Джон Леннон. 1980. Последние дни жизни - Кеннет Уомак

На следующий день Ленноны продолжили работать быстро – им предстояли Silver Horse Йоко и Cleanup Time Джона. Но главной историей того дня стало широкое распространение пресс-релиза Коэна. Как и предсказал Роджер Фаррингтон, Йоко и агент выбрали фото, где они стоят под навесом у входа в Hit Factory на 48-й улице. За пресс-релиз взялась United Press International. Сообщалось, что «бывший битл Джон Леннон и его жена Йоко Оно приступили к первой студийной записи за семь лет». Вдобавок к заявлению о том, что «лейбл еще не выбран, но выпуск назначен на начало осени», в релизе говорилось, что «все музыканты рады новому материалу Леннона», который «самый лучший из всего, что он делал». К следующему дню лондонская Evening News разогнала шумиху еще больше, написав, что «альбом-возвращение» и «британский концертный тур» уже обсуждаются. В конце была добавлена перчинка, что можно ожидать войну за право распространить новую запись Джона и Йоко.

По мере того как распространялись слухи о работе Леннона и его супруги, «Дакота» утопала в посланиях с добрыми пожеланиями со всего света. Пол Маккартни прислал свои поздравления из Лондона, где он готовился к записи с Джорджем Мартином у руля. Джордж Харрисон позвонил в «Дакоту» из своего имения Фриар Парк. Но, узнав, что звонил Джордж, Джон отказался с ним связаться. «Что ж, мило с его стороны позвонить после того, как он забыл обо мне сказать в своей книге», – заметил Джон в беседе с Фредом. Ранее в том же месяце Харрисон опубликовал шикарно изданную автобиографию I Me Mine («Я, мне, мое»), которая вышла ограниченным тиражом в две тысячи подписанных экземпляров. Джон упоминался всего одиннадцать раз. В сентябре Джон без обиняков высказал свое отношение к книге во время блиц-интервью по поводу Double Fantasy: «Джордж выпустил книгу, никого не посвящая, и меня это ранило, пусть слышит. Из-за зияющего пробела мое влияние на его жизнь в этой книге равно нулю. Не упомянуто. Там вроде бы такое четкое видение каждой песни, которую он написал, и объяснения, что на это влияло; он помнит любого проходного саксофониста или гитариста, встречавшегося ему в последующие годы. А меня в книге нет» (271).

К тому времени, когда Джон и Йоко вернулись в студию в тот день, Джон был настроен по-деловому. Первой в графике значилась Silver Horse, завораживающий гитарный фьюжн, повествующий о серебряном скакуне, который привиделся Йоко. «Я думала, он мог меня забрать в вышину, – пела она, словно нежась на мягкой перине, сотканной из звуков гитар Слика и Маккрекена. – Я думала, он унесет меня в то бездонно-голубое небо». Вскоре лирическое настроение Silver Horse сменилось энергичной Cleanup Time. Работа строилась вокруг жизнерадостного риффа Тони Левина; репетиция быстро расставила все по местам: Леннон отработал вокал, а Маккрекен и Слик извлекали способные парить в воздухе звуки из своих гитар.

Вечер завершился накладыванием партии стального барабана на Beautiful Boy (Darling Boy). Изначально Джон и Йоко забавлялись с идеей привлечь к записи целый оркестр стальных барабанов, но потом решили обойтись одним музыкантом, когда узнали, каких бешеных денег им бы это стоило – более $20 000 за одну сессию, которая собрала бы нужное количество исполнителей с узкой музыкальной специализацией. Вместо этого они пригласили ямайского музыканта Роберта Гриниджа, и тот восхитительно сыграл музыкальный мостик и коду, украсив песню дыханием тропического острова. Подлинно очаровательно Шон говорит на записи «спокойной ночи» по-японски, что стало словесной концовкой трека.

Утром в четверг 14 августа Джон готовился к дневным сессиям записи, попросив Фреда собрать пластинки Тито Пуенте, Рэя Барретто и других латиноамериканских исполнителей. А еще он совершил еженедельный звонок тетушке Мими, и разговор зашел о праздниках. Когда она заговорила об идеях рождественских подарков, племянник дал понять, что был бы рад книге сонетов Шекспира или избранных поэм лорда Байрона.

В голове Джона еще звучал Мамбо Кинг, под влиянием которого в тот день группа записала несколько дублей I Don‘t Wanna Face It, а позже и приблизительную версию (Forgive Me) My Little Flower Princess. Самая рок-н-ролльная мелодия из всех сессий Double Fantasy – I Don‘t Wanna Face It — явила Слика и Маккрекена в мощной форме. Первый сыграл темпераментное соло. Для ведущего гитариста услышать, как перед его соло Джон произносит на записи «Эрл Слик!», представляя его слушателям, было, по всем статьям, определяющим карьеру моментом.

Несколько дней спустя Джон и Слик записали новое гитарное соло для песни. Слик вспоминал, что «это была такая штука вроде двойных нот». «Мы сделали это вживую в студии – как Джон говорил, это “старый битловский трюк”, когда у нас было два маленьких “принстона” или два глядящих друг на друга микрофона на усиках. И мы записали все так за два дубля» (272).

Но главным событием дня стала первая запись Walking On Thin Ice. Песня, в итоге записанная за семь дублей, представляла зловещие гитарные переливы Слика в сопровождении галопирующего баса Левина, а также вокал Йоко в стиле танцклуба. После одного из дублей Джон предложил, чтобы Маккрекен ограничил свою игру только долями: «Будет классно, вообще улет!» – и гитарист попробовал сыграть по-новому. Джон, со своей стороны, был воодушевлен прогрессом Йоко и всей группы в записи этой композиции, которая изначально была очень простой по форме, не считая обволакивающих звуков гитары Слика. Когда был записан последний дубль, Джону не терпелось, чтобы музыканты присоединились к нему в аппаратной и послушали результаты своей работы. «Иди сюда и слушай, пока я тебе шею не свернул!» – сказал он жене, не в силах больше ждать, когда та послушает то, что довелось услышать в аппаратной ему и Джеку. После того как они проиграли последнюю запись, Леннон больше не мог сдерживаться. «Я думаю, ты сделала свой первый номер один, Йоко», – провозгласил он, заимствовав, если не интуицию, то фразеологию Джорджа Мартина, который выступил с аналогичным объявлением восемнадцать лет назад. В тот день, в ноябре 1962 года, Мартин на EMI’s Abbey Road Studios включил громкую связь и произнес: «Господа, вы только что сделали свою первую запись номер один», – The Beatles записали Please Please Me (273).

Хотя сравнение первого хита битлов, взорвавшего чарты, с Walking On Thin Ice, находившейся еще в «младенческом» состоянии, могло показаться странным, Джон говорил абсолютно искренне. Вне всякого сомнения, он находился под гипнозом от этой песни, воспринимая ее как предтечу нарождающегося музыкального стиля нового десятилетия.

Леннон думал о клипах на свои новые песни – недавно он