Пустошь, что зовется миром - Аркади Мартин
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Он еще не знал, что скажет сам. Пока не знал.
Поговорить с ним вышел толстый широкоплечий человек с открытым лицом – такие лица кажутся дружескими, даже когда никаких дружеских чувств их владельцы к тебе не питают. Хорошее лицо для сотрудника министерства информации.
– Ваше сиятельство, – сказал он, – насколько я понял, вы хотите поговорить о межзвездных коммуникациях?
Восемь Антидот принял вид своего предка-императора, собрал рот и глаза в то самое знающее, заинтересованное, невозмутимое выражение, от которого Девятнадцать Тесло отшатывалась в удивленном узнавании. Ему это удавалось все лучше, оно действовало даже на тех, кто едва знал предка. Это было взрослое выражение, и люди начинали нервничать на полезный для него манер, когда он проделывал это со своим детским лицом.
– Очень хочу, – сказал он. – Если не отбираю ваше драгоценное время, асекрета… простите бога ради, но я не расслышал вашего имени.
– Один Цикламен, ваше сиятельство, – сказал асекрета. – Имею честь быть вторым заместителем по Эпистолярному департаменту министерства информации, что означает, что я именно то лицо, которое немало времени посвящает хитростям межзвездных коммуникаций через гиперврата. Этот процесс, ваше сиятельство, настолько автоматизирован и запускается так регулярно, что мое время с максимальной пользой может быть потрачено на информирование вас. Хотите пройти в конференц-зал?
Один Цикламен был удивительно угодлив, но таким образом, что Восемь Антидот чувствовал себя в большей степени польщенным, чем раздраженным. Ему захотелось овладеть этим навыком.
– Да, пожалуйста, – сказал он, прикинув, что бы подумали про него сейчас камеры наблюдения Города: вот он идет за агентом министерства информации в бело-бежевый конференц-зал. Здесь не было голографических стратегических столов, не было звездных карт Вселенной. Только голографический проектор в одном конце обычного стола; луч проектора был минимизирован и лишь слегка мигал. Стулья были слишком велики для него. Его ноги не доставали до пола, а потому он скрестил их под собой на сиденье. Так было лучше, чем сидеть, покачивая ими, и он чувствовал себя устойчивее.
– Каким образом послание, отправленное с Жемчужины Мира, отдаленной на тысячи световых лет, доходит до места назначения за считаные часы? Скажите, второй заместитель министра, – спросил он тоном изысканной вежливости, словно говорил с одним из своих наставников, – может ли послание двигаться быстрее, чем обычно? Или медленнее?
– В сугубо техническом смысле послание не может двигаться быстрее или медленнее, чем со скоростью прохождения через гиперврата, ваше сиятельство, – сказал Один Цикламен. – Гиперврата тут являются камнем преткновения. Простите, вы понимаете, как они действуют, или нет?
– Если запутаюсь, я вам скажу, – ответил Восемь Антидот, он сплел пальцы рук, делая из них подставку для подбородка, и уставился внимательным взглядом в Один Цикламена. Как работают гиперврата, знали все. Единственный путь с одной стороны на другую лежал через окно. Только здесь не горный кряж разделял два участка земли, а одна сторона представляла собой сектор пространства, другая же была совершенно иной и могла находиться где угодно. Никакого сочленения между секторами не было, только врата и несколько секторов Тейкскалаанского пространства – хотя в исчислении векторов никто не знал, где они располагались относительно Жемчужины Мира. Но попасть туда было так же легко, как сесть в метро на Плац Сентрал Девять, если только знать, через какие врата нужно проходить.
Если не знать, то приходится ползти на досветовой скорости по всей галактике в надежде свернуть туда, куда нужно, до своей смерти. Именно благодаря гипервратам и существовала империя.
Один Цикламен говорил в течение нескольких секунд, и Восемь Антидот не знал, хорошо ли поступает, делая вид, что внимательно слушает, тогда как на самом деле не слушал.
– …электронные коммуникации главным образом передаются со скоростями выше скорости света – практически мгновенно! – через наши сигнальные станции в пределах какого-либо сектора уже в течение сотен лет. Но через гиперврата могут перемещаться только физические объекты, тогда как нефизические могут передаваться через имперскую сигнальную службу. Понимаете, в чем проблема?
– Кому-то приходится доставлять послание на инфокарте через все гиперврата между отправителем и получателем.
– Именно! В этом, кстати, и состоит моя работа, ваше сиятельство, и сама причина существования моей должности. Эпистолярный департамент комплектует почтовую службу. Мы – единственные сотрудники министерства, которые летают на космических кораблях, хотя наши перелеты коротки, туда и обратно через гиперврата с почтой. В большинстве своем они теперь работают автоматически.
– Беспилотные корабли, – кивнул Восемь Антидот.
– Алгоритм маршрутизации очень прост, – сказал Один Цикламен, пожимая плечами. – Нет никаких оснований отправлять человека, если только работа не срочная или если гиперврата какие-то хитроумные, трафик напряженный.
Срочная работа, как у Шестнадцать Мунрайз. Неужели министерство информации переслало послание, которое было насквозь анти-информационным? Прочитывало ли министерство отправляемую физическую почту или ее просто доставляли – кучу инфокарт, как наихудшую возможную груду оставшейся без ответа дворцовой почты? Восемь Антидот представил себе мешок с множеством инфокарт или кучу ящиков, и его привела в ужас одна мысль о таком количестве информации за один раз.
Он не стал спрашивать, как формируется расписание срочной работы. Это было бы слишком очевидно, а он сегодня исполнял роль шпиона. Не исключалось, что, став однажды шпионом, человек остается им навсегда – ему определенно нужно будет об этом подумать. Так что он спросил о другом:
– Министерство обрабатывает все послания? От всего Тейкскалаана?
Один Цикламен задумался. Между его бровями появилась тонкая линия, линия напряжения, словно он только-только вспомнил, что разговаривает с наследником императора, а не ребенком, обдумывающим проект по обогащению.
– Мы их не обрабатываем, – сказал он. – Мы их передаем. Если только, конечно, Ее Великолепие император не отдаст другого приказа. Но я уверен, что это вас не интересует, ваше сиятельство… Может быть, вы хотели узнать, есть ли какие-то другие почтовые курьеры?
– А они есть? – спросил Восемь Антидот и замер в ожидании. Ожидание было еще одной уловкой. Уловкой, придуманной Девятнадцать Тесло. Она постоянно ловила его на этом: заставляла отвечать на вопросы, когда он не понимал, зачем она их задает, а она по ответу узнавала, о чем он думает, хочет ли и дальше отвечать на ее вопросы.
– Кроме Флота, который доставляет почту на собственных кораблях, никого официального больше нет, – ответил Один Цикламен. – Но любое судно, проходящее через гиперврата, конечно, может везти с собой почту как государственного, так и частного делового характера. Вам нужен список? Могу подготовить список и отправить вам на облачную привязку.
Он не собирался отказываться, хотя в настоящий момент даже представить себе не мог, зачем ему может понадобиться такая информация. В одно лишь мгновение возникли у него колебания: когда Один Цикламен сказал о «Флоте, который доставляет почту на собственных кораблях». Отправляла ли Шестнадцать Мунрайз послания именно таким способом?
– Да, мне хотелось бы, – сказал он. – Благодарю вас.
Он замолчал, словно вспомнил вдруг еще один вопрос, подался вперед, по-прежнему упираясь подбородком в руки и улыбаясь с широко раскрытыми глазами – «мне всего одиннадцать, я маленький, я безобидный, я выполняю домашнее задание».
– А были
