Иллюзия - Максим Шаттам

– Конечно возможно.

– О’кей. В таком случае… Вы… вы хорошо знаете дорогу? Которая ведет к Валь-Карьосу?

– Да, прекрасно знаю, а что? Вы боитесь, что мы заблудимся? Это сложно – она ведет прямо к нему! Другой дороги на горе нет. – И мужчина рассмеялся.

– Меня укачивает на серпантине, и…

– Заблюете мне машину? От этого есть лекарства, вы в курсе?

– Нет-нет, не волнуйтесь, мне просто нужно было… удостовериться. Я ищу водителя, который хорошо знает дорогу, повороты, ну, знаете, кого-то из местных…

Юго стиснул зубы, надеясь, что собеседник ухватится за данный ему шанс.

– О, не беспокойтесь. Ладно, перезвоните мне, когда будете точно знать дату, и мы договоримся. Цена фиксированная, за исключением воскресных дней и ночного тарифа…

Мимо. Собеседник уже собирался закончить разговор. Юго вдруг осенило и он попытался подойти с другой стороны:

– А если я свяжусь с вами в последний момент, как скоро вы сможете за мной приехать?

– Все будет зависит от того, где я нахожусь – дома или внизу. Я живу чуть ниже Валь-Карьоса.

Юго замер с открытым ртом.

– Это вас устроит? – настаивал тип. – У вас есть мой номер, перезвоните, когда точно определитесь.

Он отключился. В ухе Юго раздались гудки, и он медленно положил трубку. Еще продолжая держать на ней руку, он не отрываясь смотрел на разноцветные картонные папки, идеально разложенные на столе.

Деприжан думает, что Алиса жива. Адель ни о чем не подозревает. И теперь еще оказывается, что человек, живущий недалеко от курорта, действительно водитель такси. Если он живет прямо здесь, то вполне логично, что именно он ездит туда-сюда челноком, подумал Юго. И когда Алиса захотела вызвать такси, заказ поступил прямо ему. Никакого заговора не было. И никто не умер.

Юго резко вскочил с кресла и начал судорожно выдвигать ящики; затем, не найдя нужного, кинулся к шкафам – он открывал коробки, перебирая подписанные от руки этикетки. Это должно быть где-то здесь, думал он. То, что он искал, оказалось среди бухгалтерских документов. Его волновало не резюме Алисы, а платежные ведомости. К ним была прикреплена карточка с необходимой информацией, включая номер ее мобильника.

Юго набрал и с волнением стал ждать. Гудка не было.

«Привет, это Алиса, там, где я нахожусь, нет сети, оставьте мне сообщение, и я постараюсь что-нибудь придумать. Если не отвечу, напишите по электронной почте. До скорого». Юго повесил трубку. Подождав пять минут, снова набрал номер, но с тем же успехом. В третий раз он решил оставить сообщение:

– Алиса, это Юго из Валь-Карьоса. Я знаю, что это звучит глупо, но не могла бы ты мне перезвонить, я беспокоюсь… Прости, мы с Лили беспокоимся о тебе, потому что ты так внезапно уехала. Я не смогу часто проверять телефон, но постараюсь, а если нет, пожалуйста, сообщи Лили, мы только хотели бы знать, что с тобой все в порядке. Не звони на этот стационарный номер, я оставлю тебе свой электронный адрес и номер мобильника…

Сделав это, он переписал с карточки на листок адрес ее электронной почты, сунул бумажку в карман и снова уселся в кресло. Она скоро объявится. Никто на курорте ни в чем не виноват.

Юго закрыл глаза. С одной стороны, он успокоился, а с другой – его по-прежнему не покидала тревога. Он сам не мог объяснить ее причины. Может, проблема все-таки не в других, а в нем самом.

41

Теплым поздним утром А. С. и Юго перекусывали бутербродами, сидя у обочины дороги на стволе поваленного дерева. Все утро лесоруб, верный своей привычке, почти не раскрывал рта, но во время обеденного перерыва его часто одолевало желание поболтать.

– Похоже, ты нашел свой ритм?

– Да, чувствую себя неплохо.

– Заметно.

Юго никогда не думал, что ему может импонировать работа на свежем воздухе и вообще физический труд, но тем не менее ему нравились прогулки по лесу, гул бензопилы и сопутствующее этому одиночество. Единственное, что он ненавидел, – это заготовку дров, от которой ломило спину.

– Прекрасное место для работы, – сказал А. С., любуясь открывавшимися их взорам лесными склонами. – И для жизни тоже отличное. Ты бы мог тут остаться?

– В Валь-Карьосе? Ну… Признаюсь, об этом я как-то не думал. Дожить бы до конца моего контракта, а уж через пять месяцев посмотрю, в каком я буду состоянии.

Но эта идея запала в его сознание среди других бурливших в нем возможностей. Конечно, он не мог предсказать, какими будут их отношения с Лили, но если все пойдет хорошо… Будет ли он готов в начале октября попрощаться с девушкой и вернуться в Париж, чтобы заняться… чем именно? Проходить неудачные кастинги? Искать какую-нибудь дурацкую подработку, которая позволила бы ему писать по вечерам? Все это казалось далеким и обусловленным множеством неизвестных, неподвластных его контролю. Однако он все же осторожно подступился к этой теме:

– Думаешь, зимой для меня найдется работенка?

– Умеешь кататься на горных лыжах?

– Нет, не особенно.

– Тогда в ресторанах или в логистике, если готов приспособиться, работы невпроворот.

Юго запомнил информацию. До этого дело пока не дошло. Он доел бутерброд и увидел, что поблизости села галка и принялась пристально разглядывать валявшиеся у него под ногами крошки. Птица сразу напомнила ему об одной из достопримечательностей курорта. Он решил, что настал подходящий момент, и обратился к А. С.:

– Однажды на плато ты запретил мне идти дальше, в центр.

А. С. кивнул и откусил от бутерброда.

– Там обрыв, – сказал он с набитым ртом.

– За обрывом, в самом центре ельника. Ты ведь знаешь, что там, правда?

А. С. перестал жевать и повернулся к нему.

– Гирлянды из костей, – уточнил Юго, не оставляя ему возможности избежать разговора.

А. С. снова начал жевать, уже медленнее, не отрывая от Юго таких же черных, как у галки, зрачков. Он проглотил кусок, затем провел языком между зубами.

– Ты пошел посмотреть? – спросил он наконец.

– Я наткнулся на них, когда заблудился.

– Не следовало тебе этого делать.

– Это ты их мастеришь?

– Я? Нет, что ты!

Казалось, он был искренне возмущен тем, что кто-то считает его способным на такое.

– Так кто ж тогда? Страфа?

А. С. выпучил глаза, и Юго показалось, что они сейчас выскочат из орбит и скатятся по щекам, повиснув на ярко-алых зрительных нервах.

– Так ты в курсе насчет Страфа?

– Честно говоря, это секрет Полишинеля. Вообще-то, я не намерен кричать об этом на всех углах. Если он хочет скрываться здесь, это его