Владимиро-Суздальская Русь - Юрий Александрович Лимонов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
В тексте летописи встречаем помимо перечисленных еще ряд названий районов и народов Азиатского[599] материка: Индия, индийцы, врахманы (брахманы), Таноготская земля, татары, торкмены, хвалисы, Хвалисское море (Каспийское море), Бактрия, Ник, Саков, саксины. Почти все эти названия находятся в тексте XII–XIII вв. Некоторые наименования связаны с Кавказом. Это прежде всего Кавкасийские горы, а также Армения Великая и Армения Малая, абазинский народ (обезы), касогы (касоги), Колхись (Колхида). Указанные названия также встречаются в текстах XII–XIII вв.
Свыше 30 названий падает на центр европейской цивилизации раннего средневековья, на северное побережье Средиземного моря. «Повесть временных лет» дает сводку наименований материковой Греции, это прежде всего само название «греки», которое является и синонимом понятия «византийцы». Оно часто употребляется и в известиях XII–XIII вв. Общее название «Пелопоннес» известно Лаврентьевской летописи: это «Пеления (Полопонис)». Перечислены и его области: Аркадия, Македония, Меотия, Фессалия, Фиваида (Фива), Фракия (фраки) — область и народ. Совершенно особое место в русской летописи занимал Константинополь — самый крупный и самый богатый город европейского мира, крупнейший центр торговли, ремесла, культуры, столица православия. Судя по летописным записям, современники хорошо знали название этого города, превосходно понимали его значение во всех аспектах политики, культуры и идеологии. И это, несмотря на появившееся в XII–XIII вв. критическое и даже ироническое отношение к Византии и особенно к византийцам. Константинополь действительно ассоциировался у русских, современников эпохи феодальной раздробленности, с понятием центра мировой духовной культуры. Достаточно сослаться на статьи, рассказывающие о разгроме города в 1204 г. европейскими «борцами за веру» — крестоносцами.[600] Ни один город, упомянутый в летописях, не имел столько названий, в том числе и Киев, и Владимир, и Новгород, как столица империи. Это был Царьград, Царьгород, Цесарьгород, Византия, наконец, Константинополь. Упоминаются даже некоторые городские достопримечательности: район св. Маммы, церкви Богородичная в Влахерне, Софийская соборная.
Остальные названия связаны с Балканами, Апеннинским полуостровом и побережьем Средиземного моря: Адриакия (Андриокия) (название области (Адриатика — совр.) и моря), Адрианополь (Арестов, Ондрень), Босфор, Афонская гора (Святая гора), Албания, Далматия, Иллирия, Италия (Волошская земля), Лукония (область в Италии), Дунай, Дерестер, Селунь, словене дунайские, болгары дунайские.
Помимо перечисленных летопись дает неожиданно много наименований, связанных с названием «хорваты». В «Повести временных лет» читаем: хорваты, хорваты белые, хрьвате, хрвате, хрвата.[601]
За X–XIII вв. летописец приводит много этнических названий, относящихся к славянам. Это болгары дунайские, словене дунайские, лутичи (лютичи — бодричи), мазовшане, морава, ляхове (поляки), поморяне, чехи (чахове). Кроме того, неоднократно упоминаются географические названия — местности, связанные со славянами: Долмация, Иллирия, Паннония, Селунь (Фессалоники), Польша (Лядьская земля), Чешская земля, Чешский лес. Много раз упоминаются названия, связанные с Польшей, поляками. Это естественно. Из всех славян, включая и дунайских болгар, на северо-востоке лучше всех знали поляков. Они были постоянными союзниками или противниками в зависимости от политического положения Северо-Восточной Руси.
Отдельный комплекс сообщений составляют названия, относящиеся к европейским, германоязычным народам: это англичане (агляны, агняне, Агнянская земля); древнерусский летописец знал Британские острова — Британию (Вретанию), готов, немецкий город — Венец земли, урманов или норманнов, свеев, а также немцев. Список большинства этих народов читаем в «Повести временных лет»: «Афетово бо и то колено Варязи, Свей, Урмане [Готе — Т.], Русь, Агняне Галичане, Волхва Римляне Немци, Корлязи[602] Веньдици Фрягове.»[603]
Из всех народов Европы немцы упоминаются наиболее часто (десятки раз) как в «Повести временных лет», так и в тексте XII–XIII вв. Под этим названием встречаются как орденские рыцари, так и прежде всего жители империи, купцы из северонемецких городов и Ганзы. Немцы наряду с непосредственными соседями Руси — наиболее знакомая для летописца национальная категория. Они, видимо, и входили в число обитателей повседневного, обиходного мира человека Древней Руси. Немцы хорошо были известны современникам как торговцы, ремесленники и солдаты-наемники, а затем орденские кнехты. Летописец совершенно свободно оперирует понятием «немец», «в немци». Да это и естественно: русские купцы ездили в города империи. Летопись весьма доброжелательна к немецким купцам и мастерам. Абсолютно никакой национальной предвзятости или тенденциозности по отношению к немцам в летописи нет, как, впрочем, и по отношению к другим народам.
Летописец также знал латиноязычные народы и государства — это римляне, веньдици, волхва (волохи), фрягове, Италия (Волошьская земля), Рим, Сардиния.[604]
Наиболее известны были владимирскому летописцу названия, связанные с угро-финскими народностями. Они употребляются даже чаще, чем название «немцы». И это объяснимо. Летописцам были известны не только области (в первую очередь пограничные), населенные уграми и чудью, но и территории, входившие в состав государственных образований Древней Руси, того же Новгорода или Владимиро-Суздальской земли. Северо-восточный летописец употребляет следующие географические и этнические названия: весь, емь, ижерцы, Карпатские горы (Угорские), Колывань (Ревель), либь (любь), меря, Нева, Нево (Ладожское озеро), пермь, печера, тепьра, торма, тиверцы, Угорская земля (Угре, Венгрия), Угорское под Киевом, угра (югра), угры (венгры) белый и черные, черемисы, чудь (чюдь, финны), чюдь заволочьская, норома (норова, порма), Чудская земля.
Подобное обилие названий, обозначающих этническую принадлежность народностей к угро-финской группе языков, находим как в «Повести временных лет», так и в текстах XII–XIII вв. Венгры и чудь для владимирского летописца — не только военные противники, но чаще политические союзники, а также торговые партнеры. Об их продвижении с Камы на Дунай он хорошо знает по «Повести временных лет». В борьбе за Киев в середине XII в. угры постоянно фигурируют как политическая сила, выступающая в поддержку определенного блока русских князей.
Чудь, эсты показаны в летописях также как политическая сила, вступающая со своими противниками в единоборство в районе Прибалтики. Так, владимирские летописцы отмечают борьбу русских в союзе с чудью и эстами против Тевтонского ордена в 20—40-х гг. XIII в.
Необходимо отметить, что в Лаврентьевской летописи неоднократно упоминаются названия балтоязычных народов: зимигола (зимегола), летгола, корсь, литва (литовцы), ятвяги, пруссы.
