Легенды Раэнора - Анна Соболева

безопасности жизни правителя. И вот он торчит здесь уже несколько часов, а эти крючкотворы-законники и не думают объяснять ему, для чего. Выждав, когда из зала выйдет очередной проситель, Хаггар обратился к сидящему рядом Главному судье, бодрому сухощавому человеку с длинными седыми волосами, обрамлявшими гладко выбритое бледное лицо:

— Да простит меня господин судья, но мое время подходит к концу. Через час в Белой башне меня будут ждать посланцы из Серебряной Чащи.

— Но господин Капитан и так не балует нас вниманием. Он мог бы отложить встречу на более позднее время, — вмешался в разговор другой судейский чиновник, сидевший справа от Хаггара. Молодой человек неприязненно поглядел на него и хотел было поставить судейского на место, но Главный судья опередил его:

— У Капитана сейчас и без нас забот хватает. Не забывайте, правитель болен. — Старик взглянул Хаггару в лицо: — Прости за задержку, — а потом подал знак страже.

В зал ввели двоих пленников, мужчину и женщину. Вид их был крайне необычен. Маленькая фигурка женщины была с ног до головы закутана в драгоценные яркие ткани. Лицо скрыто вуалью. Видны были лишь большие испуганные глаза да белый чистый лоб. Женщина со страхом озиралась по сторонам и пыталась спрятаться за спину своего спутника. Зато мужчина вовсе не был ни смущен, ни напуган. Хаггар, забыв об усталости, весь подавшись вперед, впился в него взглядом. Ему вдруг показалось, что он уже где-то видел и загорелое, гордое лицо пленника, и расшитые золотом дорогие одежды…

— В чем вина этих людей? — спросил он у судьи. Тот заговорил:

— Вчера ближе к вечеру к нам пришла женщина, жена трактирщика Лескаса, хозяина заведения “Мотылек” с пятого яруса. Она сказала, что в их трактире остановились мужчина и женщина, показавшиеся ей крайне подозрительными. Трактирщица решила проследить за ними. Подслушав разговоры пришельцев, она узнала, что эти двое замышляют проникнуть в королевский дворец. Причем мужчина отказывался, но женщина настаивала и угрожала. Наконец они договорились, что ночью проберутся в Цитадель через Южные ворота. Мы решили все проверить, и стражники Южных ворот подтвердили слова трактирщицы. Двое иноземцев действительно хотели подкупить их, чтобы проникнуть во дворец. Этой ночью мы схватили их уже в Цитадели.

Судья закончил свою речь. Хаггар спросил его:

— А зачем они хотели попасть во дворец, эта женщина не узнала?

— Она утверждает, что иноземка — подосланная морнийцами ведьма и что она хотела отравить правителя.

Хаггар заметил, как в презрительной усмешке искривились губы пленника.

— Ну, а ты что скажешь, красавец? — резко бросил он мужчине.

— Не повезло Лескасу с женой, — проронил тот, пожав плечами. Голос! Мягкий, чуть глуховатый выговор иноземца был странно, необъяснимо знаком! Но наглость пришельца задела Хаггара, и он угрожающе произнес:

— Ты, видно, не знаешь, что за наказание тебя ждет! Да будет вам обоим известно, что подкуп стражи, самовольное проникновение во дворец правителя и умышление против его жизни караются смертью!

И тут случилось то, чего Хаггар никак не ожидал. Женщина, до этого робко жавшаяся к дерзкому красавцу, вдруг выбежала вперед, упала на колени и залепетала:

— Это я виновата, не он! Я, глупая, наслушалась всяких сказок про дворец правителя! Мой муж очень любит меня и ни в чем не может мне отказать. Господин, меня наказывайте!

Слезы, катившиеся из ее красивых глаз, голос, в котором слышался такой отчаянный страх за мужа, растрогали Хаггара. Он даже невольно позавидовал пленнику. Смягчившись, он спросил:

— Вы кто такие?

Подняв всхлипывающую жену с колен и что-то ей прошептав, мужчина, наконец-то опустив глаза, ответил:

— Мое имя Тасмари. Я бэлистанский купец, а эта женщина — моя жена Айвэ. Она целый год меня упрашивала: возьми да возьми в Вальбард. Я уж и так, и эдак упирался, а этим летом подумал: а, возьму, пусть уймется. Что там дворец арандамарских правителей показать! Ради любимой женщины и не на такое пойдешь!

Ах, купец! Слова твои попали в цель. Хаггар задумался. Уж кто-кто, а он-то был согласен с бэлистанцем. Тут подал голос Главный судья:

— А как они объяснят слова трактирщицы?

Тасмари невесело усмехнулся:

— Да что тут объяснять! Я ведь у Лескаса каждый год останавливаюсь, когда привожу караван в столицу. Он хороший человек, честный. Только вот беда — жена ему попалась дурная и сварливая. К тому же еще в прошлый мой приезд мы с трактирщиком заметили, что она глаз с меня не сводит. Ну, посмеялись меж собой. А в этот раз уж не до смеху! Она, как узнала, что я женился, будто взбесилась. Ей бы дать волю, так она бы мою девочку со свету сжила. Ишь что выдумала! Да разве может Айвэ хоть кого-нибудь обидеть? А уж зло какое замыслить — и подавно!

Судьи зашептались. Странное было дело. Если все так, как говорит купец, то не казнить же его из-за любопытства супруги?! А если нет? Хаггар же унесся мыслями далеко от гордого купца, от его крошки-жены, от ревнивой трактирщицы… Бэлистан! При этом слове в его памяти возник праздник Аэрэлин, бои, забавы, песни и влюбленные очи княгини Элен. А ведь эти люди могли видеть ее, могли знать о ней хоть что-то. Вновь сурово взглянув на застывших в молчании пленников, Хаггар решительно произнес:

— Купец, вся твоя вина в том, что ты, видимо, слишком любишь эту глупую женщину и потворствуешь самым сумасшедшим ее капризам. Мне жаль, но я не могу не наказать тебя, иначе где же справедливость? Сегодня же ты и твоя жена покинете Вальбард и переправитесь через Реку, а там уж делайте, что хотите. Можете ждать своих, а можете отправляться к себе в Бэлистан вдвоем. Людей твоих тоже ждет наказание. Им придется покинуть “Мотылек” и убраться за городскую стену.

— А как же торговля? — Тасмари был озадачен.

— Пусть себе торгуют. Только въездную пошлину им придется по твоей милости платить каждый день. Я сам за этим прослежу. Сейчас стражники проводят вас до трактира. Я приеду вечером. И не вздумай повторять своей ошибки, купец. Воины Арандамара не продаются.

Бэлистанец с благодарностью поклонился. Да и судьи, похоже, были рады такому повороту событий.

Вечером, когда уже начало смеркаться, Хаггар, наконец, покончил с делами и, взяв лошадь, направился к “Мотыльку”. Выехав из дворца, он рассеянно оглядывал опустевшие улицы города. В тишине громко цокали по стертым плитам мостовой подковы его лошади. Хаггар уже миновал шестой ярус, когда вдруг почувствовал на себе чей-то взгляд. За ним следили. Делая вид, что поправляет подпругу, он нагнулся и взглянул назад. Никого.