Вдаль и вдаль ведут дороги. Путешествие двух братьев - Ройд Толкин

тех пор со здоровой осторожностью отношусь к пейнтбольным шарикам, они на удивление больно бьют. Следующие несколько раз, когда я играл в эту игру, я, вне зависимости от погоды, наряжался, как капуста, и напоминал мистера Мишлена. Потел, как корова на бойне, но все равно надевал шляпу с защитным клапаном сзади. Естественно, это не защищало от пуль, но помогало сделать удар не таким болезненным. В общем, после боевого крещения краской я решил, что не создан для пейнтбола.

А Майк, наоборот, подсел на пейнтбол.

Эта игра стала одним из его главных увлечений. Он стал полупрофессионалом со своей командой «Психованные Болваны», в которую также входили Али и Ловкач, о которых я упоминал ранее. И, кстати, это уже совсем другая игра. Дикая. Они носят непрочные жилеты; нет ни защитной одежды, ни дополнительной защиты, никаких признаков мистера Мишлена. Иначе пейнтбольные мячи отскакивали бы в сторону, а это засчитают за мошенничество. И оружие у них находится в другой лиге, чем у тех, кто играет для развлечения; такое, которое стреляет с большей силой и быстрее. Спусковые крючки настолько легкие, что могут за один раз выпустить целую очередь пейнтбольных мячей, каждый из которых обладает достаточной силой, чтобы действительно причинить боль. Они могут сильно ударить, иногда даже ранить. Но конкурентоспособным пейнтболистам все равно. Они привыкли к такому.

В полупрофессиональной игре две команды сходятся на прямоугольном игровом поле, усеянном надувными препятствиями, которые обеспечивают необходимое прикрытие. В начале игры довольно стандартная тактика заключается в том, что члены команд обстреливают друг друга залпом мячей по диагонали из угловых укрытий. Они эффективно ведут прикрывающий огонь, и любой, кто окажется на «линии огня», то есть потока краски, скорее всего, будет поражен двадцать раз подряд. Обычная тактика Майка заключалась в том, чтобы атаковать, продвигаться под прикрывающим огнем, оставаясь в безопасности, и занять позицию поближе к противнику для нападения. Майк и его команда тренировались в Рексеме[33] и впоследствии становились победителями многих соревнований.

Однажды они уговорили меня присоединиться к ночной игре, в которой Майку и его команде предстояло сразиться примерно с тридцатью любителями, включая меня. Правила были просты. Если в одного из нас стреляли, он вылетал. Но мы могли стрелять в горстку полупрофессионалов столько раз, сколько хотели. Независимо от их подготовки, наверняка тридцать из нас могли бы нанести один или два удара. Мы оказались рядом с кладбищем – просто идеальное местечко для засады на Майка и его соратников. Некоторые из нас присели на корточки, прячась за надгробиями или припаркованными там автомобилями. Мы намеривались облить их таким количеством краски, чтобы им ничего другого не оставалось, кроме как спасаться бегством. Победа должна была быть за нами.

Как вы понимаете, ничего подобного не произошло. Из темноты на нас неторопливо вышел маленький отряд Майка. Они болтали, смеялись, небрежно махали фонариками, ничто на свете не могло вызвать у них и тени беспокойства. И шли они прямо в расставленную нами ловушку. Пока мы все с позорным отсутствием меткости разряжали свое оружие, Майк и его приятели просто стояли и безжалостно вышибали нас одного за другим. Двух минут не прошло, как они застрелили нас всех.

Еще был случай, когда Стори с присущей юности самоуверенностью решил, что опыта компьютерных шутеров вроде Call of Duty будет достаточно для побед в пейнтболе. Ему захотелось попробовать свои силы против Майка.

Он был уверен, что Майку пойдет на пользу, если его наконец поставят на место. Я занял нейтральную позицию и приготовился наблюдать, не желая попасть под шквал ядовитых насмешек Майка. Как только началась игра, Стори пришлось спрятаться в укрытие. Воздух разрывала бесконечная череда пейнтбольных выстрелов. Стори почти сразу был зажат в угол, и ему ничего не оставалось, кроме как слушать этот устрашающий шквал. Каждый раз стоило ему только подумать о том, чтобы шевельнуться, шарик с краской тут же бил по надувной стене его укрытия. А когда он на секунду высунул из укрытия дуло своего ружья, в него прилетело штук десять шариков. Потом появился Майк и направил дуло своего ружья прямо на Стори. Он пощадил его и не стал причинять боль выстрелом, но вопрос о возможном превосходстве над Майком в этой игре был закрыт.

Для меня стало большим напряжением наблюдать за этим официальным поединком. Все равно что стоять на обочине зоны боевых действий – шумно, агрессивно и быстро. «Психованные Болваны» это умели. Майк это умел. Будь он все еще здесь сейчас, уверен, что он бы осуществил свое стремление и стал профессионалом. Я понятия не имел, что на пейнтболе действительно можно зарабатывать деньги, тогда он не был таким известным видом спорта в нашей стране. Он более развит в Америке, там и деньги с телевизионных трансляций, и спонсорство, и всяческая поддержка, но сейчас этот вид спорта начинает распространяться и у нас. И Майк был бы в самом авангарде этого процесса.

Горный велосипед Майка до сих пор стоит у меня в гараже. Просто пылится там. Мои колени никуда не годятся, так что я на нем не катаюсь. Велосипед у него тоже был серьезный, с передним и задним тормозом и разными не заводскими штуковинами. Велосипедный спорт был еще одной страстью Майка. Ему нравился экстремальный характер опасных спусков по хребтам между крутыми склонами, и он не пропускал ни одного резкого подъема и спуска. Причем на безумной скорости. Несколько раз он пытался затащить меня покататься с ним, но у меня кишка тонка для такого.

Он обожал сноубординг. А если поблизости не оказывалось снежного склона, то вейкбординг. Еще он купил каяк. Все, чего он хотел, – быть наедине с природой и получать адреналин от экстремальных видов спорта. Когда он перебрался в новый дом вдали от цивилизации, он еще купил безрассудно мощный мотоцикл. Помню, Али рассказывал мне, как Майк впервые опробовал это приобретение. Али наблюдал, как он пытается не потерять управление, несясь по полю на этом ревущем звере, как ковбой на быке.

В этом и состояло основное различие между нами. Моя страсть – держать все под контролем. Я люблю, чтобы все шло как надо. Люблю оставаться в безопасности. Я не наслаждаюсь чувством страха. У меня нет тяги ко всем этим безумствам. Но Майк… Майк по-другому реагировал на страх (если вообще был способен его испытывать). Мой страх – как подтекающий кран, вода капает при любом намеке на опасность. Не знаю, был ли у Майка вообще этот кран. Я не