Экзистенциализм. Период становления - Петр Владимирович Рябов

И, конечно, это связано с человеческой единственностью. То, что делал Сократ. Пробудить в человеке человека путем двойной рефлексии. Мы выходим на важнейшее понятие выбора, понятие рефлексии. Человек становится собой тогда, когда он начинает задаваться сократовским вопросом-призывом «Познай себя!», и тогда, когда он делает выбор. Выбор – это то, что конституирует меня как меня. Вспомните пример про спящего крестьянина на телеге с лошадью. В выборе мы становимся собой, мы узнаем, кто мы есть, мы пробуждаемся из спячки. Одно связано с другим. Для этого нужно выйти из толпы, из того, что Достоевский назвал замечательным словом «всемство», из того, что в философии Хайдеггера называется das man (нечто анонимное, безликое). Выйти из всемства, анонимного существования, пробудиться ото сна. Быть собой, выбрать себя. Вот пафос философии Кьеркегора. В защиту личности против Гегеля и против всего, что стремится отрицать нашу личность. И здесь очень и очень важна страсть!

Да, кстати. Я забыл ранее указать еще один важный аспект, вдогонку теме сравнения Кьеркегора с Гегелем. Это диалектика. Оба – великие диалектики. Но насколько отличается их диалектика! Просто в двух словах подытожу и резюмирую.

Диалектика Гегеля – это диалектика объективного, диалектика сущности, Абсолютного Духа. Диалектика Кьеркегора – это возвращение к сократовско-платоновской диалектике, диалектика субъективности, не сущности, а существования, не Абсолютного Духа, а Единственного, человеческой души, говоря по-простому.

Затем, диалектика Гегеля, как вы, конечно, помните, триадична: тезис – антитезис – синтез. А что это значит? Это значит, что она всегда заканчивается хеппи-эндом. Противоречие тезиса и антитезиса всегда счастливо разрешается в синтезе. Так торжествует «разумная действительность». Диалектика Кьеркегора принципиально противоречива и дуалистична. Она формулируется именно как «или – или». И – выбирай! Нет никакого разрешения, нет никакого синтеза, никакой разумной действительности. Ты стоишь перед выбором, и ты не можешь ничего просчитать, перенести на кого-то свою ответственность. Выбирай: «или – или». Направо пойдешь – коня потеряешь, налево – еще что-то сломаешь.

Нет гарантированного счастливого финала. У Гегеля – триада, у Кьеркегора – диада.

Возвратимся к экзистенциальной истине. Экзистенциальная истина для Кьеркегора – это то, что важно для меня. Не вообще для кого-то, для дяди, для какого-то абстрактного «человечества», а для меня!

Вот он пишет, послушайте, как хорошо и как точно: «Существование всегда единично. Абстрактное не существует. Что есть абстрактное мышление? Это мышление без мыслящего». Запомните это. Как это прекрасно: «Абстрактное мышление – это мышление без мыслящего»!

То, что для всех, то ни для кого. Любая социализация, по Кьеркегору, это всегда отчуждение, неподлинность. Часто вспоминают знаменитый буддистский пример, когда Будду спрашивали: как устроен мир? Что такое Бог? Что такое нирвана? И Будда всех, кто его спрашивал, вразумлял при помощи такого примера: в человека попала стрела, и у него болит рана. Он не будет спрашивать, откуда прилетела стрела, из чего она сделана, кто ее выпустил, – это все праздная болтовня. Он будет думать только об одном – как исцелить рану. Не нужны, показал Будда, все эти общие рассуждения о Боге, о космосе. А вот в меня – в меня! – стрела попала. Надо немедленно ее вытащить!

Вот вам субъективное понимание истины – не рассуждение о мироустройстве, миропорядке, а вот то, что у меня болит здесь, в сердце. Это надо излечить.

И еще одно важное понятие, вскользь его коснусь. Для Кьеркегора человек – существо принципиально двойственное. Но это общая идея всех экзистенциалистов, Человек – это парадокс. Это точка встречи свободы и необходимости. В человеке встречается бесконечное и конечное, свободное и необходимое, божественное и телесное. Собственно говоря, в человеке пробуждается духовная природа над эмпирической, над телесной, над детерминированной. Человек принципиально парадоксален.

Кстати, отсылаю вас к прекрасным параграфам книги Роде, где речь идет о влиянии Кьеркегора на психологию и экзистенциальное мышление ХХ века, где он очень здорово говорит о том, что современная психология началась с того, что отменила вообще душу как таковую. Как хорошо сказал один умный человек (кажется, Ключевский), современная психология (то есть дословно: учение о душе!) это «учение не о душе, а об ее отсутствии»! И она начинается с того, что нет никакой души как метафизической качественной надэмпирической целостности, а есть только какие-то рефлексы. И это, согласитесь, чудовищно! Кьеркегор говорит о целостности, уникальности и необъективируемости человеческой экзистенции. И в этом смысле он – тончайший знаток человеческой души, как и Достоевский, например.

И (как за ним будут повторять другие экзистенциалисты, Хайдеггер и Сартр) Кьеркегор очень большое внимание уделяет теме страха. У Хайдеггера это Ужас (знаменитый Angst), у Сартра это важное понятие. Но первый из экзистенциалистов, как и во всем после Паскаля, здесь Кьеркегор. У него, как вы наверняка заметили, даже одна работа так и называется «Страх и трепет», а вторая – «Понятие страха». Страх, по Кьеркегору, это «головокружение свободы». В страхе проявляется наша свобода. И со своей любовью к парадоксам Кьеркегор характеризует страх как «антипатическую симпатию и симпатическую антипатию». Страх – это пропасть, которая нас одновременно и притягивает, и отталкивает. В страхе проявляется и наша греховность, и наша божественность, и наше величие.

Кьеркегор очень глубоко (а потом по его стопам пойдут и Сартр, и Хайдеггер) разбирает экзистенциальный страх как то, в чем проявляется человеческая двойственность, человеческое ничтожество и свобода, плененность души миром.

Но тут, пунктирно едва наметив многие темы (о Единственном, выборе, страхе, истине, экзистенции у Кьеркегора, а есть еще, например, интересные темы о «повторении», «мгновении» и так далее), я в очередной раз должен поставить многоточие и спешить дальше.

Я как-то увлекся. Перейду к следующему, о чем нельзя не сказать и о чем написано во всех, даже самых скверных учебниках, где хоть как-то затронут Кьеркегор. Сложно излагать о Кьеркегоре, потому что он не систематичен. Но обычно всегда говорят про знаменитые «три стадии» у Кьеркегора. И я тоже скажу сейчас. Итак, во многих своих произведениях Кьеркегор говорит о трех стадиях на жизненном пути человека. Услышав цифру «три», вы, наверное, сразу же закричите: «О, вот и Гегель! Триада!» И будете не правы. Ничего подобного Гегелю. Это не гегелевская устремленная ввысь лестница, где есть три последовательные ступеньки, и ты шагаешь по ним торжественно от тезиса к антитезису и всепримиряющему синтезу, а скорее распутье (вспомните васнецовского витязя!) и три принципиально разные жизненные стратегии. И с одной из них можно перескочить на другую путем скачка, прыжка. Это именно развилка.

Что