Волчица советника - Елена Литвиненко

Пришлось вернуться.

— Карта запечатанных Сибиллом источников силы слева от вас, прямо под локтем. Перекрытые родники выделены зеленым, красным — потенциально опасные, те, что могут подпитать портал более чем на дюжину единиц нечисти, — ровно ответила я, собрав разбросанное. — Я могу еще чем-то помочь?

— Нет, — скривился Йарра. — Займись отчетом, к утру он должен быть готов.

Перепады настроения графа сводили меня с ума. Ласковый и заботливый мужчина, нежный любовник, терпеливый Наставник, он вдруг превратился в тирана, вот уже неделю изводящего меня своими придирками. Дошло до того, что я рядом с ним дышать боялась, опасаясь услышать очередную нотацию о поведении, приличествующем леди, или хамское мнение о моих умственных способностях.

Йарра будто с цепи сорвался — он смотрел на меня так, словно хотел удушить, грубил, изводил, доводил до слез, распекал даже не за провинности, за какие-то мелочи вроде не заточенных вовремя гусиных перьев или моей привычки читать в постели, лежа на животе. Сначала я думала, что он просто срывает зло — за тающее по гарнизонам Лизарии войско, за задержку пополнения, за княжеских интендантов, подчистую выгребающих продовольствие в тех немногих городах, что открывали перед нами ворота. За приближение Пратчи, где нам предстояло сражение с недоучками, но все-таки магами, за князя, вызывающего Йарру на Советы в самые неподходящие моменты, за падеж обозных лошадей, за саботаж, но потом поняла, что дело во мне. Вот только объяснить, что именно я делаю не так, Его Сиятельство не удосужился.

Граф несколько дней избегал меня — не приходил ночевать, игнорировал, проезжал на марше, будто мимо верстового столба. Потом вернулся — и понеслось.

А ведь ничего не предвещало.

Разве что складывалось все слишком удачно. Помните, я говорила о качелях, что, скучая, устраивают людям боги? В дни, когда я отомстила за Ворону, они были на взлете, а спустя декаду стремительно помчались вниз.

Помню, тогда дожди шли. Холодные, с ледяным крошевом, с ветром, пронизывающим до костей, — как тот потоп, что устроил граф, защищая меня от князя. Дороги размыло, и движение войска замедлилось. Латники брели по щиколотку в жидкой грязи, кони рыцарей проваливались чуть ли не по бабки, а лошади обоза выбивались из сил и в кровь стирали спины, вытаскивая телеги из ям. Йарра злился, сыпал бранью, но стоило Сибиллу развеять одну тучу, как появлялась другая, еще крупнее, и, громыхая раскатами, поливала только-только подсушенную дорогу.

— Это до бесконечности будет продолжаться, если не устранить погодника! — проворчал маг, превращая тяжелые капли дождя в мелкую морось. — Я его чую, Ваше Сиятельство. Стихийник, мастер порталов, не старше четвертой, но и не меньше второй ступени. Скорее всего, со Змеиного, но, может статься, из Рау.

Сибилл направил жеребца в сторону от дороги, спешился у высокого круглого холма, увенчанного короной кромлекса. Оскальзываясь на жирном глиноземе, взобрался на вершину и взлетел на менгир. Развел руки в стороны, принюхиваясь, пробуя морось на вкус.

— Сильный. Все время перемещается. — Маг резко повернулся на восток, к дороге, по которой медленно ползли солдаты. — Он там, лигах в десяти.

— В нашем тылу?!

Сибилл кивнул.

— И у него не накопитель, нет, — протянул борг. Зрачки мага вытянулись, загорелись зеленым. — Он берет силу прямо из потоков… Скотина одаренная… — Сибилл подался вперед, жадно раздувая ноздри; его верхняя губа приподнялась, открывая длинные и тонкие, как у древесной кобры, клыки. — Ворожит…

Небо на востоке потемнело. Низкие гучи над головой зашевелились и, будто всасываемые гигантской воронкой, потекли по спирали, сливаясь в свинцово-черную мглу. Стихший было ветер снова загудел, засвистел меж менгиров, раздувая плащи, сталкивая вниз.

— Ты можешь это прекратить? — крикнул Йарра, цепляясь за мшистый камень.

— Это равносильно перетаскиванию одеяла, — Сибилл слеветировал на землю, с видимым усилием возвращая глазам и зубам привычную форму. — Бурю я, конечно, отведу, но от мага нужно избавляться. В идеале — поймать его живым. Я хочу зарядить накопители. — Три из восьми перстней на пальцах Змееглазого разительно отличались от наполненных силой, собратьев.

Ливень колотил по крыше шатра, по земле, по озеру, бурлящему от тугих струй, словно чан, наполненный кипятком. Я выглянула за полог, закрывающий выход, и, рассерженно фыркнув, спряталась обратно, завернулась в шкуры. Согреться не удавалось, несмотря на сухую одежду, и я бы полгода жизни не пожалела за возможность принять горячую ванну, съесть горячего супу и вытянуться у горящего камина.

О том, каково сейчас простым пехотинцам, я старалась не думать. Вряд ли их палатки подняты над землей на пол-локтя, как шатер Йарры, и сомневаюсь, что у них есть хотя бы одна жаровня. Мне Его Сиятельство, отсыпав огненных амулетов, позволил разжечь аж целых три. Другое дело, что толку от них почти не было — тепло выдувалось шквальным ветром бури, спущенной лизарийским погодником.

Без Сибилла нас, скорее всего, смыло бы наводнением.

Кто бы мог подумать — я благодарна Сибиллу!

Я хмыкнула, повертела головой — вот уж, действительно, неисповедимы пути Светлых! — вынула из жаровни крупный голыш, обжигаясь, завернула его в полотно и засунула под одеяло, согревая постель. Заодно отхлебнула табачного вина из фляжки, прислоненной к решетке. Гадость несусветная, но лучше дождевой воды — озеро, близ которого нам пришлось разбить лагерь, оказалось заболоченным, а его низина была рассадником лихорадки; если Йарра и Сибилл не устранят лизарийского мага в течение недели, в войске начнется эпидемия.

Йарра и борг гонялись за неуловимым погодником уже четвертые сутки. Граф приходил поздно, уходил рано, порой заглядывал на полчаса — переодеться и проверить почту, и снова исчезал, оставив гору мокрой и грязной одежды, и сапоги, из которых я выливала воду, прежде чем набить их тряпками и поставить сохнуть.

Вот как сейчас.

Полог, закрывающий вход, сдвинулся, впустив Йарру и вместе с ним непогоду. Я спешно вскочила, помогла снять плащ, протянула кубок с подогретым вином. За эти четыре дня у нас сложился почти ритуал — я помогала Его Сиятельству расшнуровать рубашку, растирала ему спину и грудь жесткой тканью, подавала сухую одежду и обувь. Кажется, графу нравилось, что я суечусь: он кривовато улыбался и, притянув меня к себе, целовал в висок.

— Вы голодны?

Йарра кивнул, уселся за стол, жадно вгрызся в сыр и вяленое мясо.