Плещут холодные волны - Анатолий Шмелев
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Широкая Волга, закованная льдами, напоминала большое ровное поле в холодно-белом убранстве. Юноша постоял, подумал, и у него тоскливо защемило сердце.
Проводить Виктора на вокзал пришла вся семья. Только отец был сильно занят на работе, поэтому простился с сыном еще утром. Поздно ночью из Канадея приехала Лида. Ее отпустили на два дня. Смущаясь, краснея, она прибежала на вокзал. До прибытия поезда оставалось тридцать минут. Ожидание было томительным. Пожелания, просьбы высказаны были еще накануне, и теперь все не знали, о чем говорить. Каждый волновался и переживал расставание по-своему. Младшие сестренки смотрели на Виктора с гордостью, уважительно, наказывали ему, чтобы он скорее возвращался с победой и непременно героем. Лида была грустна и молчалива, смотрела на друга с нежностью, страхом. Мать внешне была спокойна. Она старалась не показать Виктору своей слабости, не расстраивать его перед разлукой. Но куда же скроешь свои чувства? Взгляд ее совсем потух. Она тяжело подняла руку и медленно провела ею по щеке сына, как бы стараясь запомнить милые, любимые черты его лица, оградить от всех бед.
— Не волнуйтесь, ничего со мной не случится. Все будет хорошо, я вернусь, — тихо произнес Виктор.
Где-то недалеко коротко, глухо рявкнул гудок подходящего поезда. Все заволновались. Виктор поцеловал сестренок, мать и в нерешительности остановился перед Лидой. Та растерянно смотрела на него, тщетно пыталась улыбнуться, но в глазах застыли слезы. Мать легонько подтолкнула Виктора к Лиде и они, стесняясь и краснея, бросились в объятия друг друга. Молодые люди даже не заметили, как подошел поезд и началась посадка. Повсюду были слышны рыдания, стоны, прощальные поцелуи, голоса проводников, поторапливающих пассажиров, гулкие переклички маневровых поездов, шипящее пыхтение паровозов. И вдруг в общий гул через открытые окна вагона ворвалась мелодия песни "Синий платочек”. Баянист выводил ее лихо, с переливами. Она неслась над толпой, милая, нежная, чистая, задушевная, навевая грусть, наполняя сердца призывом к большой и верной любви, готовой пройти через все трудности и невзгоды гордо и свято.
— Витя, я буду ждать тебя, буду ждать, — прошептала Лида и что-то вложила ему в руку.
Он пробрался к вагону, а оказавшись в тамбуре, повернулся, улыбнулся, махнул рукой, и в воздухе мелькнул платочек с яркими, словно живыми, цветами.
— Ждите меня! Я вернусь! — донесся его голос, и состав поплыл вдоль перрона, набирая скорость.
Мать подошла к Лиде, нежно обняла ее, и обе тихо заплакали. Валя и Тося тоже часто-часто заморгали, и слезы хлынули из их детских глаз, еще никогда не видевших горя.
-9-Военное училище, в которое прибыл Виктор, находилось в небольшом городке. После прохождения ускоренного курса молодого бойца началась настоящая боевая учеба. Все время курсантов было заполнено учебными занятиями, тактическими учениями, походами и марш-бросками. Этими делами, а также ожиданием писем от Лиды постоянно были полны мысли Виктора. Ожидание писем от любимой стало непрерывным и напряженным состоянием души юноши, которое не покидало его ни на минуту, что бы он ни делал. Ждал их томительно долго. Назначал все новые сроки для получения первого письма от любимой и, слегка посмеиваясь над самим собой, старательно вычислял, сколько дней прошло с момента получения девушкой его первого письма отсюда. А так как Лида должна, очевидно, написать ему сразу же после того, как получит весточку от него, ее ответ должен прибыть через такое-то количество дней. Не получив его в предполагаемый срок, Виктор относил это за счет перегрузки почты, трудностей пересылки, доставки и, скрепя сердце, назначал новый срок отсчета, а потом переносил его вновь и вновь.
Учился Виктор прилежно, был дисциплинированным, подтянутым. По-деловому с огоньком выступал на собраниях. Каждая фраза его была отточена, грамотна, речь всегда логична. Вскоре Виктора избрали секретарем комсомольского бюро батальона. Однажды после очередного учения, не успел он войти в казарму, дневальный произнес:
— Виктор Павлович, пляшите, это вам, — и поднял вверх руку с конвертом.
Виктор мгновенно выхватил письмо, разорвал конверт.
"Дорогой мой Витя! Как хочется узнать, что с тобой, как ты живешь?" — пробежал он по первым строчкам. — Я написала тебе письмо, но не уверена, что ты его получишь. Я уже писала, мы снова на оборонных работах. Сейчас пришла с работы, уже темно, света нет, ничего не видно, но пищу. Если бы ты знал, мой дорогой, как тоскливо без тебя. Ты ни о чем не волнуйся, учись, этого требуют жизнь и Родина. Путь к нашему счастью лежит через трудные преграды и испытания. Но я верю, что мы преодолеем их, залогом этого является наша чистая, большая любовь... Посылаю тебе свою фотокарточку, храни ее и помни... Крепко целую. Твоя Лида".
В круговерти плотного военного распорядка лишь поздним вечером выдалось несколько минут свободного времени. Устроившись за столиком в Ленинской комнате, Виктор раскрыл свой дневник. Он твердо решил, несмотря на большие ограничения во времени, кратко записывать хотя бы основные штрихи курсантских будней.
Несколько записей было уже сделано.
"25 мая 1942 года. Свободного времени абсолютно нет. Ввиду отсутствия штатного командира взвода командование поставило меня на должность помощника командира взвода (одновременно с учебой), плюс к этому — комсомольская работа..."
"30 мая 1942 года. Тактические учения в лесу недалеко от Волги. Слышны гудки пароходов. Перерыв. Полдень. Всю неделю идут дожди, и сейчас, кажется, будет дождь. Но мы привыкли уже и не обращаем внимания ни на что: занятия не прерываются, дождь ли, ветер ли, жара или холод, все равно. Могу гордиться: получил надлежащую закалку (это пригодится). Утром зашел в штаб, достал "фронтовые иллюстрации". В обед курсанты будут рассматривать их. Работы через край: один в трех лицах — курсант, командир, комсомольский руководитель. Такая нагрузка мне на пользу. По-настоящему учусь жизни".
"16 июня 1942 года. Сейчас на стрельбище стреляли из станкового пулемета. Здесь же выпускали боевые листки. Сегодня узнал, что начальник политотдела училища решил перевести меня в другой батальон с присвоением звания младшего политрука на работу секретарем комсомольского бюро батальона".
"29 июня 1942 года. Вчера и позавчера был на районной конференции ВЛКСМ.
Вспомнились две предыдущие Сызранские городские конференции, на которых был делегатом. Да, армейский комсомол работает исключительно образцово: совершенно не так, как это наблюдается в большинстве комсомольских организаций предприятий, колхозов, школ и пр. Здесь, в армии, научишься четкости, настойчивости и находчивости. Только в армии я понял, какую роль играет план работы. Все будет хорошо,
