Имперская гвардия: Омнибус - Стив Лайонс

— Эта большая красавица вон там — «Прощальная молитва». Самая лучшая в полку. Тридцать восемь подтверждённых убитых танков и ещё много чего кроме. Ты заботишься о ней — она заботится о тебе. Такое у нас правило, — Вульфе развернулся к остальному экипажу: — Всех касается. Комиссар не будет столь милостив, как я. А теперь по местам, чёрт возьми!

Только экипаж Вульфе собрался выполнить приказ, как лязг чугунных гусениц заставил всех остановиться. Чёрная «Химера» без опознавательных знаков, рабочая лошадка Имперской Гвардии для перевозки войск, притормозила рядом с замершими в ожидании «Леманами Руссами». Задний люк распахнулся, отбросив на тёмную землю оранжевый свет, и изверг три женских фигуры, облачённых в длинные белые одежды Ордена Безмятежности.

— Бабы! — ахнул Висс. — И одна из них очень даже ничего!

— Это не бабы! — рявкнул Вульфе. — Это — Адепта Сороритас, так что даже не думай, Висс. Мне не нужны напряги.

Висс застонал и забормотал нечто эвфемистическое насчёт необходимости «пальнуть из пушки». Гарвер с Зиглером тихо заржали. Хольц выдавил усмешку. Мецгер едва скривил губы.

Женщины во главе со старшей сестрой Дессемброй подошли к экипажу.

— Сержант Вульфе, — произнесла та, — мы должны отправиться в дорогу как можно скорее, но, вероятно, следует по-быстрому познакомиться. Простая любезность — я сомневаюсь, что вам придётся общаться с моими подчинёнными по дороге. Мой водитель, капрал Фихтнер, представится по вокс-линку.

Вульфе пожал плечами:

— Тогда любезности ни к чему, старшая сестра. Но, чтобы выказать уважение вашему ордену…

Слегка поклонившись двум сёстрам-аколиткам, он представился:

— Сержант Оскар Андреас Вульфе к вашим услугам, как и мой экипаж «Лемана Русса» «Прощальная молитва».

Улыбка Дессембры не коснулась её глаз. Она указала на высокую мрачную женщину справа:

— Сестра Фенестра Уралис.

Вульфе радушно улыбнулся внушительной аколитке, но лицо той осталось неподвижной маской.

— А это, — Дессембра повела рукой, — сестра Азри Меллахд.

Сестра Меллахд улыбнулась и сделала лёгкий реверанс. Её одежды, туго перетянутые на талии, подчёркивали прекрасную фигуру. Сестра была молода, пышна и исключительно прелестна.

Висс вылез вперёд:

— Сестра, вы должны увидеть мою пушку. Она просто огромная!

Мелькнула рука Вульфе, и голова стрелка дёрнулась от удара сбоку.

— Оу!

— По местам, чёрт побери, вы все! — прорычал Вульфе. — Проверка внутренних систем. Четыре минуты!

— Но, сэр! — жалобно застонал Гарвер. — «Шестерёночники» уже провели две полных про…

— Не заставляй меня повторять, солдат! Вперёд!

Со смесью тихих выражений недовольства и сердитых взглядов экипаж неторопливо потрусил к танку. Зиглер бросился вперёд со своей типичной избыточной детской энергичностью. Дессембра проследила за ним взглядом.

— Этот кажется слегка тронутым Троном, сержант, — кивнула она вслед Зиглеру.

— Ранен при исполнении, — ответил Вульфе, постучав по виску пальцем. — Но всё ещё, без сомнения, лучший член моего экипажа. Он самый быстрый заряжающий в полку, и это лишь одно из его достоинств. А вот сестра Меллахд обладает тем даром красоты, который вызывает неприятности среди мужчин. Лучше, если она будет держаться подальше от мужских взглядов во время операции.

При слове «операция» Дессембра поморщилась. Она повернулась к Вульфе:

— Моя сестра-аколит абсолютно безгрешна, сержант. В этих неприятностях нужно винить лишь недисциплинированные головы. Я говорю в общем смысле, конечно.

— Конечно, — ответил Вульфе, проглотив лёгкое оскорбление.

Сержанты Штрайбер и Коль уже сидели в башенках своих танков.

— Можешь покаяться в своих грехах позже, Вульфе! — крикнул Штрайбер. — Пора включать задницы на переднюю передачу!

Дессембра нахмурилась:

— Хотя сержант Штрайбер и груб, но в общем-то он прав. Время не на нашей стороне, сержант. Ведите нас в Готенц. Кое-кому там требуется наше немедленное внимание.

Она осенила себя знамением аквилы, затем повернулась и повела подчинённых обратно к «Химере».

Вульфе зашагал к своему танку. Наверху в небе один за другим перегруженные корабли покидали орбиту, а он был тут, отправленный в последний момент на задание по спасению, очень может быть, какого-то проклятого ослабевшего дворянчика, который обжёгся кипятком.

Взобравшись на танк, Вульфе перебросил ноги через край командирской башенки, скользнул в люк и ухнул внутрь башенной корзины. Усевшись, натянул наушники, активировал интерком и отдал приказ водителю.

Четыре имперских машины, выбрасывая перед собой яркий свет фар, отправились в ночь.

82 км к востоку-северо-востоку от Готенца, Восточная Вестиче, 13:09 по местному времени (10 ч 38 мин до уничтожения планеты)

Они вернулись на шоссе примерно в шестидесяти километрах южнее брошенного селения у пика Гормана. Беженцев видно не было. Возможно, местные поняли, что не сумеют добраться до Банфри вовремя, и решили умереть дома. Или, возможно, они уже ушли. Вульфе надеялся, что их отсутствие не было знаком чего-то более неприятного.

Шоссе резко уходило вниз, спускаясь в глубокий каньон из песчаника, известный как канал Луго. Вульфе ехал наверху в башенке, теплый ветер трепал его лацканы, когда он оглядывал окрестности в поисках опасности. По обе стороны вверх уходили крутые склоны песчаника. Вульфе залюбовался природной красотой места, восхищённый в основном богатством и разнообразием оттенков цвета каменистых пластов.

Но от него, конечно, не ускользнуло и то, что каньон был идеальным местом для засады. Сообщений о том, что орки забрались так далеко на север, не поступало, но он всё равно приказал экипажу оставаться в полной готовности. Сержанты Коль и Штрайбер, он видел, тоже были встревожены. Оба сидели в башенках, вглядываясь сквозь магнокуляры в каменистые выходы горных пород по сторонам.

Решив последовать их примеру, Вульфе нырнул в башенную корзину за своими магнокулярами. Пока он там возился, на вокс-панели замигала лампочка. Сержант Коль.

«Вульфе», — сказал он, — «мы уже довольно далеко от районов пролёта космических патрулей».

— Я знаю, Коль. Ты это к чему?

«Я это к тому, сержант, что «Прощальная молитва» тут единственная машина с приличной вокс-антенной. Не было ли там, случайно, каких-нибудь новостей от разведки из штаба полка?»

Хороший вопрос, но ответ не столь удовлетворительный.

— Новостей никаких, — ответил Вульфе. — Если у них будет что сообщить, они с нами свяжутся. Но ты сам сказал: мы вне зоны патрулирования. У истребителей сейчас хватает забот охранять лифтеры. Я думаю, нам стоит забыть о свежих сводках воздушной разведки.

Коль помолчал. Затем через секунду отключился.

Хотя танк Вульфе мог похвастаться экипажем из шести человек, только двое делили дискомфорт башенной корзины с командиром. Висс и Зиглер сидели от него на расстоянии вытянутой руки: спины прямые, глаза прижаты к приборам, обшаривая местность на предмет возможных неприятностей. Вульфе надеялся, что Гарвер и Хольц так же бдительны в утробах своих тесных и душных спонсонов. У Мецгера впереди, в отсеке водителя, было места побольше остальных, но ненамного.

Интерком танка, обычно переполненный грязными шутками и грубыми подначками во время долгих переездов, был тих, если не считать фонового шипения белого шума. Молчание говорило Вульфе о том, как напряжён экипаж.

Достав магнокуляры, он как раз собирался выбраться обратно наверх, как услышал чьи-то слова:

«Останови танк».

Сначала он решил, что ослышался. Голос, прозвучавший из наушников, был не более чем шёпотом, почти заглушенным фоновым рокотом двигателя.

— Что это было? — спросил он в вокс.

— Что было что, сэр? — спросил Висс.

«Останови танк», — снова прошептал кто-то, на этот раз отчётливее.

— Не останавливать долбаный танк! — рявкнул Вульфе. — Кто это сказал, чёрт подери? Хольц, ты?

«Не вините меня, сержант», — ответил Хольц. — «Я ничего не говорил».

— Гарвер? — потребовал Вульфе.

«Это не я, сэр».

Вульфе положил руку на плечо Зиглера и полуразвернул того на сиденье:

— Зиглер, это ты только что потребовал остановить танк?

— Никак нет, сэр, — ответил заряжающий, категорически мотая головой.

Вульфе никогда не слышал, чтобы Зиглер врал. И не думал, что тот решил начать сейчас.

— Кто сказал остановить танк? Один из вас сказал, Глаз вас подери! Признавайтесь!

«Вы хотите, чтобы я остановил танк, сэр?» — в явном замешательстве спросил Мецгер.

— Нет, во имя Трона! Держи её прямо, на пятой.

«Я не слышал, чтобы кто-то сказал остановиться, сэр», — сообщил по воксу Гарвер.