Серебряная рука - Стивен Рэй Лоухед

Не успели собравшиеся на борту разразиться приветственными криками, как на скале вверху появилась линия вражеских воинов. Некоторые из них начали спускаться, а те, что остались, принялись метать копья в троих людей, бредущих по воде.

— Ближе! — страшным голосом гаркнул Кинан. Рулевой что-то ответил, но я не расслышал. Кинан мотнуло головой. — Ближе! — приказал он, стукнув по фальшборту.

Копья с вершин скал упали в море. Кинан перегнулся через перила и закричал:

— Плавите! Плывите если хотите жить!

Копья стали падать чаще. Первые враги уже спустились и бросились в воду. Воины на борту корабля кричали Лью и Брану, подбадривая их. Лью, прижимавший к себе Гэвин, споткнулся и упал, но тут же встал и перехватил Гэвин покрепче.

— Так они никогда не доберутся! — крикнул Кинан, и в этот момент раздался треск, корабль накренился. Киль ударился о подводный камень. Воины тут же переместились на другой борт, и длинными шестами уперлись в дно, пытаясь удержать судно от столкновения со скалами. Заметив нашу беду, люди на скалах разразились злорадными криками. Опять полетели копья. Теперь они падали уже недалеко от борта.

Кинан прыгнул в воду. Вороны нырнули почти сразу же вслед за ним. Найл, рослый воин, добрался до беглецов первым и помог Лью донести Гэвин до корабля. Остальные вслед за Кинаном бросились навстречу врагам. Бран подтолкнул Скату к борту и тоже развернулся.

Лью и Найл добрались до корабля, и моряки быстро подняли Гэвин. Следом за ней на палубу ступил Лью. Я поспешил к нему. Лью стоял на коленях рядом с девушкой.

К счастью, Гэвин была просто в обмороке. Она мокрой кучей лежала на палубе, но дышала плохо, прерывисто. Одна сторона ее лица опухла; на горле виднелись красные рубцы, а руки и ладони покрывали царапины, словно она пробиралась сквозь терновник.

Ската тоже добралась до корабля, протянула руки и ее вздернули на борт. Ее руки тоже были в царапинах, но других повреждений я не заметил. Она опустилась на колени рядом с Лью. Кто-то протянул ей плащ. Она развернула его и набросила на дочь.

— Иди, — сказала она Лью, — я за ней присмотрю.

Он встал и повернулся ко мне. Прежде чем он успел что-то сказать, со скал наверху послышался громкий рев карникса.

— Мелдрин! — крикнул кто-то. Это и в самом деле был он. Увидев корабли, он прекратил преследовать ложные цели и вернулся. Один быстрый взгляд сказал ему все. Боевой рог прозвучал снова, и сотня воинов начала спускаться со скал.

— Поверните корабль! — крикнул Лью.

Люди навалились на шесты, и нос корабля медленно стал разворачиваться в сторону моря.

Кинан и Вороны вступили в бой. Эхо от стычки шарахалось между скал. Перед моим внутренним взором проносились образы: солнечный свет сверкает на выступе щита, на лезвии меча; кровь окрашивает морскую воду; безвольно раскинувшиеся тела качаются в волнах, белая пена окутывают ноги сражающихся…

Враги бесновались на вершине скалы. Белые чайки кричали, носясь в голубом просторе. Найл призвал воинов прекратить атаку. Эмир протрубил в каринкс, а Кинан поднял меч и повернул обратно к кораблю. Несколько мгновений спустя люди на борту перегнулись через перила и вытащили своих товарищей из моря.

Перед моим внутренним взором явился всадник, исходящий черной яростью: Мелдрин скрежетал зубами, понимая, что лишился кораблей, поддался на обман, а теперь еще враги уходили. Но я видел и еще кое-что. Сион Хай ловко сидел в седле. Он, как и Мелдрин, наблюдал, как наши корабли уходят в море. Но в отличие от Мелдрина он не злился; он улыбался. И улыбка на его губах была очень холодной и жестокой. Я видел, как он наклонился вперед и что-то сказал Мелдрину. Тот повернулся и внимательно посмотрел на Сиона.

Сион снова заговорил, и лицо Мелдрина просветлело. Он развернулся в седле и что-то скомандовал своему отряду. Когда он повернулся назад, гневный взгляд исчез, и его лицо снова стало спокойным; хитрый свет блеснул в узких глазах.

Из рядов воинов выехал высокий и широкоплечий всадник. Голову его покрывал бронзовый шлем; длинный меч висел на бедре. Еще не видя его лица, я уже узнал его по одной только посадке в седле.

Паладир!

Глава 23. ПОБЕГ

— Паладир! — крикнул Ллев. — Тегид! Это Паладир!

— Я вижу, — ответил я, и перед моим внутренним взором предстала явственная картина: Мелдрин повернулся к своему телохранителю, Паладир развернул коня и отступил за край утеса.

— Куда он делся? — растерянно спросил Ллев. — Ты видишь, Тегид?

— Нет, — ответил я, пытаясь унять страх, заворочавшийся у меня в животе.

Кинан, у которого из неглубокой раны на плече сочилась кровь, подошел и встал рядом с нами.

— Где остальные? — спросил он.

— Бору мертв, — ответил Лью. — И вся школа тоже. — Он понизил голос. — Они убили Гован, но, кажется, Ската еще не знает.

— А где Гвенллиан?

— Не знаю, — насупившись, ответил Лью. — Ската сказала, что ее пытались схватить после того, как они оказались присоединиться к отряду Мелдрина. Она и Гэвин сбежали.

— Возможно, Гвенллиан тоже удалось бежать, — с надеждой предположил Кинан.

При словах Кинана меня охватил ужас, словно меня сзади ударили по голове. Я покачнулся и, чтобы удержаться, оперся рукой о борт, а другую руку поднес к голове.

Лью увидел меня и подставил плечо, чтобы не дать упасть.

— Что случилось? Что ты увидел? — Я не ответил, тогда он начал трясти меня за плечи. — Тегид, что случилось? Что-то происходит?

Я открыл рот, пытаясь что-то сказать, но вместо слов получился стон. А потом я завыл. Я не мог остановиться, да и не пытался.

— Смотрите! — крикнул Бран. Лью и Кинан повернулись к берегу. Паладир вернулся и теперь стоял на краю скалы с чем-то на плече.

— Что это у него? — растерянно спросил Кинан.

— Только не это… — пробормотал Лью дрожащим голосом.

Паладир сбросил свою ношу на землю, поставив на ноги. Я уже все понял, и все равно сердце у меня упало.

— Mo anam! — выругался Кинан.

Лью, не останавливаясь, бормотал ругательства сквозь стиснутые зубы; Бран громко проклял Мелдрина и всех его воинов; Ската смотрела в немом ужасе: ее дочь стояла, покачиваясь, на