Случай из практики-2 - Кира Измайлова

Но что же получается тут? Вороного измордовали до крайности. Шея исколота — может, пытались сперва приучить к этому раздражителю? Не вышло, перешли на магию — недаром же он так пугается даже малейшего ее проявления! Нет, ранки совсем свежие… Или дрессировали сразу на два случая — вдруг не будет возможности уколоть лошадь или, наоборот, воспользоваться магией? "Не нравится мне все это, — сказала я себе. — Что, если этот красавец предназначался какому-нибудь магу? Из придворных? Они ведь задействуют магию почти постоянно, особенно когда сопровождают членов королевской семьи… Простенькое заклятие — и конь взбесится. Положим, его усмирят, хозяин, возможно, останется цел, но на некоторое время воцарится неразбериха. И как знать, кто и каким образом ею воспользуется! — я поморщилась. — Совсем здорово. А может… Может, коня обучали пугаться сразу двух раздражителей потому, что не знали, кому удастся его всучить? И окажется ли рядом маг? Тьфу, пропасть! Надо Лауриню сказать, это по его части. Пускай вспоминает, кто из придворных на красивых лошадей падок… — я усмехнулась. — Боюсь, что каждый второй, если не каждый первый! Но ладно, это позже…"

— Задали вы мне задачку, Власий, — произнесла я вслух. — Но с этим я еще поработаю. А вот второе: если вдруг случится услышать о такой женщине, — я описала приметы Диты Ротт, — тоже дайте знать. Еще особенность у нее — заикается немного, а если волнуется, то сильно. Это я на тот случай, если внешность она сама изменила или ей помогли. Волосы-то перекрасить можно, а заикание никуда не денется. Почему его не смогли вылечить, не знаю, но примета верная.

— Поспрошаю, — пообещал папаша Власий, и я не сомневалась — непременно "поспрошает".

— Ну, тогда спасибо за обед, за ласку, Власий… — Я поднялась.

— Уж заглядывайте, не забывайте старика, госпожа Нарен, — попросил папаша Власий.

— Загляну непременно, — пообещала я, и мы распрощались.

Так… Похоже, я действительно повесила себе на шею еще одно дело, и оно будет посерьезнее пропавшей жены портного! Но тут ничего не попишешь, придется заниматься ими одновременно. Ну да не впервой…

За такими мыслями я доехала до дома. Отправляться к Ротту было еще рано, и я хотела еще раз просмотреть материалы сыскного отделения по этому делу.

Увы, стоило мне углубиться в бумаги, как в дверь осторожно просунулась Тея.

— Ну что еще? — нахмурилась я.

— Госпожа, к вам господин военный, — тихо ответила та. — Тот, что в прошлый раз был.

— А! — удивилась я. — Скажи, сейчас спущусь.

Что понадобилось Лауриню? Новое дело? Нет, третье я, пожалуй, сейчас не возьму! Хотя если того будет требовать Его величество…

— Вижу, вы все-таки выполняете мою просьбу не присылать ко мне вашего ординарца, как там его… Зибо? — осведомилась я с порога.

— Боюсь, я не имел такой возможности, — хмуро ответил капитан.

— Услали с другим поручением? — без особого интереса спросила я.

— Нет. — Лауринь мрачно посмотрел на меня. — Я счел необходимым сообщить вам об этом…

— Ничего не понимаю, Лауринь, — нахмурилась я. — А вы ведь вроде бы научились выражаться связно и гладко! Что произошло с вашим ординарцем?

— Ровным счетом ничего особенного, — светским тоном ответил он. — Кто-то разбил ему голову.

Я подавила желание сказать, что в подозреваемых наверняка окажется половина сослуживцев Лауриня, если не больше, но, похоже, тут было не до шуток.

— Жив? — коротко спросила я.

— Жив, но без сознания, — сказал Лауринь. — Маг-медик сказал, что он очнется дня через два, не раньше. Ударили сильно, еще бы немного…

— И как это произошло?

— Я уехал еще до рассвета, по делу, — сказал Лауринь. Оно и видно, физиономия серая, под глазами круги. — Зибо остался в доме. Я вернулся после полудня, не смог дозваться его, пошел сам открывать ворота. И в конюшне нашел его…

— В конюшне?.. — подалась я вперед.

— Именно. Ему повезло, задержись я на час-другой, все было бы кончено.

— Значит… — я прикусила губу. — Кто-то пришел за нашим вороным?

— Похоже на то. — Лауринь без приглашения сел в кресло. Похоже, ему сегодня досталось. — В доме был один Зибо. Видимо, этот кто-то не упустил шанса.

— А слуги? — поинтересовалась я.

— У меня только приходящая служанка, — ответил Лауринь. — Убирает в доме два раза в неделю. Стряпает кухарка из соседнего дома. Просто приносит еду, и всё, если я дома. Но это, — он усмехнулся, — бывает нечасто.

Ясно, холостяцкое житье…

— Значит, этот кто-то как минимум знал, что кроме Зибо, в доме никого нет.

— Может быть, — кивнул Лауринь. — Либо чересчур уж нагл. Следов на снегу достаточно, если я верно их разобрал, то Зибо открыл калитку, и какое-то время он и неизвестный стояли и разговаривали. Возможно, тот спросил о лошади, а Зибо ответил, что ее нет. Потом они пошли к конюшне.

— Видимо, неизвестный захотел удостовериться, что вороного там действительно нет, — кивнула я.

— Скорее всего, — согласился Лауринь. — И вот там-то и хватанул Зибо по голове. Зачем, ума не приложу.

— Видимо, чтобы не опознал… А потом что?

— Следы ведут к воротам, — ответил Лауринь. — Калитка была закрыта, но не заперта, снаружи этого не видно. Ну а на улице уже ничего не разобрать.

— Главное, во дворе следы остались, — сказала я. — Поехали, Лауринь, посмотрим. Может, что еще выясним. Соседей вы опрашивали?

— Конечно. Как водится, никто ничего не видел, — хмыкнул он. — Может, и правда. Утро, все чем-то да заняты.

— Неужели поблизости нет никакой старушки, что любит глядеть в окно, а потом сплетничать о соседях? — изогнула я бровь.

— Увы, — коротко ответил Лауринь. — Один из ближайших домов пустует, в двух других живут молодые семьи, им не до наблюдений за улицей. Если только слуги что-то заметили…

— Проверим, — я заглянула в конюшню. Вороной вроде бы чувствовал себя неплохо. Я кивнула Аю на мерина: он не так приметен, как невозможной масти кобыла. — Тея!

— Да, госпожа?

— Пока не вернусь, никого на двор не пускать, — велела я. — Даже ворота не отпирай, пусть хоть тараном колотят. Если депеша от Его величества, скажи, пусть через забор перекинут. Ясно?

— Да, госпожа… — Тея посмотрела на меня с испугом и бесшумно исчезла в доме.

— Аю, — сказала я девчонке, когда та подвела мне гнедого, и показала на вейрена. — Ту лошадь никому не отдавай. Ясно? Никому.

— Е-авай! — сдвинула брови Аю. — Аю ошша е-авай! И-аму!

— Правильно, — кивнула я, садясь в седло.

— Вы полагаете, эта малышка сумеет что-то сделать? — иронически спросил Лауринь, следуя за мной. Его буланый успел уже обнюхать мерина и счел, видимо, подходящим знакомством.