Агапея - Булат Арсал

о коробок и, прищурив правый глаз, прикурил папироску. Во всём этом действии Павел усмотрел что-то похожее на капитана Жеглова из «Место встречи…» и даже усмехнулся столь неожиданному сравнению.

— Ладно, будь по-твоему. Возьми вон моего водилу — и съездите. Не буду их кошмарить. Я и сам не верю в их причастность ко всей этой истории. Но порядок такой, и надо его соблюсти… Времени тебе полчаса.

Через условленное время «Патриот» дознавателя привёз вместе с Пашкой Агапею и Оксану Владимировну, которая заметно сдала со дня гибели мужа и сына, но старалась на этот раз не причитать, а тихо следовать указаниям невестки и по возможности отвечать на вопросы следователя.

Печальная процедура заняла не более двадцати минут, но увиденное произвело на обеих чудовищно жуткое впечатление. Как определил патологоанатом из следственного комитета, труп пролежал в могиле не менее восьми лет, что соответствовало времени пропажи известного в городе учёного историка, который проживал в этом самом доме. Весьма престарелого человека убили, свернув шею, о чём свидетельствовали вывернутые два первых верхних позвонка… Закопали на два метра в глубину, предварительно завернув в ковёр и упаковав в специальный целлофановый мешок для перевозки трупов. Всю историю убийства тут же записывал молодой следователь прокуратуры со слов сидящего рядом за садовым столиком человека. Плечи и руки ниже локтей его были полностью покрыты татуировками, изображавшими зигзаги войск «СС» и свастику фашисткой Германии времён Второй мировой войны. По рукам, заведённым за спину и заключённым в наручники, не так трудно было догадаться, что показания давал один из бывших сослуживцев бывших жителей дома. Агапея не смогла вспомнить этого человека, который вполне мог присутствовать на её с Михаилом свадьбе. Дабы не искушать судьбу и не встретиться взглядом с ещё одним извергом, девушка отошла подальше в сторону и встала рядом с Павлом.

Постепенно складывая пазлы памяти в затуманенной увиденным голове, Агапея вспомнила давно забытую историю, рассказанную мамой-бабушкой, когда за ней ухаживал одинокий мужчина её же возраста. Она вспомнила разговоры с ней о человеке, который даже предлагал жить совместно в его доме. Потом у них как-то всё внезапно прервалось из-за сопротивления его дочери. Ещё Агапея вспомнила, как мама искала его летом четырнадцатого… Искала и не нашла. Он буквально исчез, испарился, растворился во времени и пространстве. При новой власти с засилием нацистов продолжать поиски стало не просто невозможно, но и опасно для собственной свободы или даже жизни.

Лишь теперь Агапея до конца осознала, почему мама не приняла и противилась их женитьбе. Как поздно мы проникаем в истинный смысл предостережений, которыми нас пытаются уберечь наши родители в начале жизненного пути. Как плохо мы слушаем их назидания и советы, если вообще слышим их слова. Антонина Георгиевна пыталась достучаться до сердца Агапеи, распахнутого в тот момент навстречу страстной любви и наглухо запертого для самого близкого и единственного человека, который никогда не предаст. К сожалению, Агапея об этой истине вспомнила тогда, когда упущенного уже не воротишь. Не воротишь никогда…

Невольно Агапея услышала разговор одной из соседок с Третьяком:

— Сначала хозяина дома искали то с работы, то из приятелей каких-то. Потом стихло. Пустили слух, что якобы он к дочке в Германию или ещё куда уехал. А новые-то хозяева в том же году под зиму тут появились. Сначала дядька заехал. Один жил и не один… Баб возил много и часто. Мы уже думали, что холостой мужик-то. Тут и «азовцы» у него собирались. Шум, пьянки. Вся улица тогда замирала. Боялись их жутко. Они тогда многих забирали, потом в их дома и заселялись. А люди почти всегда пропадали. Так что, товарищи ополченцы, вам бы тут в каждом огороде покопать. Скелетов можно найти немало. Может, конечно, и не всех рядом с домом, но с них станется.

— Скажите, гражданка, — деловито спросил Третьяк, сложив брови домиком и приготовившись продолжать записи в блокноте, — а кто-то приходил подозрительный по этому адресу недавно? Скажем, после освобождения города или после того, как мы их тут хлопнули?

— Такого, чтобы вот совсем недавно, нет. А вот с полгода тому назад или даже больше была одна бабушка. Её даже бабушкой-то не назовёшь. Красивая, как все пожилые гречанки. Интеллигентная такая, обходительная. Спрашивала про жильцов, но я её спровадила от греха подальше. Больше её не видела.

Сердце Агапеи забилось неровными толчками, дышать стало тяжело, холодный пот выступил крупными каплями на лбу, её немного качнуло, когда она сделала шаг в сторону говорившей со следователем соседки.

— Взгляните, пожалуйста, на это фото. — Агапея дрожащими руками достала из ридикюля паспорт и вынула из него цветную фотографию мамы-бабушки. — Эта женщина к вам подходила? Вы только внимательно всмотритесь…

Соседка даже на мгновение не задержалась с ответом.

— Она! Вот вам крест, она была! Не могла я её не запомнить! — чуть ли не от радости воскликнула женщина и вдруг всмотрелась в лицо Агапеи.

— Что-то не так? Почему вы на меня так странно смотрите? — испуганно спросила девушка.

— Погоди-погоди… Ты же молодая жена сыночка того упыря! Ты же с ими заодно была! Товарищ следователь, берите эту с… ку! — вскинулась соседка, но тут же была резко остановлена Третьяком и Пашкой, подоспевшим на выручку Агапее.

— Успокойтесь, гражданка, Агапея Артёмовна Димитракис — очень важный свидетель в данном деле и находится под нашей защитой. Так же, как и вдова Павлюка, Оксана Владимировна, которую вы почему-то не узнали. Будете про них сплетни распускать — вмиг за клевету присядете.

Третьяк был убедителен, а присутствие бойца комендантского полка, поддерживающего под руку ослабевшую Агапею, вообще внушало безоговорочное доверие его словам.

— Кстати, у нас к вам ещё один вопрос, — тут же переключил внимание соседки-свидетеля Третьяк. — Когда в этот дом заехала семья Валерия Павлюка?

— А я даже и не знала, что его так зовут. Но скажу точно, что жил он так безобразно года три. Потом вот баба его приехала и сыночек ихний. Здоровый чёрт и красивый такой, — ответила соседка и бросила осторожный, быстрый взгляд на Агапею.

Оксане Владимировне вызвали скорую, которая после завершения формальностей увезла её в больницу. Агапея напросилась с врачами, но перед отъездом подошла близко к Павлу и тихо проговорила:

— Постарайся приехать в ближайшие дни. Ты мне нужен…

* * *

Всё встало на свои места, но окончательная правда о жизни семьи Павлюков, открывшаяся уже после их гибели, ни Агапее, ни Оксане Владимировне успокоения не доставила, лишь усилив сердечную боль и растеребив душевные раны. Осталось загадкой, знал ли о трупе