Агапея - Булат Арсал

я про тебя говорю. Я думала о нас. Как ты впервые помог мне и маме в комендатуре, потом эта случайная встреча у входа в магазин, ещё уже неслучайный разговор в третий раз. Позже я увидела тебя в кабине машины твоего командира с глубоко потерянным видом. С того момента я начала ловить себя на мысли, что думаю о тебе. И тут ты приезжаешь сам…

— И ко всему этому оказывается, что мы впервые увиделись в подвале твоего дома, где ты прятала своих подопечных старичков, женщин и детей. Увиделись, но так и не познакомились…

— Да-да, ты прав. Это на меня произвело очень сильное впечатление… Я тогда увидела в вас настоящих освободителей.

Они говорили, держась за руки и глядя в глаза друг другу. Стояли прямо на дорожке бульвара и никого не замечали вокруг, хотя люди шли мимо, обходили и даже оглядывались на них.

— Я буду ждать тебя с войны. И я дождусь. Ты не знаешь ещё, но я ведь рисую маслом. Не удивляйся. Мама-бабушка меня выучила на пианино, языкам и рисованию. Я давно не играла и не рисовала. Теперь я стану писать и начну с тебя.

— Не умею я позировать, — рассмеялся Павел. — У меня нос будет щекотать и за лопатками чесаться…

— Глупый ты, Пашенька, — неожиданно для себя, она ласково обратилась к парню. — Я тебя уже запомнила, а портреты — моя специализация. Кто-то рисует натюрморты, кто-то пейзажи, а я рисую портреты. Понял?

— Понял я, понял. Потом ты нарисуешь себя. Так? И наши портреты будут висеть рядышком в нашей спальне… Мы состаримся, а портреты будут всегда молодыми… Чтоб я так жил! — радостно воскликнул Пашка, подхватил Агапею на руки и закружился, не замечая прохожих, старающихся не задеть молодую пару.

До начала комендантского часа было не более тридцати минут, и Пашка ещё успевал доехать на такси до казармы, однако Агапея попросила его довести её прямо до подъезда, а когда они пришли, то спустилась к подвальной двери, отворила замок, завела за руки Пашку и зажгла свечу, стоявшую на столике тут же, у входа.

— У вас тут ничего не изменилось.

— Мало ли что… А вдруг снова война?

— Брось ты глупости говорить. Ты меня зачем сюда привела? Целоваться будем? — пошутил Павел.

— Пока не будем. У тебя времени нет, а если я начну, то ты меня уже не остановишь до самого утра… — ответила она встречной шуткой.

Потом она полезла в дальний угол, где стоял заваленный ящиками топчан. Сунула руку куда-то глубоко вниз и выволокла свёрток из множества разного тряпья.

— Это, Паша, мне надо было сдать ещё тогда. Но я сначала забыла, а потом испугалась, что найдут и будут спрашивать. А все знали, что оружие было у меня. Иди потом докажи, что я не шпионка.

Пока она говорила, Павел развернул кулёк, освободив от кучи тряпья, и посветил свечкой на короткоствольный АКС.

— Ты стёрла свои отпечатки пальцев?

— Да. Это я сразу сообразила. Ты заберёшь его?

— Дай мне ключи. Завтра я заеду с нарядом и под видом проверки откроем, потом я его «героически» найду.

Она поцеловала Пашку в щёчку, он было дёрнулся к ней, но Агапея ладошкой на его губах остановила ожидаемый порыв.

— До следующей встречи…

* * *

Оксана Владимировна не спала, а сидела на кухне, включив маленький телевизор, который Агапея недавно приобрела на толкучке по бросовой цене.

— Чего вы не ложитесь, мама? — спросила Агапея, ещё разуваясь в прихожей.

Она уже никак иначе не обращалась к свекрови, продолжая при этом называть её на «вы».

— Ты же не ела с утра ничегошеньки. Повечерь со мною.

— Хорошо, мама. Как вы тут без меня? Соседи не задирают? Не искал меня кто-нибудь?

— Всё ладно, доченька. А соседям я и сама можу перцю задати…

— Что такое? — Агапея с любопытством глянула на свекровь и улыбнулась: — Ну-ка, мама, всё начистоту…

— Да чего уж там… Языками всяке тріпочуть, вот я и постригла одну, — нехотя ответила пожилая женщина и тут же выдала: — Но я тебе так скажу, девонька! Не надо давать поводу для сплетень. Я тебя понимаю и не могу ставить преград. Ты молода жінка, і тобі без чоловіка не можна[35]. Вот и не надо прятаться по углам. Я тебе не судья, и если хочешь, то и сама благословлю. Больше-то некому…

Агапея, продолжая улыбаться, молчала и не знала, что можно сказать и нужно ли вообще говорить что-либо в такие моменты.

Она подошла к Оксане Владимировне, опустилась на пол и положила на колени свекрови голову.

— Спасибо, мама. Я не ожидала от вас такой доброты.

— Что же, ты меня за стерву держишь? Я тоже человек и тоже баба, хоч и старая. На то, что траур не носишь, я не обижаюсь. Мы всей семьёй перед тобой и мамой твоей виноваты. Только об одном тебя прошу…

— Просите, мама, просите. Всё, что возможно, сделаю.

— Це можно сробить… Це можно. Коли помру, то поховай мене поруч з сином і чоловіком. Може, на тому світі нам щастя буде?[36]

— Хорошо, мама. Только рано вы себя хороните. Мы только сейчас начнём жить. Вот время пройдёт чуточку, я замуж выйду. А вы внуков нянчить станете… Душой отойдёте, сердцем. Не говорите о смерти, прошу вас… Нет у вас, кроме меня, никого, как и у меня нет. Так уж случилось.

— Дай-то Бог, что у тебя всё сложится. Дай-то Бог. Очень поглядеть хочу на счастье твоё, да не доживу я и до осени. Совсем плохая стала. Дуже всё болить.

— Ложитесь спать, мама, а я тут всё приберу. Спокойной ночи…

Убравшись на кухне и убедившись, что свекровь заснула, Агапея ушла к себе в комнату и легла, заложив руки за голову. Так лучше мечталось… Мечталось, но никак не спалось.

«Неужели всё в моей жизни будет теперь хорошо? — первое, о чём она спросила себя и продолжила перебирать мыслями в голове: — Лишь бы не обмануться и не сглазить. Он хороший. Он очень хороший… Но ведь и Миша был таким же… Я не буду вспоминать прошлое. Его нет. Оно умерло… Боже, какая страшная смерть… Ночью, на задворках, рядом с огородным нужником. Судьба, рок, неизбежный удел или предназначение… Чем бы это ни было, но этот жребий Миша выбрал сам. Он шёл к этому концу, хотя был уверен, что поймал удачу за хвост, та вытащит его из любых передряг и он выйдет сухим из воды, сможет обмануть планиду, покинет вместе