Рождение чудовища - Гульнара Черепашка

- Хозяин… звал тебя, - выдавила она на удивление мирным тоном. – С твоей флейтой…

*** ***

Накато играла, прикрыв глаза.

Звуки вились, кружили, унося и ее куда-то далеко. Нет, не в горы и не в родные степи. Куда-то очень-очень далеко, где нет ни рабов, ни колдунов, ни интриг, ни страха.

Ни даже богов и духов. Потому что даже среди духов и богов царят суета, интриги, ложь и борьба за власть.

- Ты снова за свое, - протянул лениво Изуба. – Снова играешь свои печальные мелодии.

- Прости, господин, я задумалась…

- Тебя напугали нынче утром?

- Это ведь была ночь, - удивилась Накато. – Я проснулась от грохота. Ничего не поняла, и тут – толпа, и светильники, и все бегают и галдят, будто к стаду среди ночи подкрались гиены и уже порезали нескольких туров. У нас такое было как-то раз – потом полдекады в деревне грызлись – чьих туров порезали, и кто кому за это должен. Прости, господин, - повинилась она. – Тебе, должно быть, скучно слушать глупости. Я сыграю мелодию, которой меня научил учитель – она веселая, и разгонит любую кручину.

Поднесла флейту к губам и принялась наигрывать, стараясь не сбиваться. Мелодии, которым обучали ее здесь, еще слабо держались в памяти. Тренируясь, она то и дело сбивалась. На удивление – сейчас почти не спотыкалась.

- Стой! – Изуба в раздражении поморщился. – Частишь, - укорил он. – Сыграешь, когда выучишься получше. Сейчас иди сюда, - он хлопнул ладонью по подушке рядом с собой.

Ну, вот. Накато глубоко вздохнула. Вот и дошло до истинной причины, по которой чиновник приобрел молодую чернокожую флейтистку. Она поднялась, скользнула к нему на подушки. Флейту осторожно уложила в стороне – так, чтобы и не мешала, и чтобы дотянуться можно было при необходимости.

- Ты себя ведешь, как опытная наложница, - хмыкнул Изуба. – Значит, корчить из себя недотрогу не станешь?

- Я приехала в Мальтахёэ за пару дней до торжеств в честь великой богини Умм, - отозвалась девушка. – В горы мне хода нет. Я ничем не сумею объяснить это в деревне. Родители еще, может, и поверят – но скорее всего, нет. Даже они. Так что иного пути у меня нет, господин, - она впервые взглянула прямо в глаза Изубе.

- Права все-таки Куруша, - шепнул он. – Ты – ведьма…

- Эх, была бы я правда ведьмой, - прошептала Накато мечтательно.

- Да? – он оживился, отодвинулся чуть-чуть. – И что бы тогда было?

- Ну, я бы стала очень-очень богата, - протянула она. – У меня было бы все: и огромный дом – прямо как у тебя, хозяин. И куча слуг и рабов, которые работали бы вместо меня, а я бы только отдыхала и веселилась. И развлекали бы они меня. И вкусная еда – сколько хочешь, и много-много красивых нарядов, и бус, и браслетов…

- Немудреные же у тебя мечты, - рассмеялся Изуба. – Но ты и так можешь все это иметь. Если станешь вести себя так же послушно, как и до сих пор, - пояснил он.

- Я буду, господин, - шепнула она.

Вспомнился некстати старик Асита. Тот, правда, никогда с ней столько не разговаривал. А еще он был совсем старым. Но жилистым – Изуба, хоть и казался моложе, и не был рыхлым, как многие жители Мальтахёэ – но мышцы у него были далеко не такими сухими и твердыми, как у жителей степи.

Изуба склонился носом к ее шее, потянул, точно принюхиваясь к чему-то. И отстранился, брезгливо сморщившись.

- Что это? – недоуменно осведомился он.

- Тебе не понравились благовония, господин? – Накато заморгала. – Я их сама купила в лавке на базаре. Долго выбирала, взяла самые лучшие у торговца!

- Горская глупышка, - Изуба усмехнулся, покачал головой. – Откуда тебе знать, какими могут быть лучшие благовония! Ты разве разбираешься в этом?

- А разве это – грамота, чтобы разбираться? – Накато и впрямь растерялась – даже притворяться не пришлось. – Они пахнут приятно. Я выбрала те, которые пахли приятнее всего!

- Вот что, - хмыкнул чиновник. – Не покупай больше благовоний на базаре! Там нет по-настоящему хороших. Я заказываю их с юга, из самого Нухроба. Я знаю, у кого следует заказывать – не всякий продавец, что хвастает, будто его товар – лучший, действительно продает что-то стоящее. Я скажу Куруше – она подберет тебе благовония. И украшения, - прибавил он. – Ты эти бусы тоже на базаре купила?

- Да… а разве они не красивые? Смотри, какие разноцветные!

- Ох уж эти горцы, - Изуба покачал головой. – Куруша! – крикнул он. – Зайди сюда.

Интересно, та что, возле входа подслушивала? Он выдал мгновенно явившейся женщине распоряжения, и Накато покинула покои чиновника вместе с ней.

Н-да. Представить, чтобы старик Асита отказался от утех ради того, чтобы приодеть наложницу и выбрать ей какие-то правильные благовония, Накато не могла. Тот лишь ворчал, что девку ему приводят больно страшную, худую и несуразную. Но, помнится, и угостить ее даже маленьким кусочком своего ужина не считал нужным. Еще и по рукам как-то треснул, когда она от голода хотела стянуть немного.

Куруша повела ее прямиком в подземелья – там хранились запасы. Первым делом завела в помещение, в котором на бесчисленных полках выстроились флаконы с благовониями.

Здесь были флаконы фигурные, из крашеной желтой глины – совсем, как чашка Мунаш, которую она разбила когда-то. И из какого-то гладкого материала, похожего на разноцветные бусины.

- Ну, сейчас я подберу тебе благовония, - проворчала Куруша. – Ну-ка, - она потянула носом, чуть не ткнувшись им в шею Накато. – Да что ты дергаешься, - фыркнула она. – Тоже еще, пугливая какая! И правда – дешевка, - скривилась презрительно. – Только такие и могла выбрать необразованная горская девица! Ну-ка, - она принялась перебирать ловко флаконы на полках. – Вот, эти тебе подойдут, - она вытянула небольшую склянку. – И вот это, и это – они тоже сладкие – я смотрю, тебе сладкие запахи нравятся. Только не выливай на себя все сразу – выбери что-то одно, и подушись! А следующим – после того, как помоешься. Хозяин любит, чтобы его наложницы душились каждый раз чем-то