманное удалось более или менее полноценно осуществить.

— Наверно, та задача была проще. Не в биологическом смысле, об этом я судить не берусь, но в психологическом. Во всяком случае, избавляться от людей со старыми генами не пришлось, война и так практически стерилизовала планету. А оставшиеся в живых договорились. Предоставили для эксперимента собственные клетки и воздержались от рождения неизмененных детей. — Маран помолчал и, как делал всегда, завершая свой анализ, добавил: — Конечно, все может обстоять и совершенно иначе. Но на сей раз у нас есть шанс проверить свои рассуждения. Правда, палевиане наверняка стерли память своих компьютеров не только там, где мы уже были, в других их городах, скорее всего, такая же картина, однако у нас и без того есть целая планета бездействующей, но дееспособной электроники с сохранной, надо надеяться, информацией. Ладно, хватит валяться. Подъем! А то опоздаем на встречу с Кнеуфи, получится некрасиво.

Встречу Кнеуфи назначил почему-то не в своем рабочем кабинете, а дома. Хотя кто сказал, что у него вообще есть рабочий кабинет? Из-за всей этой возни с водой… теперь Дан мог упоминать об этой чертовой жидкости в столь легком тоне, стоило ему как следует напиться, и он тут же забыл о хрустальном графине, серебряном кувшине и прочих поэтических образах, человек — существо неблагодарное… и однако из-за возни с водой он не имел никакого понятия о том, как и где на Глелле работают.