Невидимые знаки - Пэппер Винтерс

За ним последовал день в точности похожий на предыдущий.

За целый день воды собралось больше, чем нужно, листва щедро одаривала жидкостью под палящим солнцем. После короткого сна в тени, Галлоуэй сказал, что хотел бы отправиться на сбор моллюсков. Но когда он попытался встать, у него не получилось.

Он сделал все возможное.

Его тело достигло критической точки.

Ненависть и ругательства, которые он адресовал в свою сторону, разбили мое сердце. Ему нужно было быть более добрым к своему телу и разуму, если он когда-либо хотел найти свое настоящее счастье.

Я принесла ему воды и оставила на его лбу искренний, нежный поцелуй. Он взял меня за руку, легко касаясь моих костяшек на руке, и посмотрел на меня так, словно я была ангелом, а он молил о спасении.

Я хотела раствориться в его глазах и забыть все. Я хотела свернуться в клубочек в его руках и напомнить ему, что он не один.

Но было слишком много дел, которые нужно было сделать. Слишком много вопросов, которые нужно решить, чтобы остаться в живых.

Оставляя его выздоравливать, я распланировала весь день, даже несмотря на то, что испытывала боль во всем теле. Боль в районе ребер не отступала, и моя спина нещадно ныла от того, что всю ночь мы перемещали трупы. Я больше никогда, ни за что на свете не хотела делать что-то подобное вновь.

Галлоуэй был прав.

Некоторые вещи вам никогда не следует делать.

Ни у кого из нас не было сил выложить слово S.O.S из веток и остатков фюзеляжа; мы негласно условились, что огонь будет нашим знаком к спасению…

И как бы мы сильно не хотели отдохнуть... мы не могли.

Если мы не найдем пищу, мы не сможем есть. А я была больше способна на это сегодня, чем Галлоуэй. Завтра, возможно, мне придется положиться на него. Я была не против разделения обязанностей. Если бы он только мог понять это.

Пиппа и Коннор отправились со мной, когда я объявила, что мы идем на поиски пропитания. Вместе мы нашли в два раза больше моллюсков, чем они поймали накануне. Сумка Галлоуэя трещала по швам от соленой пищи.

Я была аккуратна в том, чтобы не подводить детей к другой стороне острова, поэтому, как только мы собрали все, что могли донести, мы вернулись на пляж и собрали веток для разведения костра, а также свежих кокосов.

Разобравшись с нашими делами, мы расположись вокруг костра и съели каждый свою часть и запили вечно свежей водой с листов.

Мы пожелали спокойной ночи еще одному дню в залуженном нами раю.

…

ДЕНЬ ВОСЬМОЙ

Солнце, казалось, было полно решимости выжечь нас с лица земли с того момента, как оно показалось на горизонте и до тех пор, пока через продолжительное время не опустилось в океан. Дети были вялыми и пребывали на грани теплового удара.

Мы провели большую часть дня, плескаясь в морских волнах, чтобы не схлопотать солнечный удар.

Если бы кто-то заметил нас, плавающих в наших не модных футболках и грязной одежде, они бы подняли на смех наш изобретательный способ спасения от солнечных ожогов.

Галлоуэй нацепил бейсболку, в то время как Пиппа и Коннор нашли их соломенные шляпы среди одежды, которую для них собрала Амелия. Я завязала вокруг своей головы золотистый халат и намочила его морской водой, стараясь убедиться, что он как можно более хорошо защитит мое лицо. Понадобилось огромное количество уговоров, но Галлоуэй все-таки настоял, чтобы я надела единственную пару очков, что у нас была, раз у меня не было шляпы.

По крайней мере, пребывание на протяжении целого дня в воде означало, что я могу натирать нашу одежду песком и делать все возможное, чтобы содержать ее в чистоте.

Ужин состоял из моллюсков и кокосов, запитых строго определенным количеством воды.

В конце дня я улеглась в свою вырытую в песке постель, теплую от потрескивающего рядом костра. Сонно, я уставилась на ясную линию горизонта и мысленно умоляла о дожде. Я молилась каждому божеству, чтобы он даровал нам освобождение от засухи. Наше ограниченное количество воды, которое мы собирали с дерева, поддерживало нас в живых, но мы отчаянно нуждались в большем.

Каждую ночь, желание быть жадной и забрать все три бутылки себе, превращало меня в ужасного человека. Я жаждала роскошь прохладной ванны. Чтобы смыть соль и песок с моей кожи. Я мечтала о галлонах ледяной воды, что обрушилась бы на нас в виде дождя. Меня поглощали мечты о кубиках льда и кондиционере.

Я мечтала о том, чтобы мы были спасены, и мы получили бы все это в огромном количестве.

Но это оставалось тем, чем и было: снами, фантазиями, воображением.

Мы плыли по течению.

Мы ели, но медленно теряли вес.

Мы пили, но медленно умирали от обезвоживания.

И мы общались все меньше и меньше, становясь более тихими с каждой минутой.

Мы выжили намного дольше, чем изначально думали.

Но мы так и не были спасены.

Ни одного спасательного судна на горизонте. Ни одной вспышки надежды.

Ограниченные запасы зубных щеток и нашего скудного имущества составляли всё наше немногочисленное богатство, но в целом мы были нищими.

Мы исследовали, бродили, размышляли и планировали.

Но мы были одиноки.

И наши временные средства, с помощью которых мы цеплялись за жизнь, совершенно не работали.

…

ДЕНЬ ДВЕНАДЦАТЫЙ

Мои рецепторы нуждались в чем-то помимо моллюсков.

Мы употребляли их в пищу на протяжении двенадцати дней. Мне нужно было разнообразие. Питательные вещества. Витамины из другой пищи, а не только из соленой.

Мы пытались поймать случайную ящерицу, которая подобралась слишком близко. Мы убивали мошкару, которая превратила нас в свою пищу. И мы старались поймать тропических жуков и поджарить их на камнях. Хрустящие насекомые были ужасными на вкус, но, по крайней мере, они давали нам небольшое количество энергии.

Наши сомнения по поводу того, что общество считало приемлемым, разбивались со стремительной скоростью, чем дольше мы находились на этом острове. Я испытывала постоянные боли в животе наряду с пульсацией от обезвоживания в глазницах.

Самая жаркая часть дня была отведена на отдых, но остальные часы мы посвящали тому, чтобы остаться в живых чуть дольше

Еще одно утро.

Еще один вечер.

Найти еще один шанс быть спасенными.

Вчера я сорвалась на Коннора, я не смогла смолчать. Он был сам виновен в том, что заплыл далеко от